Андрей Лысиков - Инфекция

Но сейчас он не мог сдержать слез. Годовалый ребенок, невинная душа, еще не запятнанная жизнью в мрачной современной действительности, умер практически у него на руках. Мать ребенка, похоже, была больна тем же видом странной, пугающей его, образованного врача, болезни. И он бы не мог сказать, что будет с ней. Впрочем, он перевел взгляд чуть дальше на ее мужа, тому сейчас и не требовалось ответов на вопросы. Он никаких вопросов и не задавал, просто сидел, отвернувшись к задней дверце машины, и почти беззвучно плакал. Антону хотелось сделать для него что-нибудь, хотя бы успокаивающе похлопать по плечу, сказать, быть может, что-то ободряющее, но у него язык словно прилип к небу. Он не мог подобрать нужные слова. Если отец ребенка (вроде бы жена звала его Денисом, когда он стоял в прихожей и ждал, когда они соберутся) плакал от горя, в глазах Антона стояли, скорее, слезы бессилия. Он не только не смог что-нибудь сделать для ребенка, но даже ничего не мог сказать сейчас его безутешному отцу.

Машина начала сбавлять скорость и через минуту остановилась. Водитель повернулся к Антону. Это был мужчина лет пятидесяти, вечно носящий кепку, словно мэр столицы и курящий вонючие папиросы, старательно игнорируя полушутливые советы врача и санитаров бросать курить. Он так часто курил, что Антон очень удивился бы, если бы увидел его без папиросы. И конечно без его знаменитой кепки.

— Антон, приехали.

— Михалыч, помоги мне, а то я без санитаров, — он действительно поехал по вызову один, санитаров катастрофически не хватало, а ведь надо было выносить носилки с женщиной.

— Конечно, какой вопрос!

Они вдвоем вынесли Ольгу из машины. Она до сих пор была без сознания, но грудь ее мерно вздымалась и опадала, а значит, дыхание было в норме. Это немного обнадеживало. Правда Антона грызла навязчивая мысль, что это затишье совсем ненадолго, и глупо надеяться на улучшения. И эту мысль никак не возможно было прогнать. Он уже протянул руки, чтобы взять тело ребенка, но ему на плечо вдруг легла рука. Ее отец стоял позади него и протягивал руки. Слезы на глазах еще не высохли, но взгляд вроде бы стал более осмысленным. Это врача не могло не порадовать.

— Доктор, давайте я возьму Лизу.

Он с такой нежной и одновременно печальной улыбкой, с такой трогательной нежностью взял ребенка на руки, что Антон невольно закусил нижнюю губу, чтоб не пустить слезу. Денис обращался со своей дочерью совсем как с живой, даже сдернул простыню с ее головы и вглядывался в безжизненное личико, словно хотел в нем найти какие-то признаки того, что все еще можно повернуть вспять, что то, что произошло, на самом деле, не происходило наяву.

— Денис…

Тот оторвался от лица ребенка и взглянул в глаза врачу. Что-то в этом взгляде не понравилось Антону. В глазах мужчины было слишком мало от того человека, с которым он разговаривал в квартире, приехав по вызову. Сейчас в них была пустота и затаенная боль где-то в глубине.

— Вы мне, доктор?

— Да. Вас ведь, кажется, Денис зовут.

— Да, Денис.

— Пойдемте. Сейчас устроим вашу жену в палату, а потом я вас осмотрю, — он слегка подтолкнул его под руку в направлении входа. — Пойдемте.

Парень как-то отрешенно кивнул головой, словно сам в мыслях сейчас находился где-то очень далеко. «А может так оно и есть?» — мелькнула у врача мимолетная мысль. Они направились в больницу, причем Денис шел, напоминая заводную игрушку, и которой заканчивается завод. И парень не отводил взгляда от лица дочери. Он бы наверняка споткнулся на ступеньках, но Антон вовремя поддержал его под руку. Выбежавшие из больницы санитары подхватили каталку с женщиной и покатили ее дальше. Денис посмотрел на врача с немым вопросом на лице, и, если бы не печальная ситуация, он бы, наверное, рассмеялся. Выражением лица мужчина сам походил сейчас на маленького ребенка, спрашивая у взрослого, почему его незаслуженно обидели. Столько обиженной наивности было сейчас в его лице. Но в данной ситуации Антон счел нужным объяснить.

— Не волнуйтесь, Денис, о вашей жене позаботятся. Мы устроим ее в палату, и потом вы сможете ее навестить. Когда зайдем внутрь, присядьте, пожалуйста, в приемном покое. Я вас позову.

Они вошли в здание больницы, и врач сразу направился к стойке дежурной медсестры. От его внимания не укрылось, что в приемном покое сегодня как-то многолюдно. Когда он уезжал на вызов, практически никого здесь не было, хотя звонков с просьбами приехать было много уже с утра. Несколько человек здесь сидели, но в больнице всегда есть люди в приемном покое, которые пришли навестить родственников и теперь ожидают, когда им, наконец, разрешат повидаться с близкими. Но сегодня здесь находились сразу человек тридцать, и отовсюду слышались звуки кашля. У Антона появилось нехорошее предчувствие. Тем не менее, к Марине он подошел со стандартной приветливой улыбкой на лице.

— Привет, Мариш. У нас тут сегодня что, бесплатная раздача подарков? — он попытался пошутить, но сразу смутился, увидев ответный взгляд медсестры.

— Ох, Антон Петрович. Они меня осаждают с самого утра, — ее прервал телефонный звонок. — Да. Возраст? Адрес? Хорошо, я все записала. Ждите, мы вышлем вам машину, — она чуть ли не швырнула трубку на рычаг и снова повернулась к доктору. — Я больше так не могу. С самого утра бесконечные звонки. Все вызывают «скорую», а кто живет рядом приходят сами. Что происходит?

Антон обвел взглядом приемный покой. У всех, кто находился здесь, был болезненный вид. Санитары сновали между сидящими и стоящими людьми с ошарашенным видом. Одной старушке, судя по всему было совсем плохо. Она полулежала на кресле и тяжело дышала, а рядом с ней сидела на корточках женщина лет тридцати, вероятно дочь, а, может быть, просто кто-то из сердобольных граждан, оказавшихся неподалеку, и беспрерывно обмахивала ее платком, как будто это могло ей помочь. Неподалеку другая молодая женщина держала на руках плачущую девочку лет трех и качала ее, пытаясь успокоить. Вид плачущего ребенка напомнил ему о том, зачем он сюда подошел. Он подождал, пока медсестра договорит по телефону, аппарат действительно звонил, не прекращая, и снова обратился к ней:

— Марин, мы привезли женщину. Она в обмороке. Ее по-быстрому надо устроить в палату и под наблюдение врача.

— У нее, наверное, температура высокая, кашель, горло болит?

— С чего ты взяла?

— Антон Петрович, а вы посмотрите вокруг: у них у всех приблизительно одно и то же. Я сама болею — наверное, от кого-то из них заразилась. Что происходи-и-ит?!

Она во весь голос разрыдалась. Паники среди персонала Антон допустить не мог. Он перегнулся через стойку и несколько раз резко встряхнул медсестру. У нее в глазах отразилось изумление, но это помогло. Она немного успокоилась.