Кассандра Клэр - Механический принц

– Уилл, а почему ты не спишь?

Неужели он сидел у ее постели? Это не похоже на Уилла, такого не может быть.

– Принес попить, – немного натянуто ответил он. – Кажется, тебе снился кошмар.

– Неужели? Не помню, что мне снилось. – Она натянула одеяло до подбородка, хотя ночная рубашка была более чем целомудренной. – Кажется, я пыталась спастись во сне, думала, что настоящая жизнь – это кошмар, и только во сне я найду покой.

Уилл взял кружку и присел рядом с Тессой:

– Вот, попей.

Она послушно взяла кружку. Отвар оказался горьковатым, с привкусом лимонной цедры.

– Что это?

– Успокоительное, пей.

Она удивленно посмотрела на него, чувствуя во рту лимонную свежесть. Все вокруг было как в тумане, наверно, Уилл ей просто снился.

– Как твои раны? Тебе больно?

Он покачал головой:

– После того, как извлекли осколки, они смогли использовать иратци. Раны еще не совсем зажили, но скоро они затянутся. Назавтра станут шрамами.

– Везет же некоторым. – Она отпила еще немного настоя, и голова закружилась. Тесса коснулась своей повязки: – Моя рана будет долго заживать.

– Зато теперь ты похожа на пирата!

Она натянуто рассмеялась. Уилл сидел так близко, что она чувствовала жар его тела.

– Тебя лихорадит?

– Иратци всегда повышает температуру – это ускоряет выздоровление.

– Понятно, – ответила она.

Уилл склонился к девушке, и по телу ее пробежала дрожь, казалось, каждый нерв вибрировал. Но не было сил отодвинуться.

– Мне жаль, что так вышло с твоим братом, – тихо сказал он, и девушка снова вздрогнула, когда горячее дыхание коснулось ее волос.

– Да неужели! – горько прошептала она. – Знаю, ты думаешь, что он получил сполна. Может, и так…

– Моя сестра тоже умерла, и я ничего не мог поделать! И мне действительно жаль, что твой брат погиб.

Она взглянула на него. Снова это лицо – идеально очерченные скулы, губы, синие глаза, и в каждой черточке – тревога. Тревога за нее. Тессе стало жарко и душно, в ушах зазвенело – она снова уплывала в небытие.

– Уилл, – прошептала она, – Уилл, я как-то странно себя чувствую…

Уилл забрал у нее кружку и потянулся, чтобы поставить ее на столик с другой стороны кровати, слегка задев ее плечом:

– Позвать Шарлотту?

Она покачала головой, понимая, что все это сон. Ей снова казалось, что она парит над своим телом и одновременно находится в нем же, как тогда, когда ей снилась Джессамина. Значит, можно не стесняться. Уилл озабоченно склонился над ней, и Тесса прижалась к нему, положила голову ему на плечо и прикрыла веки. Он чуть не подпрыгнул от неожиданности.

– Тебе больно? – прошептала она, вспомнив про его израненную спину.

– Ничуть! – пылко воскликнул он.

Уилл обнял ее и прижал к себе, она устроилась поудобнее и коснулась лицом его шеи, почувствовав биение пульса. Она вдохнула его запах – от него пахло кровью и потом, мылом и волшебством. Там, на балконе, все было совсем иначе – кровь вскипала в их жилах от пробуждающегося желания. А теперь он бережно держал ее в объятиях, прижавшись щекой к ее волосам. Юношу била дрожь, грудь судорожно вздымалась и опадала, он нежно приподнял девушку лицо за подбородок и…

– Уилл, все в порядке, – сказала Тесса. – Делай что хочешь, все равно это лишь сон.

– Тесса? – встревожился Уилл и сжал ее крепче.

Ей было тепло и уютно, голова кружилась все сильнее. Если бы Уилл был таким всегда, а не только во снах. Кровать раскачивалась, как палуба корабля, дрейфующего в открытом море. Она закрыла глаза и провалилась во тьму.

Ночь выдалась холодная, густой туман казался желтовато-зеленым в неверном свете газовых фонарей, а Уилл спешил по Кингс-роуд. Магнус дал ему свой новый адрес, и теперь Уиллу нужно было дойти до Чейн-уолк, что рядом с набережной Челси. Он вдохнул всей грудью знакомый запах реки – пахло илом и водой, грязью и гнилью.

Сердце едва не выпрыгнуло у него из груди, когда Уилл увидел аккуратно сложенную записку Магнуса на подносе, стоявшем на прикроватном столике. Никаких подробностей, только адрес, выведенный витиеватым почерком чародея: Чейн-уолк, 16. Уилл хорошо знал эту улицу и весь район у реки. Челси был излюбленным местом художников и литераторов, и окна пабов, мимо которых шагал юноша, гостеприимно и весело сияли огнями.

Свернув за угол, Уилл запахнул пальто. Теперь он шел в южном направлении. Спина и ноги все еще болели от ран, невзирая на иратци. Тело немилосердно ныло, будто его искусал рой пчел. И все же он почти не обращал на это внимания, пытаясь угадать, с чем ждет его Магнус. Ведь не вызвал бы он его просто так! А тело все еще помнило объятия Тессы и ее запах. Странное дело, но ярче всего ему запомнился не вкус поцелуев на балконе в ночь карнавала, а то, как нежно прильнула к нему Тесса сегодня, как доверчиво положила голову на плечо, как ее дыхание касалось его шеи – она полностью доверяла ему!.. Он отдал бы все что угодно, лишь бы лежать рядом на узкой койке в лазарете и обнимать ее спящую. Оторваться от нее было равносильно тому, чтобы сорвать с себя кожу, но что он мог поделать?

То же, что и всегда. Забыть про свои желания.

Но сегодня ночью… может быть, уже завтра…

Он оборвал себя прежде, чем мысль приняла конкретную форму. Лучше пока не думать об этом, не надеяться, чтобы не разочароваться. Уилл огляделся по сторонам. Он шел по Чейн-уолк и разглядывал фасады прекрасных особняков в георгианском стиле. У дома под номером шестнадцать он остановился и увидел высокую кованую ограду и большой эркер. Вычурные ворота оказались не заперты, он вошел и позвонил в колокольчик на двери.

К немалому удивлению Уилла, дверь открыл не привратник, а сам Вулси Скотт в темно-зеленом парчовом шлафроке, черных брюках и с голой грудью. Белокурые локоны рассыпались по плечам, в глазу блестел монокль в золотой оправе, в левой руке он держал трубку. Вдоволь налюбовавшись на Уилла, он выпустил облако сладковатого дыма, от которого у юноши запершило в горле.

– Наконец осознал, что жить без меня не можешь, и пришел излить душу? – насмешливо изрек Вулси Скотт. – До чего же люблю я эти полуночные признания! – Он вальяжно облокотился о дверной косяк и томно махнул унизанной кольцами рукой: – Проходи давай, не стесняйся.

Уилл просто онемел. Надо признаться, редко кому удавалось смутить его.

– Ах, Вулси, оставь его в покое! – раздался знакомый голос. По коридору уже спешил Магнус, торопливо застегивая манжеты и приглаживая растрепанные волосы. – Я же говорил тебе, что Уилл скоро придет.

Уилл перевел взгляд с Магнуса на Вулси. Магнус был босиком, оборотень тоже. На шее у Вулси висела блестящая золотая цепь с кулоном, на котором было выгравировано «Beati Bellicosi» (или «Блаженны воины»). Под надписью – отпечаток волчьей лапы. Скотт заметил, что Уилл разглядывает кулон, и ухмыльнулся: