Дмитрий Хворост - История первая. Беглец. История вторая. Странник.

Пришлось ускорить темп, но на бег я пока что переходить не стал — нужно сэкономить силы на тот случай, если придётся отбиваться от них. Мерное хлюпанье под ногами действовало на нервы. Голоса преследователей становились всё ближе, а меня терзали смутные сомнения. Будто что-то ускользает от моего восприятия. Но вот что именно, никак не получалось понять…

— Стой! — раздалось совсем близко и в стену рядом, сверкнув в свете моего фонарика, воткнулся стальной болт с золотым оперением. Я оглянулся. Огонь их факелов был виден всего в пяти десятках шагов от меня. Да чтоб мою душу съел самый грязный из импов, куда подевались все располневшие и ленивые монахи из этого города!?

Спешно погасив кристалл, тем самым многократно усложнив им задачу по превращению моей тушки в подушку для иголок, я отскочил к стене и принялся ждать. Они понимали, что мне некуда отступать — бежать вслепую равносильно самоубийству, поэтому единственным моим вариантом оставалось подпустить их поближе и дать бой.

Однако, всё-таки, что-то здесь было не так. Чего-то не хватало. Того, что было на протяжении почти всего моего короткого путешествия по этой канализации и исчезло буквально только что. Интуиция подсказывала мне, что это нечто чрезвычайно важное…

Пяточку света оставалось дойти до моего укрытия десять шагов. Пять. И вот он вырвал из темноты носки моих насквозь промокших сапог.

Их было всего трое. В стандартных коричневых сутанах церкви, но множество шрамов на суровых небритых лицах и бугры мышц на всех видимых участках тела выдавали в них очень опытных бойцов. Лязгнули предохранители и прямо мне в лицо нацелились три острия. Эти ребятки явно шутить не намерены и на дешёвые фокусы не поведутся.

— Эрик Мэйфилд, я полагаю? — вежливо спросил центральный. — Добегался… Прекращай дурить и пошли по-хорошему. Обещаем сохранить тебе жизнь.

Рядом с ногой что-то шевельнулось.

«Крыса» — отвращением подумал я. А губы тем временем сами собой, минуя разум, уже отвечали.

— И гнить в ваших казематах до скончания веков, ожидая милости всеединых?

— Не поминай их, маг, — он произнёс это слово с таким презрением, будто я был плевком на фотографии его мамочки. — Ты этого не достоин!

Они приблизились на шаг.

«Странно, если то была крыса, то почему не было слышно плеска воды?» — как-то отстранённо рассуждал я, глядя, как они подходят, чтобы повязать меня.

Кулаки сжались сами собой. Безропотно сдаваться на милость богов мне попросту не позволяла гордость, и, что уж тут скрывать, юношеская принципиальность. Если я хотя бы не попытаюсь дать отпор, то потом не смогу смотреть на себя в зеркало.

«У меня есть всего одна попытка». — «Хлопушка» их на долю секунды отвлечет, и за неё мне нужно уложить всех троих, если не хочу в спешке учиться ловить зубами арбалетные болты, как это делают особо выдающиеся фокусники. — «Невозможно! Эти ребятки крупнее меня раза в полтора…»

— Знаете, пожалуй, я пренебрегу вашим чрезвычайно заманчивым предложением! — ехидно ответил я и сложил пальцами замысловатую фигуру — активатор заклинания.

Вода прямо передо мной вздулась и ударила высоким фонтаном, аж до самого потолка.

Сухо щёлкнули тетивы арбалетов. Я открыл зажмуренные глаза, ожидая увидеть три ушедших по самое оперение болта у себя в груди. Но их не было. Заклинание ничего не должно было делать с водой — это всего лишь свето-шумовая вспышка. Название «хлопушка» ему подходило как нельзя кстати, но нечто заблокировало мою магию. Видимо у кого-то из трёх был амулет.

Почему же моя душа не на полпути в бездну!?

Честно говоря, поднимая взгляд, я был готов увидеть всё, что угодно, поэтому настоящее положение дел ни капли меня не удивило. Ну, подумаешь, тебя же каждый день от смерти спасает выросший из ниоткуда столб колеблющегося, полупрозрачного желе, в который и угодили предназначавшиеся для меня выстрелы. Никогда ещё так быстро мне не удавалось сплетать заклинание огненного шара. Это заняло всего удар сердца, если не быстрее. И плевать, что на таком расстоянии он сожжёт и меня тоже.

Я знал, с чем столкнулся.

Красный слизень. Один из сотен монстров, обитающих в городских предместьях. В отличие от своих обычных собратьев, этот подвид более умственно развит, а так же более быстр, свиреп и прожорлив. Формально, эти существа принадлежат к классу разумных монстров. Они даже говорить умеют, если верить учебникам.

Но вот только эта тварь наверняка не читает умных книг, и знать не знает о том, какой ей положено быть, особенно если учесть, что мы на её охотничьих угодьях.

Так вот оно что! Как можно было быть таким слепым!? Крысы! Они как будто испарились, и именно это я подмечал краем глаза, но так и не соизволил толком обдумать. Ну что ж, похоже на самый идиотский конец карьеры, который только возможен — подорвать себя вместе с огромным куском живого желе и тремя монахами в придачу.

Сгусток огня недовольно отплёвывался искрами над моей вытянутой ладонью, ему явно пришлась не по нраву сырость этого места, а слизень чего-то ждал. Как будто разглядывал. Прихвостни церкви тоже не собирались разбивать повисшее затишье. Они — не глупцы, и прекрасно понимали, что будет, если я сейчас пущу в ход сплетённое колдовство. Тварь не двигалась, уставившись на меня своим бесформенным концом. Раздалось тихое шипение — болты в его теле сначала расплавились, а затем растворились. Эти создания могут переварить что угодно, но для жизни им обязательно нужно мясо живых существ.

Но всё когда-нибудь заканчивается. Этот хрупкий момент не стал исключением в правилах всемирного свинства и разбился в дребезги, когда один из монахов не выдержал и с криком бросился наутёк. Столб перегнулся в другую сторону и с влажным хрустом размазал человека по полу. Двое других отскочили вправо и влево, выхватывая какие-то чётки. Но сделать ничего не успели — слизень выстрелил в них чем-то из своего тела, и они упали навзничь. Такое тоже было написано: взрослые особи умеют создавать в себе разного рода яды. В том числе и паралитический.

Внимание монстра вновь переключилось на меня. Решив повременить с геройской смертью, я погасил заклинание и поднял руки, показывая, что не представляю угрозы.

— Привет, может поговорим? — готов поспорить, на моём лице сейчас самая глупая и фальшивая улыбка из возможных. — Ты меня понимаешь?

Столб удивлённо пошатнулся, а затем придвинулся ближе, изгибаясь и осматривая со всех сторон. Не знаю уж чем. Монстрология была у нас не профильным предметом, да и ходил я на неё абы как. Хватало проблем и с основными науками — профессора чуть ли не вбивали в нас нужные знания, заваливая домашней работой и практическими упражнениями по самую макушку.