Елена Хисамова - Мистика и реальность.

Он сам не мог вспомнить что именно, но ведь что-то заинтересовало его в витрине окна небольшого книжного магазинчика. Дверной колокольчик приветливо зазвенел, когда открыв дверь, Сергей шагнул через порог. За небольшим прилавком никого не было. Юноша пошёл вдоль стеллажей с книгами, рассматривая корешки обложек. Все они, по большому счёту, в основном были по оккультизму, хиромантии и всевозможным способам гадания. Серёженька, воспитанный родителями с чётким представлением о христианских заповедях, считал всю эту чушь грехом, поэтому не верил во всякие оккультные штучки.

Сзади послышался лёгкий шорох. Обернувшись, он увидел пожилого мужчину, пристально смотревшего на него. Сергей поздоровался и торопливо объяснил, что он просто зашёл посмотреть и ничего покупать не будет, потому что, по его мнению, гадание – это просто обман доверчивых простофиль. Старик иронично приподнял кустистую бровь и предложил ему сначала попробовать, а потом судить. Сам не понимая отчего, разгорячившийся Сергей решительно протянул ему руку. Старикашка крепко схватил её и близко поднёс к лицу. Внимательно всматриваясь в переплетение линий на ладони, он начал хмуриться и кряхтеть, косо поглядывая на Сергея. Потом решительно качнул седой лохматой головой и сказал тихо: «Сadavre». Сергей удивлённо уставился на него. Он что, смерть ему нагадал? Юноша только собрался открыть рот, чтобы расспросить старого чудака подробнее, но тот замахал руками, показывая, что магазинчик закрывается, и ему надо спешно покинуть его.

Сообщение об исчезновении отца заставило Сергея прервать стажировку и срочно вернуться в Москву. Мать не находила себе места от горя и неизвестности. Все застарелые болезни с особым ожесточением накинулись и терзали её ослабевшее от слёз тело. Не справившись с навалившимся на неё испытанием, она умерла от инфаркта через неделю после его возвращения. Только любимая жена казалась всем довольной. Ещё бы, ведь теперь препятствий к вожделенным деньгам не осталось. Сергей чувствовал себя потерянным. Только одно помогло справиться ему с отчаяньем и болью: Антонина ждала ребёнка.

Прошли положенные месяцы срока беременности. Под Новый год у них родился мальчик, и Сергей, не ожидавший от себя такой твёрдости, вопреки желанию жены назвал сына Алексеем. В честь пропавшего полгода назад отца, которого так и не нашли. Уголовное дело, заведённое по его исчезновению, грозило стать одним из висяков.

Тот Новый год они отмечали на даче. Компания подобралась даже слишком весёлая. Неприятные Сергею развязные девицы с молодчиками подозрительного бандитского вида – все, как один, знакомые жены. Его друзей она в доме не выносила. Антонину выписали из роддома без ребёнка. Неонатологу не нравились анализы малыша. И жена предавалась безудержному разгулу, вливая в себя коктейли с мартини и водкой и смоля сигареты. На неё не действовали увещевания Сергея, что она должна будет кормить сына. К слову, любящая его девушка, вдруг куда-то исчезла, и Сергей с ужасом осознал, что делит жизнь со склочной и жадной до денег хищницей.

Тогда он первый раз и увидел нечто странное. Сначала Сергею показалось, что кто-то заглянул в окно. Он вышел из пропахшего едой, табаком, водкой и разгорячёнными телами дома на заснеженный участок, но тот был пуст. Ему ещё не раз до утра чудилось, что с той стороны на улице некто наблюдает за безобразной попойкой, происходившей в доме. Сергей, сам не пивший совершенно, тяготился пошлой компанией. К утру гости, наконец, устали и разъехались, оставив хозяев в одиночестве. Сергей уложил спать в усмерть пьяную жену и начал уборку. И каждый раз, проходя мимо окон, ему мерещилось неясное присутствие и движение за ними.

У малыша врачи обнаружили врождённый порок сердца. Для операции потребовалась донорская кровь редкой четвёртой группы с отрицательным резусом. Сергей испытал шок. Из уроков анатомии в школе он твёрдо помнил, что у родителей с первой и второй группами крови никак не может родиться дитя с четвёртой группой. Это значило, что сын не его? Сколько ещё секретов скрывала от него Антонина?

Ощущение чужого присутствия усиливалось с каждым днём. Теперь силуэт мелькал не только в стёклах, но и в зеркалах, и других полированных поверхностях. Он возникал неожиданно, и от раза к разу изображение становилось чётче, и в нём просматривались неуловимо знакомые черты. А Сергею ни с того, ни с сего вспомнился старичок – француз, что в книжной лавчонке увидел в линиях его ладони мертвеца. Он полез в интернет, чтобы больше узнать, что могло означать короткое предсказание. Вот действительно: век живи, век учись. При неплохом знании французского языка, только тогда он узнал, что одно из значений слова кадавр – скрываемый грех, аналогичное нашему выражению «скелет в шкафу».

Малышу сделали операцию. Состояние ребёнка врачи оценивали, как критическое. Только вот Антонину это абсолютно не волновало. Чем она занималась целыми днями, он не знал. Но то, что не просиживала в больнице рядом с сыном – это точно. Сергей решился на слежку за женой и нанял частного детектива. Тот установил в доме скрытые камеры и жучки для прослушки.

Через неделю, расплатившись и получив отчёт на руки, он сидел в машине и не знал, как жить дальше. Его некогда любимая жена Антонина планировала снять все деньги с их общего счёта и вместе с поселковым хахалем, бывшим уголовником, уехать из страны. Конечно, больной ребёнок в далеко шагавшие планы криминальной парочки не входил. В постельных разговорах любовники радовались, что убийство его отца, тело которого они закопали на садовом участке их загородного дома, так и не раскрыли. А Антонина даже не попала под подозрение. Отец, чувствовавший, что шустрая девица, так быстро окрутившая его сына – аферистка, поехал поздним вечером на дачу, чтобы посмотреть, чем занимается новоявленная невестка в отсутствии молодого супруга. И застал голубков прямо в постели, где те предавались безудержному сексу.

Следственная группа откопала останки отца, и после судебно-медицинской экспертизы их отдали Сергею для захоронения. Он похоронил отца рядом с матерью на Ваганьковском кладбищё. Антонину с подельником осудили на пятнадцать лет. Маленький Алёшенька поправился после операции, и врачи больше не опасаются за его здоровье. А кадавра не стало. Больше никакие силуэты и призрачные фигуры не преследовали Сергея.

Валентин Петрович Пупиков, тучный мужчина лет пятидесяти возлежал на махровой гостиничной простыне, покрывавшей шезлонг. Он был белокож и рыхл, голову его уже венчала обширная лысина. Он оглядывал пляж тусклыми, голубыми, глубоко посаженными в глазницах глазками, с явным пренебрежением к снующему туда – сюда, как он любил выражаться, планктону, то есть к обычным отдыхающим. Сам себя он таковым не считал. Невдалеке стоял худосочный турецкий юноша из обслуги отеля, натянутый, как струна на копузе, готовый броситься по первому зову богатого господина.