Тимур Лукьянов - Слоеный мир

— Отойди, женщина, и я не причиню тебе вреда.

Но вместо ответа в ее правой руке зажегся слепящим зеленым светом маленький, не больше карандаша, стержень и она описала им дугу в воздухе. За этим последовал такой взрыв со вспышкой, что Федора ослепило, и размазало по стене тонким слоем, как масло на бутерброде. Резкая боль прошла по всему астральному телу Кощеева. На секунду мир вокруг померк, все закачалось, а внизу разверзся длинный черный тоннель. Федя разглядел на другом конце тоннеля, прямо под собой, красную пентаграмму на кафельном полу, окруженную пятью горящими свечами и самого себя, лежащего в ее центре неподвижно, как труп. Но возвращения не произошло. В последнее мгновение Федор успел сконцентрироваться, и тоннель исчез, словно растаяв. Кощеев вернулся в квартиру Врага, снова став Ямамурой. Теперь перед ним от пола до потолка, отгородив половину прихожей, встала стена из пульсирующего зеленого света, своей структурой напоминающая переливы северного сияния. Ему впервые за время астральных вылазок оказывали сопротивление и, причем, совсем не шуточное.

Но Ямамура никогда не отступал. Он попробовал дотронуться до стены из зеленого пламени, но палец его при этом страшно обожгло мощным разрядом враждебной энергии, и он понял, что пройти здесь сейчас не сможет. Поэтому самурай решил поменять тактику и, оставаясь перед преградой, послал на разведку боевых духов. Их глазами он видел также хорошо, как своими, а тела их полностью повиновались его мысли.

Когда оба боевых духа оказались в воздухе рядом с квартирой, Ямамура дал им приказ прощупать защиту снаружи, и они обнаружили, что тот силовой кокон, в первый раз казавшийся невидимым бетоном, стал в некоторых местах рыхлым и податливым. Видимо тот, кто поддерживал эту защиту, отвел от нее часть подпитывающей энергии. Обнаружив достаточную слабину в районе окон, Ямамура приказал духам идти на прорыв.

Правая Рука первым пробил защиту и ворвался внутрь через окно комнаты. Он занес над головой огромный пожарный топор, который наскоро придумал для него Федор, собираясь в следующее мгновение обрушить страшный удар на голову женщины-демона. Но она оказалась проворнее. Поднырнув под руки нападавшего, с удивительной легкостью демоница подняла воина над собой, и с размаху швырнула об стену. Последовал страшный удар и неприятный хрустящий звук, голову Федора-Ямамуры пронзила, словно раскаленным клинком, страшная боль, зрение духа померкло и Кощеев перестал ощущать Правую Руку.

Но Ямамура заметил, что когда демоническая женщина отвернулась от огненной стены и переключила внимание на схватку с Правой Рукой, огненная преграда чуть померкла. Самурай преодолел боль, и все свое внимание переключил на второго духа. Тот как раз влетел в квартиру, разбив окно на кухне. Федор мысленно вооружил его широким отполированным до блеска кинжалом. Левая Рука сразу увидел зеленую женщину и рванулся к ней по узкому коридору. Но она швырнула ему навстречу подобранный с пола топор Правой Руки. Левая Рука попытался увернуться, и топор пролетел мимо, но лезвие в полете сильно повредило левую сторону его шеи, и кровь фонтаном брызнула во все стороны. Воин почти мгновенно потерял силы и упал на колени. Женщина со всей силой ударила его носком сапога в лицо. После этого он упал и растянулся на полу. Ямамура все еще чувствовал духа, но смертельно раненый Левая Рука был теперь тоже совершенно бесполезен. Поэтому Ямамура сразу же оставил Левую Руку, как только понял, что дела того плохи, и сам решился перейти в наступление. В момент, когда женщина отвлеклась для расправы с Левой Рукой, огненная преграда сильно утончилась и стала почти прозрачной. Хотя зеленое пламя все равно сильно жгло, Ямамура, выхватив меч и призвав на помощь всю свою волю и мужество, шагнул в огонь.

Внутри зеленого пламени он остановился и покачнулся, почувствовав дикую боль во всем своем существе. Но через мгновение самурай напряг свои силы и преодолел преграду, словно прорвал собою очень толстую и прочную обжигающую полиэтиленовую пленку. Он заметил, как преграда погасла и исчезла за ним, когда он уже прошел сквозь нее.

Женщина-демон, видимо, не ожидала этого. Во всяком случае, у нее в руках не было никакого оружия. И самурай взмахнул мечом, намереваясь в следующее мгновение разрубить ее пополам одним ударом. Но женщина проворно отскочила назад и маленький зеленый «карандаш» в ее руке в ту же секунду вытянулся и принял форму длинной изумрудной рапиры. Она сразу сделала ловкий выпад, чуть не проткнув самураю брюхо, и он попятился, но тут же начал яростно орудовать мечом, переходя в атаку.

Он пытался загнать демоническую женщину в узкий коридор, ведущий на кухню, но она ожесточенно сопротивлялась и отбивала удары. Зеленые и красные искры наполнили все пространство вокруг них и быстро разрастались. Через несколько секунд это были уже не искры, а целые языки пламени. Ямамура двигался все быстрей и быстрей, но женщина не отставала, а то и превосходила его в скорости. Постепенно скорость их движений так возросла, что тела потеряли свои очертания. Противники стали похожи на два огненных смерча: один — красный, а другой — зеленый. Бешено вращаясь, они налетали друг на друга, переплетались, затем отскакивали и повторяли все снова. Темп огненного танца сделался таким напряженным, что вокруг загудел воздух.

Вдруг Ямамура почувствовал сильнейший удар и ощутил, как острие рапиры вошло ему в грудь. Он сразу же потерял силу, обмяк и стал проваливаться в какую-то страшную черную бездну. Самурай понял, что на этот раз проиграл, но в последнем движении, перед тем, как окончательно упасть в разверзшуюся за ним пустоту он собрал все остатки силы и последним ударом все же зацепил демоницу. В этот самый момент сверкнула огромная зеленая молния, и самурая Ямамуру, а вместе с ним и Федю Кощеева, смяло и отбросило мощной энергетической волной во тьму.

Кощеев пришел в себя только через сутки. Все тело его болело. Открыв глаза, он увидел, что совершенно голый лежит на холодном кафельном полу, раскинув руки и ноги, посередине нарисованной красным пентаграммы и догоревших черных свечей, а рядом с ним, нависая страшным огненным столбом, стоит кроваво-красная фигура Повелителя.

— Ты оказался слаб, человечек! — Прогремел в мозгу Кощеева голос Повелителя, и в тот же миг, возникшая перед ним из ничего, ни кем не удерживаемая черная плетка, больно хлестнула Федю по лицу, а конец ее обвился вокруг шеи, и приподнял Кощеева над полом. Федор почувствовал, что дела его совсем плохи: ноги безуспешно пытались найти опору, и не находя ее, беспомощно молотили воздух. Он уже почти совсем задохнулся, когда Повелитель приказал плетке опустить его обратно на пол.