Андрей Петерсон - Бледнее бледного

Собственно говоря, ворот никаких не было, ибо кому вообще придет в голову запирать покойников – обычно они с кладбища просто так не разбегаются, а уж если разупокоились, то никакие ворота их все равно не удержат. Была просто арка над входом, сложенная из традиционных уже камней и красиво, будто специально увитая плющом. Нижние ее части были укутаны бурым мхом, который старательно год за годом пытался подчинить себе холодный камень. Пока это удавалось ему не очень, но впереди была вечность.

По ту сторону арки никаких драматических событий не произошло и никаких новых ощущений у Осси не появилось. Только осознание того, что теперь она находилась внутри ограды и, соответственно, внутри потенциальной проблемы. Ничего больше, и ничего кроме этого.

А этого было маловато.

Во всяком случае, хоть и не большой, но все же путь леди Кай уже проделала. Вложила, так сказать, уже в это дело часть себя. Не всю конечно, но все-таки… Так что теперь она просто жаждала изменений. Либо объяснений, почему и отчего этих изменений нет, и когда они, собственно, ожидаются.

Пока же Осси просто брела по аллее, глазея по сторонам, и, изо всех сил прислушиваясь к своим ощущениям. Ощущения спали. А по сторонам тянулись аккуратные и очень похожие друг на друга могилки, отличающиеся большей частью лишь именами и датами, выбитыми на могильных камнях.

Харлан был прав – кладбищу этому было никак не меньше трехсот лет. Это – если на вскидку. А если походить да посмотреть на даты повнимательнее, то, наверное, и поболее. Впрочем, роли особой это не играло, и представляло для леди Кай интерес больше академический.

Хотя, если посмотреть на это с другой стороны…

С другой стороны это означало, что закапывали умерших здесь уже почти что три сотни лет, и никаких проблем при этом не возникало… До недавнего времени. И это, не смотря на то, что кладбище было, строго говоря, стихийным, самодеятельным и Апостолатом не освященным. А зря, в общем-то.

При всем своем достаточно скептическом отношении к различным и порой весьма вольным трактовкам святого учения, – причем трактовки эти, как правило, бывали в пользу самого трактующего – Осси была согласна, что с миром мертвых шутки плохи, и заканчиваются они порой очень грустно. А посему магические экзорцизмы, которые со всем старанием проводил Апостолат в местах упокоений, и которые рядовые обыватели называли, кто – освящение, а кто – очищение, лишними она вовсе не считала. А как раз даже наоборот.

В местах, где собиралось слишком много мертвых – будь то кладбище или поле недавнего боя, – и без того тонкая грань между миром живых и миром мертвых становилась совсем уже призрачной и эфемерной. Прорвать ее в таком месте можно было даже случайно, и совсем не того желая. А уж если расстараться да приложить знания и умения… Последствия бывали просто катастрофическими.

Причем, Вуаль рвалась одинаково легко как с этой, так и с той стороны, поэтому предсказать, что может произойти в том или ином случае бывало очень сложно, а иногда и просто невозможно. Освящение, конечно, эту проблему полностью не решало, да и решить не могло, но было той дополнительной силой, которая подпитывала Вуаль и порой удерживала ее от разрыва.

В месте же, где сейчас оказалась леди Кай, такой дополнительной защиты не существовало, и это притом, что, учитывая почтенный возраст самого кладбища, энергетика тут скопилась явно не малая. И не самая добрая и невинная, заметьте, энергетика. Оставалось только удивляться, что прорыв не произошел давным-давно…

Впрочем… Тут Осси вспомнила про некромансера, который долгие годы обретался здесь неподалеку. Наверняка же не случайно выбрал себе это место Белый. Знал он все, и чувствовал он эту энергетику. Ею кормился и подпитывался. Лучшего места себе, небось, и пожелать не мог. А значит, тут и черпал он свои силы, тщательно оберегая источник от прорыва. Спускал, так сказать, пар, не давая котлу взорваться…

А потом его не стало…

«Не стало его, между прочим, давно уже. Три с лишним месяца уже как не стало, а проблемы начались только что», – возразила Хода.

– Ну и что с того? Нужно было какое-то время, чтобы сила накопилась и достигла определенного предела.

Хода хмыкнула.

«Не знаю… И не думаю… У меня, честно говоря, на этот счет несколько другая теория».

– Какая же?

Осси дошла до центральной площадки. В разные стороны от беседки лучами расходились неширокие мощеные аллеи, делящие кладбище на сектора. Тишь и покой. Можно сказать – благодать, если только такое слово подходит к этому месту.

«Чем плутать дальше в поисках неизвестно чего, давай лучше сядем и подумаем», – предложила Хода.

– И то правда, – согласилась Осси. – Давай посидим, – с этими словами она поднялась по небольшим ступенькам в беседку и присела на широкую каменную скамью.

– Так что у тебя за теория?

«Ну, в общем-то, до какой-то степени это примерно то же самое, – начала Хода. – Я согласна с тем, что что-то не очень хорошее много лет копилось тут в поисках выхода. Сначала это было медленно и помалу, а чем дальше, тем, как водится, больше и быстрее. Согласна с тем, что некромансер тут обосновался далеко не случайно – слишком уж местечко для него сладкое – бери силу, да черпай полными горстями. Согласна и с тем, что он ее до поры – до времени сдерживал, именно тем, что забирал излишки и не давал перехлестнуть через край…»

– Так в чем же мы расходимся? – Не выдержала Осси. – Пока ты мне нового ничего не сказала.

«Сейчас скажу. Потерпи, – усмехнулась Хода. – Терпение это – добродетель. А, учитывая, что с добродетелью у тебя вообще – не очень, то обрети хотя бы немного и хотя бы такую».

– Ну! – Нахмурилась Осси.

Хода сделала вид, что этого не заметила и продолжила:

«Так вот, я думаю, что когда некромансер умер, а наши умники принесли его сюда и похоронили, то они, скорее всего, оставили ему кольцо. Уверена, что побоялись они эту штуковину трогать. Даже если кому очень интересно было, все одно побоялись…»

– Скорее всего. И что?..

«Я думаю… – Хода вздохнула. – Я думаю, что не только смерть некромансера и то, что он перестал, как ты выразилась – «спускать пар», привела к тому, что здесь что-то завелось. Я думаю, что когда они закопали здесь кольцо вместе с всунутым в него некромансером…»

– Ничего себе метафора, – улыбнулась Осси.

«Метафора, – как метафора…. Неважно. Сути это не меняет. Для нашей, а точнее – для их ситуации, важнее, что на неосвященном кладбище оказался не столько труп некромансера, сколько его кольцо, которое, оставшись без сдерживающего фактора в лице своего хозяина, принялось старательно разрушать грань между миром живых и миром мертвых. Собственно говоря, оно просто неуправляемо выполняло свое основное предназначение. В меру своих энергетических возможностей, конечно».