Карен Ченс - Отщепенцы

Он обналичил фишки — очевидно, опасаясь, что дальнейшие выигрыши приведут к попаданию его имени в список подозрительных, — и направился к двери. Я дала ему немного форы и пошла следом. Чтобы расколоть имеющееся на руках дело, мне нужна была помощь. А он, как ни странно может показаться, был моим лучшим шансом ее получить.

Фримонт-стрит — та улица, куда местные приходят пить и играть — именно в таком порядке. Но я, хотя живу в Вегасе уже полгода, еще среди них ни разу не была. Слишком сильно искушение сотворить заклинание и перекосить шансы в свою сторону, тем самым нарушив запрет о магическом вмешательстве в азартные игры людей. Если подправлять игры, то людские власти, следящие за ними пристальней, чем за терроризмом, обнаружат существование сверхъестественных сообществ. Поэтому на подобные поступки было наложено строжайшее «ни-ни». Такое, за нарушение которого возможна смертная казнь.

Вот этот маленький фактик и заставил меня следовать за вервольфом через праздничные толпы, под взглядом огромноглазых неоновых богов с психоделических световых арок над головой. Этот вервольф, несмотря ни на что, не утратил свободной манеры высших кланов — жить и двигаться так, будто весь мир создан для твоего удобства. Шаг его казался небрежным, но расстояние просто пожирал. Я его потеряла в толпе, сгустившейся возле стареющего музыканта, с жуткой силой наяривающего «Серебряные бубенцы» из кузова ржавого пикапа.

Я вынырнула из толпы, ушла от стайки копов, столпившейся возле неправильно припаркованной машины, и огляделась, скривившись. Моей дичи нигде не было видно — вероятно, он скрылся в каком-нибудь клубе. Но в каком? Где полногрудые рыжие красавицы или блондинки в кожаных нарядах? Я мысленно подбросила монетку и выбрала блондинок. Наглый типчик с черными бровями и локонами по моде двадцатых годов посмотрел на меня странным взглядом, но пропустил.

Свет был погашен, шла подготовка к следующему номеру, и дыма в зале было столько, что его можно было считать завесой, но своего брюнета я высмотрела возле бара. Подойдя ближе, я точно уверилась что это он: недовольная гримаса на лице была заметна даже в тусклом освещении. Я решила не рисковать: он быстр, как ртуть, и мне трудно было за ним следовать, даже когда он не пытался от меня уйти.

Он медленно сел, глядя на левую руку, которая приклеилась к стойке остатками виски из стакана. Это был приличный кусок, который растекся приятной лужицей, когда стал жидким, а потом вновь почти немедленно затвердел, превратившись в импровизированный наручник. Вместе с пальцами заклинание еще поймало Санту на палочке, украшавшего вытекший ныне стакан. Санта радостно улыбайся миру, как муха из янтаря.

— Привет, Сайрус. — Я подошла к пустому табурету справа. — Скучал без меня?

— С тебя стакан, — ответил он, пытаясь согнуть пальцы, что не получилось. — Я скажу своим адвокатам, чтобы внесли его в иск о нападении.

— Два бурбона, без воды. — Я подвинула двадцатку по липкой стойке бармену, который — спасибо полутьме, — еще не заметил разлитой жидкости. — За мой счет. Тебе деньги понадобятся для залога.

Сайрус с размаху врезал ладонь по стойке, стакан разлетелся. Несколько клиентов, стоящие рядом, вздрогнули.

— Я арестован? — спросил он, выковыривая осколки из руки. — По какому обвинению?

— Ты одинокий волк, лишенный защиты клана. Обязательно нужно обвинение?

— Когда-то нужно было. Закон вроде не менялся?

— Хм. — Я задумчиво пососала соленый кренделек. Бармен наливал бурбон, как я заказала. — Если так, наверное, подойдет нарушение Закона о Тайне.

— Не знаю, что ты…

— У тебя игорные затруднения?

Небольшая пауза.

— Затруднения только при проигрыше.

— Или когда мошенничаешь. Кстати, как ты это делаешь? Знаешь, как сильно твой партнер потеет? Или у них запах меняется, когда они блефуют?

— Если ты не знаешь, так ничего не сможешь доказать, — твердо сказал он, резко вставая. — У меня был чудесный вечер, Лиа. Жаль только, что не сегодня.

— Если цитируешь Гручо, то хоть не перевирай. И ты помнишь про одинокого волка? В таких случаях особых доказательств не требуется. Пусть у меня их почти нет, достаточно будет слишком большого его везения.

Глаза у Сайруса блеснули, но голос остался ровным:

— Если ты видела игру, почему там меня не арестовала?

— Слишком много нормалов.

— А здесь меньше?

Я оглядела полутемный зал:

— Здесь нам ничего не грозит, — сказала я сухо, — разве что ты попытаешься…

Обернувшись, я увидела, что мой объект исчез, а бармен угрюмо уставился на измазанную стойку. Бросив на стойку еще одну двадцатку, я направилась к задней двери. Она выводила в переулок, где Сайрус уже скрывался за углом. Черт!

Я послала за ним заклинание двойника, надеясь, что при слабом свете он будет выглядеть правдоподобно, и побежала к противоположному углу — перехватить его, но уперлась в глухую стену.

— Попытка интересная, — прошептал голос Сайруса, — но основы забываешь. У заклинаний нет запаха, Лия.

Быть в центре внимания Сайруса — это напоминало положение последнего в мире кролика среди оголодавшей стаи волков. Не будь у меня за спиной стены, я бы шагнула назад. На такое способен только вервольф: подойти на расстояние вытянутой руки и лагерь поставить в сантиметрах от тебя. Никогда мне к этому не привыкнуть. И то, что костяшки его кулака упирались мне в горло, жизни не облегчало. Но показать страх — самый неудачный способ переговоров с вервольфом, а раз он до сих пор не сломал мне шею, значит, у нас идут переговоры.

— Может, хватит дурака валять? Я же не собираюсь арестовывать тебя на самом деле!

— Почему нет? — В темноте его глаза стали как черная вода, но все равно я видела в них подозрение. — Ведь не ради забытых чувств?

— Я должна найти пропавших девушек, — ответила я коротко. — А я здесь новичок. Без тех контактов, что есть у меня на Востоке…

— А у меня они, ты думаешь, есть?

— У тебя они есть всегда. И если ты мне поможешь, я забуду, что сегодня видела.

Сине-фиолетовый свет неоновой рекламы бросал на Сайруса странные тени. В этом освещении начисто пропал добродушный игрок из казино, резко выступили плоскости и острые углы лица. На миг мне почти показалось, будто на меня смотрит волк.

— А если я откажусь?

Слегка шевельнув своими щитами, я швырнула его спиной в ближайший мусорный ящик. Не только я сегодня забыла, с кем имею дело.

— Ты же не слышал, что мне нужно. Может, тебе еще и понравится.

Сайрус высвободился из железных объятий ящика.

— Если с твоим участием, то вряд ли.

— Даже если ты снова попадешь в милость к королю?

Он нахмурился, а я шагнула на улицу подозвать такси.