Роберт Мазелло - Кровь и лед

16 декабря, 11.45

Только Шарлотта начала приходить к выводу, что решение отправиться на полюс все-таки оказалось неплохой идеей — постоянные простуды среди сотрудников базы ей как медику не слишком осложняли работу, да и ужасная погода не слишком тяготила, — как спокойной жизни настал конец.

Сначала на Данцига напал и перегрыз горло собственный пес, а теперь вот — кому сказать! — Мерфи пытается ей втолковать, что искалеченное тело, лежащее перед ней на полу ботанической лаборатории — дело рук этого самого Данцига.

— Это невозможно, — повторила она в сотый раз. — Я лично зафиксировала факт смерти. Я своими руками зашивала Данцигу разорванную глотку и два, нет, три раза пыталась запустить дефибриллятором сердце, но на мониторе ползли только изолинии смерти. — Она опустилась на колени и пощупала пульс на остывшей шее Экерли. — Кроме того, его упаковали в пластиковый мешок на моих глазах.

— Что ж. Каким-то образом он из него выбрался, — настаивал Мерфи. — Вот и все, что я могу сказать. Уайлд и Лоусон под присягой подтвердят, что видели его.

В иной ситуации Шарлотта наверняка спросила бы, а не находилась ли парочка в тот момент под градусом или вообще под кайфом, но она успела узнать и Майкла, и Лоусона, поэтому была уверена, что те никогда не стали бы выдумывать столь ужасную историю. А история действительно была — ужасней не придумаешь. Горло и плечи ботаника искромсаны в клочья, а вся рубашка и брюки пропитались кровью, фонтанировавшей из раны на шее. Очки, как ни странно, хоть и были в запекшейся крови, но благополучно пережили стычку и остались на носу. Что бы или кто бы ни совершил нападение, это было пострашнее всего, что доктор Барнс повидала на дежурствах в чикагской больнице скорой помощи, даже в самые неудачные дни.

— Я понимаю, что вам надо сделать более тщательный осмотр тела, — сказал Мерфи, нервно перетаптываясь с ноги на ногу у нее за спиной, — но принимая во внимание то, что произошло с Данцигом, я не хочу рисковать.

Шарлотта заметила отчетливые очертания пистолетной кобуры у него под одеждой.

— И как это понимать?

— Сейчас объясню.

Как оказалось, план Мерфи заключался в том, чтобы сначала завернуть мертвое тело Экерли, затем совместными усилиями погрузить его на сани и как можно более скрытно отвезти окольными путями в редко используемый запирающийся склад для продуктов. Старый пищевой склад представлял собой ржавый дырявый сарай, набитый ящиками с колой, пивом и прочими кулинарными припасами. Мерфи прошел в самый конец помещения к длинному ящику высотой примерно в три фута, заставленному банками и кухонной утварью. Он смахнул хлам рукой, и за ним обнаружилась толстая металлическая труба с остатками шелушащейся красной краски.

— Поместим его здесь, — предложил он.

Мерфи подхватил Экерли за плечи, а Шарлотта — за ноги, после чего они с максимально возможной осторожностью и почтительностью к мертвецу положили тело на ящик. Только теперь Шарлотта, выпрямившись, увидела, что на контейнере, выведенная большими черными буквами, красуется надпись «Разносортные соусы „Хайнц“».

— И почему вы считаете, что лучше поместить его сюда, вместо того чтобы отправить в лазарет на вскрытие? — спросила Шарлотта.

— Потому что так мы избежим ненужного шума, — объяснил Мерфи. — По крайней мере временно. Да и вообще безопаснее хранить его здесь.

— Безопаснее для кого?

Как бы там ни вышло с Данцигом, неужели начальник и вправду считает, что обезображенный труп ботаника может восстать и начать разгуливать по базе?

Мерфи не ответил, но его взгляд говорил красноречивее любых слов, как и… наручники, которые он вытащил из заднего кармана. Наручники?! Шарлотта не верила своим глазам.

— Вы не оставите меня на минутку? — попросил он. — Я сейчас к вам присоединюсь.

Шарлотта вышла из сарая и остановилась на пандусе. Ветер словно включил высшую передачу и теперь превратился в настоящий ураган. Что за чертовщина здесь происходит? Мыслимо ли — две смерти за несколько дней! Шарлотта понимала, что с моральной точки зрения рассуждать так жестоко, но невольно задумалась, не отразятся ли последние события негативным образом на отзыве о ее работе на станции Адели.

— Теперь порядок, — раздался голос Мерфи у нее за спиной. Он запер дверь на висячий замок с цепью, обтянутой плотным пластиковым чехлом. — Дядю Барни я предупредил, что до дальнейшего распоряжения пользование складом временно запрещено.

Мысленно Шарлотта дала себе зарок больше никогда не брать в буфете соусы «Хайнц», на всякий случай…

— Думаю, излишне говорить, что все должно оставаться между нами. Во всяком случае, до тех пор, пока немного не разрулим ситуацию. В частности, разыщем Данцига.

16 декабря, 14.00

Элеонор очень смутно помнила, что произошло дальше. Ей помогли выйти, буквально донеся на руках до двери церкви, и усадили в некое подобие седла на странной, нескладного вида машине. Затем настоятельно попросили обхватить впереди сидящего мужчину — Майкла Уайлда, как он себя назвал (Элеонор предположила, что он ирландец), — однако подобная фривольность была для нее чересчур, поэтому, собрав последние силы, она категорически воспротивилась. Тогда другой мужчина закрепил ее в седле веревкой, сплетенной из тонкого, но прочнейшего волокна, накинул ей на голову капюшон и плотно стянул его тесемками.

Машина рассекала снежную степь, как неудержимый жеребец, но ветер и ледяная крошка хлестали по лицу так яростно, что хочешь не хочешь, а пришлось наклонить голову и прижаться щекой к спине Майкла. А вскоре, просто чтобы сохранить устойчивость, и обхватить его руками.

Если бы не плотный капюшон, Элеонор, наверное, оглохла бы, но поездка по бескрайней белой пустыне под мерный рокот машины, как ни странно, подействовала на нее убаюкивающе. Весь день она мало-помалу слабела, борясь с искушением отпить из бутылки, которую Синклер оставил для нее на столе пасторской, и теперь чувствовала, что последний запас сил иссяк окончательно. Веки ее сомкнулись, а мышцы расслабились. Она полностью обессилела, однако ощущение это отнюдь не доставило дискомфорта. Шум машины напомнил ей о гудящих двигателях парохода, на котором она плыла в Крым… под неусыпным оком мисс Найтингейл. Интересно, как бы отреагировала ее начальница, увидев, что Элеонор тесно прижимается к незнакомому мужчине? Мисс Найтингейл косо смотрела на медсестер, которые флиртовали с солдатами и тем самым нарушали общепринятые нормы поведения. Кривотолков необходимо было избежать любой ценой, поэтому, несмотря на всю естественную непринужденность в общении с ранеными, со своими подчиненными мисс Найтингейл вела себя подчеркнуто строго, стараясь не потакать иногда легкомысленному поведению девушек.