Дмитрий Хворост - История третья. Воин

— Оставь, меня уже не спасти, — смиряясь со своей участью, сказала девушка, откидываясь назад. Её лицо от потери крови превратилось в восковую маску. — Хочу спать, по… кха-кха… помоги мне лечь.

— Кэл, не говори так! — взмолился магистр, но всё же выполнил её просьбу. Её длинные, идеально белые волосы, сейчас испачканные и спутанные, свесились с края, напоминая занавес.

— Кто-нибудь из моих учеников выжил? — уже засыпая, спросила магичка.

— Нет. Остались только мы с тобой.

— Увы, боюсь это «только я», — слабо улыбнулась Калина, мурлыкая себе под нос простенький мотивчик детской песенки. От боли и полученных страшных ран её сознание путалось и постепенно погружалось в небытие. — Как жаль, что никому из нас не достанется нормальная могила. Конклав наверняка постарается скрыть инцидент с маркграфом и его небольшим хобби.

Клауд арс Нойнберг, магистр тёмной магии первой степени, кивнул, соглашаясь с ней. Погибших здесь вычеркнут из истории, ведь: «Ни один маг, закончивший школу Конклава, не встанет на сторону врага!». Ради поддержания престижа и своего имени политиканы из Верховного Совета скажут, что все умершие на вилле Марка Роза пропали без вести.

— Слушай меня внимательно, пацан, — да уж, кто-то, а она имеет право называть его «пацан», несмотря на то, что колдуну скоро перевалит за вторую сотню. Но он никогда не обижался на неё за это. И любил. Всем сердцем. А ещё из-за него она теперь погибает. — Я тебя знаю, как облупленного! И заклинаю — не надо горячиться. Это будет сложно, но сожми зубы и спокойно прими и согласись со всем, что скажет тебе совет.

— Но…

— Никаких но, Клауд! Смертей моих учеников и моей собственной тебе недостаточно!? Хочешь составить нам компанию по дороге в Бездну!? И думать об этом не смей, иначе я с тобой такое сделаю, если встречу в Райских Садах, — ей пришлось прерваться из-за накатившего приступа кашля. — Ты нужен миру! Только сейчас, на закате своей жизни, я могу понять, насколько велика угроза, исходящая от братьев Лордов. Я совершила крупную ошибку, не выбрав кафедру тёмной магии шестьсот лет назад. И, конечно, я ценю каждое мгновение, проведённое с тобой. Мне очень жаль, что не в моих силах подарить тебе ребёнка.

— Кэл…

— Помолчи, ты никогда не умел красиво излагать свои мысли, — девушка закрыла глаз и глубоко вздохнула. — А теперь иди. Не хочу, чтобы кто-нибудь видел, как я умру.

— Может лучше мне остаться до конца?

Она помедлила, ей явно очень хотелось этого, но всё же Калина совладала с собой.

— Нет. Иди. Так я вечно буду жить в твоей памяти.

Клауд не посмел ослушаться, оставив девушку наедине со своими мыслями и судьбой.

Эхо подхватывало звуки шагов, уносило их вперёд по длинному, полутёмному коридору, освещённому редкими, тусклыми факелами, а затем возвращало, усиливая в разы. То же самое и со словами. Из-за него, мы дважды выслушали короткий рассказ мэтрэссы Калины о событиях тридцатилетней давности, произошедших на восточных границах Альта. Официально девушка считалась пропавшей без вести, вместе со своими учениками.

— Меня спасли. Трак-Сайри был богом природы в той местности, что сейчас называется Паучьими Степями. Он повелевал дождями, ветрами, землёй и даже климатом. Потом появились Всеединые. Тех, кто боролся с ними, они выбрасывали из мира в серое ничто, заполняющее пространство между нашим миром и бездной. Но с ним получилось иначе. Трак-Сайри не хотел воевать и стал первым из тех, кто согласился уйти в добровольное изгнание. Шестеро выдали ему во владение земли здесь, на Бравском полуострове, и, поражённые его мудростью и миролюбием, разрешили ненадолго покидать это место. Все остальные боги, влачащие своё жалкое существование на этом плато, и носа не могут казать с Земли Обетованной. Но это не так важно. Главное, что его внимание привлекла далёкая вспышка магической силы и из чистого любопытства он решил посмотреть на творящееся там. И наткнулся на меня.

Она опустила глаза на свои руки, а затем, поняв безмолвный вопрос, грустно улыбнулась.

— Нет, это не он меня сделал такой. Я сама. Конечно, с его помощью. Моё тогдашнее тело оказалось совершенно бесполезной, пережёванной тряпкой. Благо, моя основная специальность — монстрология.

Всё ясно. Калина, фактически, собрала себя по кусочкам, используя части тел различных монстров. Она — как покрывало, сшитое из десятков разноцветных лоскутов. Что ж, такое под силу только архимагу.

— Но в самом важном он помочь мне не смог.

— В чём? — со своей обыденной непосредственностью влезла Атрама, переставшая опасаться новых знакомых.

— Дети… как видите, я — альбинос, но это не всё. Кроме цвета кожи и волос боги отобрали у меня и ещё одну вещь. Я не могу принести жизнь в этот мир, — когда она это произнесла, по её лицу пробежала рябь истинного отчаяния. — Но, об этом лучше не говорить. Вы очень устали, поэтому давайте на сегодня закончим с нашей познавательной беседой.

Эта женщина просто невыносима! Только сейчас до меня дошло, что она без зазрения совести читает мои мысли, так как всё, чем в данный момент забита моя голова — это мечты об отдыхе. Естественно и это она тоже прочитала, немедленно обернувшись и показав язык, который, как мне показалось, был куда длиннее человеческого.

Наконец наше путешествие в проходе под скалой оказалось закончено (кстати, вход в него кто-то шибко оригинальный спрятал за водопадом, так что теперь я и правда походил на ворона — мокрого и очень несчастного). Мы вышли на широкую дорогу, выложенную мелкой плиткой. Справа, сразу за невысоким ледяным забором, раскинулось снежное поле и редкий лесок. Голые, чёрные деревья нелепыми корягами выглядывали из-под своего покрывала. Посреди этого стояла одинокая миниатюрная крепость, сложенная из крупных блоков синеватого льда.

— Не советую туда ходить, — не замедляя шаг, буркнула Калина. — Снежная дева, которую, как и меня, приютил Трак-Сайри, обожает человеческих мужчин. А ещё больше она любит делать из них статуи и выставлять их на заднем дворе.

Я сглотнул вязкий комок в горле. Закончить свою жизнь подобным образом мне как-то не очень хотелось. По левую руку ничего интересного не было. Какие-то жёлтые, пожухлые, колючие кусты, такая же трава, высохшая, потрескавшаяся земля. Вдалеке виднелась какая-то бесформенная куча.

— К ним я сама наведаюсь. Арайне, вообще, ребятки мирные, но чужаков не очень жалуют, — пояснила магичка и словила очередное мысленно проклятье за то, что лазит по чужим головам без спроса. Но на данный момент у меня просто не было сил, чтобы защищаться от телепата её уровня.

— Вот, пришли.

Дорога нас вывела к развилке, но владение ведьмы лежало прямо перед нами. Небольшая полянка, заросшая осокой и полынью, в центре которой рос огромный, толстый дуб с необъятной кроной. В нём имелась дверь, окна и даже балконы на «втором этаже». Вокруг него располагались деревья поменьше. В некоторых окнах, стеклённых чистейшим горным хрусталём, горел свет.