Ли Майерс - BRONZA

Заклятие Преображения или доверие Марка? Неужели, оказавшись перед выбором, он взял и сбежал от этой дилеммы в Берлин? Но ведь сбежал! Сбежал от самого себя. Потому что, чего действительно сейчас не хотел – так это увидеть снова ненавидящие его глаза брата.

На первых порах, забыв обо всем, кроме своих необузданных желаний, пустился в разгул с таким размахом, что Виго лишь восхищенно присвистнул. Но скоро возникающие в самый неподходящий момент мысли о брате стали портить ему настроение. Стоило закрыть глаза, и он видел лицо Марка. Почему-то это лишало его обычного хладнокровия. Вместо того чтобы получать тонкое садистское удовольствие от страданий агонизирующей жертвы, он злился – в нем просыпался Кайя, и на стены летели сгустки крови. Игрушки ломались слишком быстро. Это злило еще больше. Удовольствие перестало быть удовольствием, а после он и вовсе заскучал.

В памяти всплыл мрачный силуэт особняка в заснеженном парке. «Может, вернуться домой? – задумался Оуэн, ставя пустую рюмку на пол. – Интересно, чем он сейчас занят? Наверное, донимает Оливера своим упрямством…»

От созерцания перстня на собственном пальце его отвлекло шумное появление новых гостей. Раскрасневшись с мороза, топая ногами, они раздевались, перчатками отряхивая себя от запорошившего их снега. В мордастом, рыжеватом гестаповце он узнал Ральфа Вайсманна (по какой-то причине Виго до сих пор покровительствовал этому провинциальному выскочке), а вот его спутника Оуэн видел впервые.

Лет восемнадцати, с румянцем во всю щеку, несколько белокурых прядей выбилось из-под вязаной шапки, в голубых глазах легкая тревога и вопрос. Похоже, вид эсэсовских мундиров юному гостю был неприятен, но, скрывая испуг, держался он с достоинством. Чувствовалось хорошее воспитание.

«Полагаю, перед нами долгожданный десерт… – подумал Оуэн, разглядывая одетого, как подросток из семьи бюргеров, паренька. – У Ральфа что, ностальгия по безвозвратно ушедшему детству? Мальчик-то давно вырос из детских штанишек…»

Как-то в разговоре Людвиг упоминал, что свою карьеру «мясника» Вайсманн начинал где-то в Польше, и Оуэн логично рассудил, что юноша, скорее всего, поляк. А тонкие черты лица и гордая посадка головы говорили о благородном происхождении. Он весело хмыкнул: «Так у нас сегодня на ужин юный шляхтич… Белая косточка… Голубая кровь…»

Громкое «зигхайль» гестаповца особого оживления у присутствующих не вызвало. Никто не бросился вскакивать со своих мест и щелкать каблуками, выбрасывая руки в приветственном жесте. Такое лицемерие считалось здесь излишним.

Отложив кий, Людвиг радушно шагнул навстречу гостям.

– Дружище, Ральф! Мы уже решили, ты не придешь! Собирались послать гонца! Вот Конрад не даст соврать!

– А? Что? – один из игроков в покер, услышав свое имя, повернул голову. Скользнув холодным, будто замерзшая вода, взглядом по лицам вновь прибывших, вернулся к своим картам. – Да-да… – кивнул, меняя карты местами, – послал… письмо…

Раздался смех.

– Со стариной Конрадом всегда так! Слышит звон, да не знает, откуда он! – откликнулся другой игрок, со шрамом через все лицо. – Эй, гроссмейстер, бросай уже думать! Не в шахматы играешь!

Рассмеялись и остальные игроки.

Людвиг протянул руку слегка располневшему, перевалив за тридцатник, гестаповцу. Крепкое рукопожатие, недолгие объятия с похлопыванием по спине, и он переключил все свое внимание на его спутника. По долгому изучающему взгляду, каким барон окинул парня с ног до головы, можно было подумать, что они незнакомы. Но по тому, как цинично приподнялся уголок его рта, выходило, что это не так. Оставшись довольный произведенным осмотром, хозяин «Эдельвейса» широким жестом пригласил гостей выпить.

Потирая мясистые ладони, Вайсманн не отказался от русской водки. Наблюдая, как тот, и без того уже подшофе, опрокидывает в себя третью стопку подряд, Людвиг предложил:

– Ральф, не составишь мне партию в бильярд… – и подначил, – играем на деньги!

Налив себе снова, Вайсманн кивнул, соглашаясь. Обсуждавшие тактику и стратегию вермахта офицеры, оставив свое занятие, направились к бару.

– Горю желанием это увидеть! – саркастично заметил один из них, наливая и себе водки.

За покерным столом насмешливо закашлялись. Вайсманну чертовски, вызывая зависть, везло в карты, но бильярд явно был не его коньком. То ли глазомер плохой, то ли удар неважный, то ли все вместе, но играть с ним пьяным на деньги было проще, чем отобрать у малыша конфету. Впрочем, имеющих что-то против того, чтобы сбить с рыжего немного спеси, не нашлось – Ральф умел хорошо «наступать на ноги», при этом даже не считал нужным извиняться.

В холодно смотревших глазах барона Вебера вспыхнул и погас мстительный огонек. В его планы входило полюбоваться не только игрой неуклюжего пьяницы. Спутник Вайсманна, красивый мальчик в том возрасте, когда уже не ребенок, но еще и не мужчина, шляхтич – вот кто был причиной, почему эта гестаповская ищейка сейчас наливалась здесь халявной выпивкой…

На днях, завалившись с друзьями к Ральфу домой в гости, он случайно столкнулся там с его питомцем. Испуганно, будто увидел привидение, уставившись на Людвига, мальчишка вдруг бросился бежать от него со всех ног, чем ужасно развеселил барона. Милый, на первый взгляд совсем неиспорченный да так забавно пугается – Людвиг сразу решил, что такой обязательно приглянется заскучавшему в последнее время Генриху.

Желая убедиться, что первое впечатление его не обмануло, он предложил Ральфу позвать паренька – посидеть немного в их теплой компании. Но тот отказался, сославшись на внезапное недомогание своего питомца.

– Заболел? Чем же… – не отставал Людвиг.

– Откуда я знаю? Может, живот разболелся! – неожиданно окрысился Ральф, сдавая карты.

Догадавшись, что приятель просто ревниво прячет мальчишку от чужих глаз (не зря же так потемнело лицо Ральфа, когда они столкнулись в коридоре), Людвиг больше не настаивал. Но такого еще не случалось, чтобы кто-нибудь мог безнаказанно отказать барону Веберу. В конце концов, всеми правдами и неправдами, «нечаянно» позабыв сообщить приятелю, что никто не приводит в «Эдельвейс» своего любимца, если только не хочет от него избавиться, он вынудил Вайсманна прийти в клуб и преподнести им свое «сокровище» на блюдечке с голубой каемочкой…

Поколдовав немного у стойки бара, барон смешал коктейль. Коварно залил вишневым сиропом смесь вермута с ромом и поманил шляхтича пальцем.

– Выпей!

Не предложил – приказал. Но прежде чем отдать бокал, вынул из коктейля вишенку и съел с таким свирепым видом, что румянец тут же исчез с юношеских щек. Неуверенно взяв бокал, паренек оглянулся на своего хозяина, то ли спрашивая у него разрешения, то ли ища защиты.

Читать дальше