Рейчел Кейн - Город призраков

— Прости меня, Клер. Я не хотел… мне очень жаль. Иногда я не знаю… Я не знаю, что я имею в виду. Я хотел бы… Я хотел бы, чтобы всё могло бы быть как раньше.

— Я тоже, — пробормотала Клер.

Она знала, что так не будет, однако.

Отвести Шейна на прием к врачу, было сложнее, чем она думала. Клер не смогла точно объяснить в отделение неотложной помощи, так что после полного провала в скорой помощи, она отправилась на поиски единственный врач, кого она знала лично — Доктор Миллс — кто лечил ее до этого и знал о Мирнине. Он на самом деле помог создать лекарство против вампирской болезни, так что он был достаточно надежным. Она все еще не могла объяснить о порталах, но он не нажимал. Он был хорошим парнем средних лет, немного усталый, как и большинство врачей, как правило, выглядели, но он лишь кивнул и сказал:

— Дай мне взглянуть на него. Шейн?

— Я не стану снимать штаны, — сказал Шейн. — Я просто подумал, я бы сказал, что там, впереди.

Доктор Миллс рассмеялся.

— Только общий осмотр, хорошо? Но если Клер беспокоится, я тоже обеспокоен. Давай убедимся, что ты здоров.

Они отправились к нему в кабинет, оставив Клер в зале ожидания с грудой древних журналов, в которых все еще обсуждали смогут ли Брэд Питт и Дженнифер Энистон остаться вместе. Не то, чтобы она читала подобные вещи, в любом случае. Много. Она все еще была сердита на Мирнина, но теперь она поняла, что это было, в основном, потому что она была такой усталой и измотанной. Он не вел себя хуже, чем обычно, на самом деле. И насколько сильно это засосало? Это не имеет значения, сказала она себе. Я сделала что-то удивительное, и никто не пострадал. Она знала, что им обоим очень повезло, однако. У нее до сих пор всё холодело внутри от мысли, что могло случиться, все потому, что она и не думала говорить Шейну не проходить через портал, независимо от того, насколько надежным он казался.

Посещение врачей всегда, казалось, длилось целую вечность, и пока Шейн проходил обследование, Клер ерзала и думала о том прогрессе, которого она достигла, и — что больше всего ее беспокоило — прогресс, которого достиг Мирнин. Очевидно. О чем он думал?

Невозможно было узнать, но она была уверена, что он не отбросил идею помещения мозга — именно ее мозга — в банку и подключения его, но почему-то полезным.

Ей совсем не хотелось закончить в банке, точно как Ада до нее. Призрак, медленно сходящий с ума, потому что она не могла бы дотронуться, прикоснуться, быть человеком. Хотя в случае Ады, она был вампиром. Но все равно, Ада же не прошла через всё это со всеми ее шариками. О, она, казалось, сделала свою работу, запустила систему; она сохранила порталы открытыми и границы закрытыми, подавая сигналы, когда жители пытались сбежать, возможно, даже сделала гораздо больше, что Клер никогда не видела. Но, в конце концов, Ада становилась все менее и менее здоровой, и все больше и больше решимости оставить всего Мирнина себе, не думая обо всем остальном Морганвилле.

И Мирнин был не в состоянии признать, что существовала проблема.

Это привело к плохим последствиям с надлежащим Викторианской школы госпож образом Ады, стоящей перед ней, сложив руки, улыбаясь. Ожидая смерти Клер.

«Ну, я не умру», — подумала Клер, и подавила дрожь. — «Ада умерла. И я не закончу, как Ада, нечто безумное, пытающееся остаться в живых любой ценой…»

Она вздрогнула, когда кто-то коснулся ее плеча, но это был Шейн. Он улыбнулся ей.

— Больницы сводят тебя с ума?

— Они и должны, — ответила она. — Ты всегда оказываешься здесь.

— Так не честно. Была и твоя очередь, тоже.

Случалось, больше, чем ей хотелось бы. Клер вскочила на ноги, схватила свои вещи, и увидела Доктора Миллса, стоящего в нескольких футах. Он улыбался. Это был хороший знак, верно?

— Он в порядке, — сказал доктор таким успокаивающим голосом, Клер знала, что она выглядела встревоженной. Или паникующей. — Чему бы он случайно не был подвержен, я не могу найти ничего, что было бы не в порядке. Но если ты почувствуешь себя странно, головокружение, появится любая боль или дискомфорт, обязательно позвоните мне, Шейн.

Шейн, стоя спиной к доктору, закатил глаза, потом повернулся и вежливо поблагодарил.

— Сколько я вам должен, Док?

Доктор Миллс поднял брови.

— Я вижу, ты носишь брошь Амелии.

Шейн носил, случайно приколов ее к воротнику его рубашки; первое время он ворчал изза этого, но Клер настояла, чтобы они все носили эти броши, всё время. Амелия обещала, что они будут определять их как особый род нейтралитетов, свободных от нападения вампиров, хотя она еще не проверяла эту теорию. Судя по всему, они также были и золотыми картами, потому что Доктор Миллс продолжил.

— С друзей Морганвилля не взимается плата за услуги.

Шейн нахмурился, и, похоже, он мог бы поспорить, но Клер потянула его за руку, и он позволил себя увести к лифтам.

— Никогда не отказывайся от бесплатного, — сказала она.

— Мне это не нравится, — сказал Шейн, до того как двери закрылись. — Мне не нравится быть каким-то благотворительным случаем.

— Да, ну, поверьте мне, ты не смог бы себе позволить этот счет в любом случае. — Она повернулась к нему, когда лифт пискнул, оповещая о прибытие на первый этаж, и подошла ближе. — Ты в порядке. Ты действительно в порядке.

— Я же говорил, что в порядке. — Он наклонился, и она подняла лицо, но у них было время только для быстрого, сладкого поцелуя, прежде чем двери открылись, и им пришлось увернуться от каталки с пациентом на ней. Шейн взял ее за руку, и они вышли из больничного холла в лучи вечернего солнца.

По дороге она увидела лицо в тени, бледное, резкое и суровое. Пожилой мужчина с ярким шрамом, портившим его лицо. Клер остановилась, а Шейн продвинулся еще на шаг, прежде чем посмотрел на нее.

— Что? — спросил он, и повернулся, чтобы посмотреть, куда она смотрит.\ Сейчас там ничего не было, но Клер была уверена в том, что она видела, даже в то короткое мгновение. Отец Шейна, Фрэнк Коллинз, наблюдал за ними. Это вселяло беспокойство, дрожь. Она не видела Фрэнка довольно долго — с тех пор, как он спас ей жизнь.

Она слышала, что он был поблизости, но видеть его — это совершенно разные вещи. Фрэнк Коллинз был самым сопротивляющимся вампиром в мире, и, кроме того, она была уверена, что он был тем человеком, кого Шейн меньше всего хотел бы увидеть.

— Ничего, — сказала она, и сфокусировала свое внимание на Шейне с улыбкой, которая, как она надеялась, была счастливой. — Я так рада, что ты в порядке.

— Ну, так как же мы отпразднуем мою окейность? У меня сегодня выходной. Давай сходить с ума. Светящийся-в-темноте-боулинг?

— Нет.

— Я позволю тебе использовать детский шар.

— Заткнись. Мне не нужен детский шар.