Евгений Константинов - Тайна нефритового голубя

Потом Ирина решила немного вздремнуть и умудрилась проспать полдня. К кинотеатру она подошла лишь в половине второго и Шурика, в силу неизвестных ей обстоятельств, там не застала. Зато Петля, как и договаривались, ее поджидал, причем не один, а вместе с Терей и Власом, которые, покуривая в сторонке, чему-то довольно ухмылялись.

– Представляешь, Петля, проспала! – начала оправдываться Ирина, но он, улыбнувшись, перебил ее:

– Проспала, так проспала, ничего страшного. Я тебе в следующий разок помогу. Главное, чтобы ты о своем обещании не позабыла.

– Ничего я не позабыла. Хочешь меня как женщину? – спросила она в лоб.

– Х-хочу, – оскалился он.

– Хорошо. Как дело сделаем, так и чик-чирикнемся. Ты не пожалеешь, – и, резко отвернувшись, Ирина пошла прочь.

Шурик весь день просидел дома, вновь и вновь вырисовывая йодную сеточку на распухшей коленке и разглядывая в зеркало синяк и рану под глазом. Какие только варианты мести ни измышлял он своим обидчикам!

Одному, конечно, с тремя было не справиться. Не то что с тремя, даже один на один с любым из них вступать в драку он по возможности не стал бы. Эти парни были и выше и покрепче его. Особенно тот, с татуировкой на шее. Но для чего же тогда у Шурика столько друзей! В субботу из Москвы в Истру собирались приехать Митлз, Джон, Проп, Зольдат. Хотя, какая от Зольдата польза? На него дунешь – упадет. Но, наверняка, еще кто-нибудь подтянется. И Андрей говорил, что, скорее всего, приедет в пятницу. Надо будет сразу же рассказать ему про иконку.

Потом Шурик вспомнил еще об одном своем родственнике – тоже троюродном брате Олеге, которого все звали Лексий. Он родился и жил в Истре и считался хулиганом, каких поискать. В последние год-два Шурик и Андрей общались с Лексием мало, но раньше встречались почти каждый день: купались, ловили в монастырских прудах рыбу, ездили за грибами, а ночами три брата частенько ходили на Фаворы воровать на дачных участках клубнику, вишню, яблоки.

«А ведь Лексий вполне и один может решить мои проблемы», – подумал Шурик и, надев черные очки, чтобы хоть немного прикрыть синяк, отправился к родственнику.

Лексий был дома. Валялся в черном тренировочном костюме на диване и лениво перебирая струны на потертой, светло-желтой гитаре.

– О, братан пожаловал! – сказал Лексий, как всегда слегка картавя и, не вставая, вяло пожал Шурику руку. – С кем это ты бился?

– В том-то и дело, что не бился, – Шурик снял очки и осторожно дотронулся до синяка. – Даже ни разу ударить не смог.

– Как это?

– Трое приколебались у кинотеатра, с понтом десять копеек на билет не хватает. Ну, ты сам эти расклады лучше меня знаешь.

– Так сказал бы, что ты мой брат. Меня пол-Истры знает.

– Не смог я ничего сказать. Глазом моргнуть не успел…

– Как тебе вокруг него орнамент нарисовали, – с ухмылкой закончил Лексий.

– Иконку они у меня отобрали. Козлы.

– Что за иконку? – заинтересовался Лексий. – Ты садись, чего стоишь-то. – Он отложил гитару, встал с кровати, заглянул под нее и вытащил оттуда темно-зеленого цвета поллитровую бутылку, закупоренную скрученной газетой. – Давай махнем граммов по сто. Отец сам гонит.

Шурик сначала поморщился, но потом согласно кивнул. Лексий взял с подоконника стакан, дунул в него и вручил Шурику:

– Так что за иконку они у тебя отобрали? – спросил он, вытащив зубами газету-пробку.

– Андрея это иконка. Я ее показать одной…, одному человеку должен был. Он большие деньги за нее обещал. Без Андрея я бы, конечно, ее в любом случае отдавать не стал бы… Хорош-хорош! Куда ты столько льешь-то! – вскрикнул Шурик, увидя, что стакан наполнен почти до краев. – Я столько не осилю.

– Осилишь, – подбодрил Лексий.

– Нет, только половину. Сам же говорил – по сто, – Шурик резко выдохнул и, поднеся стакан к губам, быстро сделал три глотка. – Крепкая, черт! – он передал стакан брату.

– Закусывай вон – огурцами, – Лексий снял крышку с большой эмалированной кастрюли, где лежали пупыристые в пол-ладошки огурчики. – Они мытые.

Он плеснул в стакан еще немного самогонки и тоже выпил.

– А иконка-то, что – золотая?

– Скорее всего, медная, – сказал Шурик, хрустя огурцом, – Андрей ее…, нашел где-то, – в последнюю секунду он подумал, что совсем не обязательно рассказывать, пусть даже и Лексию, о краже.

– И кто же ее купить собирался?

– Какая разница, Лексий? Иконку вернуть сначала надо, а потом уже о купле-продаже разговаривать, – вспылил Шурик. – Скажи лучше – помочь сможешь?

– Если темнить не будешь – смогу.

– Да не собираюсь я темнить, – махнул рукой Шурик. – Я сам в этой истории разобраться не могу. Понимаешь, я у одной девчонки был. Короче, дрючил ее…

– О!!!

– Слушай, не перебивай. Так вот, когда мы того… дрючились, в самый интересный момент в комнату вошел слепой дед, а Ирина возьми и скажи ему: «Вот, мол, тот самый парень, у которого ваша иконка».

– Что за Ирина? – насторожился Лексий. – Дачница?

– Не знаю, может, и дачница. На Песчаной улице живет.

– Так я ее знаю. Они с матерью у слепого Панкратыча комнату на лето сняли. Мне Танька рассказывала.

– Что за Танька? – в свою очередь насторожился Шурик.

– Моя одноклассница. Я ее в прошлом году женщиной сделал. Ее дом как раз рядом с домом слепого.

– Постой, Лексий, а не в нее ли Монах влюбился?

– Братан? – удивился тот.

– Ага.

– Во дела! – Лексий хлопнул себя по коленкам. – Все-таки, что ни говори, а родная кровь, это вам не просто так. Я, конечно, в Таньку не влюблен, но она мне очень даже небезразлична. Ты сам-то ее видел?

– Да, на танцах, – сказал Шурик несколько растерянно.

– Погоди-ка, – Лексий убежал в комнату и через минуту вернулся со стопкой фотографий в руках. – Сейчас мы ее тебе покажем, – он перебрал несколько фотографий и протянул одну Шурику. – Ну-ка, взгляни, есть здесь она?

На фотографии, что Шурик взял в руки, среди трех десятков парней и девушек в школьной форме, он сразу узнал Лексия, стоявшего в верхнем ряду и на полголовы возвышавшегося над одноклассниками. С невозмутимым выражением лица он держал руки на плечах двух девушек, и одна из них была та самая Таня.

– Эта она, Лексий, – сказал Шурик как бы даже с укором, – и наш брат Андрей действительно в нее влюбился.

– Да ради бога, братан! Пусть любит, я ему в этом деле не помеха! Она симпатичная, и родители у нее богатенькие трех коров _ держат, а молоко дачникам продают. Единственное, что по секрету тебе скажу… – Лексий посмотрел на Шурика. – Болтать не будешь?

– Не буду, – вздохнул тот.

– Ты главное братану ничего не говори. У нас ведь с ней только вчера вечером случка была.

– Случка? – не понял Шурик.