Борис Громов - Это! Моя! Земля!

— Грошев?

— Ну, да, отец этого мальчика, — кивает он на меня.

— Мальчика? — фыркает Сергей. — Хотя… «Кто скажет, что это — девочка, пусть первый бросит в меня камень»… Приятно познакомиться, старший лейтенант Сергей Зиятуллин, командир роты ОМОН.

— Прошу прощения, мущщины, что прерываю и не даю рассказать, как вы счастливы познакомиться друг с другом, но у нас сейчас других дел — хоть афедроном их пережёвывай!

За широким и высоким Зиятуллиным инженера-взрывотехника Валеру Хондрука я сперва и не заметил. Или он уже позже подошёл от их тёмно-синего «Форда Транспортера»? И такое возможно, умеет он, несмотря на весьма впечатляющей ширины плечи, кажущиеся еще более внушительными, принимая в расчёт невеликий рост, двигаться быстро и очень тихо. Хондрук мне вообще всегда дворфа, в смысле, боевого гнома из фентэзийных книжек, напоминал. Невысокий, очень широкий, с крупными и слегка грубоватыми чертами лица и яркими голубыми глазами с задорной хитринкой. Разве что бороды лопатой для полного сходства не хватает. Зато в полном объеме присутствуют рукастость и тяга к разному «железу» и «химии». В основном — имеющим отношение к минно-подрывному делу. Он в этом вопросе очень на покойного Рыбалкина похож — такой же маньячила-подрывник… Нет, скорее — Маньячила. С прописной буквы и исключительно в хорошем смысле. Тоже взорвать может все, что угодно, да и разминировать, пожалуй, тоже. В общем, когда такие, как Валера, на твоей стороне — живётся как-то спокойнее. Больше взрывчатки и детонаторов он любит разве что мотоциклы. В этой ненормальной любви к быстрым двухколёсным «железным коням» они уже с Пузановым «братья по разуму». Отмороженные на всю башню. Я на четырёх колесах никогда не рискну выжать ту скорость, что они на двух по трассе выдают.

— Не вопрос, Валер, — оборачивается к нему Серёга. — Действительно, пора к встрече дорогих гостей готовиться. Соображения какие есть?

— А то, — хмыкает Хондрук. — Боря прав — место тут зачётное. Метров на двести вернемся, я справа, если отсюда глядеть, в лесополосе, на взгорочке, он там уж очень удачный, штуки три «пятидесятых» МОНки поставлю. Вполоборота, чтоб надёжнее и плотнее сектор накрыть. Не по гребню, а примерно посередине. А с левой стороны заминирую уже обочину. И не только МОНами, но и пару ОЗМ [28] ОЗМ — противопехотная выпрыгивающая мина ОЗМ-72 (осколочная заградительная мина). Радиус сплошного поражения — 25 м., снаряжена 2400 готовыми поражающими элементами. воткну… Как мысль?

— Толково, — оценивающе прищурившись чмокает губами Сергей. — Снайпера оставим тут, возле остановки, ему на дистанции сподручнее и работать, и наблюдение вести будет. За гребнем справа положим в засаду человек пятнадцать. Все три пулемёта — тоже туда. Мины при таком раскладе остановят колонну почти стопроцентно, если, конечно, те без «брони» прикатят…

— Не думаю, — вступаю в разговор я. — «Брони» у них почти наверняка нет. Неоткуда. Но даже если предположить невероятное… Что, гранатомёта на них не найдем?

— Гранатомет — найдем, — хмыкает Зиятуллин. — Да только гранатометчик у меня молодой-зелёный… Борь, может, тряхнёшь стариной?

До того, как в командиры отделения податься, я во взводе бойцом бегал. Да не простым, а гранатометчиком, благо, с какого конца за РПГ-7 держаться мне в армии накрепко вдолбили. Настолько, что я, ещё будучи сержантом, для прочих бойцов ОМОН перед командировками на Кавказ занятия по обращению с гранатомётом проводил.

— Почему нет? «Дудку» давай и выстрелы. Сработаю в лучшем виде.

— Хорошо, вопрос с гипотетической абречьей «бронёй» можно считать закрытым, — подытоживает Сергей. — Значит, когда первая серия подрывов остановит колонну…

— Погоди, Серёж, а не свалятся нам южные парни как снег на голову, пока мы тут планы строим?

— Не меньжуйся, Борь, всё учтено могучим ураганом: я за лесхозовской остановкой трёх ребят на «Хантере» оставил. С биноклем. И перекресток, через который «загорелые» к нам попрут, у них как на ладони, хотя по расстоянию там — километра полтора. Но с оптикой — считай, что рукой достать можно. Не пропустят и оповестят.

— Успокоил, — преувеличенно облегчённо выдыхаю я. — Тогда — продолжим…

Нет, всё-таки сильно неправ был сказавший, что ждать и догонять — хуже всего. Когда догоняешь — это всё же движуха. Есть цель, нужно для её достижения приложить некоторые усилия. А вот ждать… Не люблю я это дело, еще с армии не люблю. Но выбора нет. Мы лежим на пожухшей прошлогодней траве в пока ещё серой, без единого зеленого пятнышка, густой лесополосе, среди покрытых черно-серой коркой подсохшей грязи маленьких сугробов и луж. Ждём. И чем дольше мы так валяемся без дела, тем больше тревожных мыслей начинает мельтешить в голове. «А что если они не приедут сегодня?», «А что если поедут со стороны Ярославского шоссе или ещё с какой другой стороны?» И вроде сам прекрасно понимаю, что учитывая горячий норов южан, примчатся они сюда, будто наскипидаренные (как же, им, крутым и гордым джигитам какие-то русские деревенские Вани по соплям надавали), и что ни с какой «другой стороны», кроме как отсюда и с Ярославки, в посёлок просто не заехать… Нет, есть «тайные тропы», но их только свои и знают и не по каждой из них машина пройдет. С этой стороны дорогу «держим» мы, с шоссе они тоже не прорвутся — там, за элеватором и зернотоком, что расположены точно вдоль обочины, сидит «засадный полк» из БРДМ, десятка парней из второй роты и всего осинниковского ополчения. Отсюда мы их решили убрать, от греха подальше. Если, по словам великого Суворова: «Пуля — дура», то граната или мина — вообще законченные идиотки. Нам вот только потерь среди ополченцев от «дружественного огня» не хватало. Нет, уж лучше мы тут сами как-нибудь…

— Внимание, — бухтит в ухе наушник радиостанции слегка искаженным голосом Зиятуллина. — Большая колонна со стороны Посада. Примерно полтора десятка единиц. «Брони» нет, но есть два «инкассатора». Алтай-11, как принял?

— Принял, — коротко бросаю я и, с треском разрывая тонкую вощёную бумагу, раскручиваю два зеленых тубуса с пороховыми зарядами.

Оба сразу же навинчиваю на гранатометные выстрелы, один из которых аккуратно укладываю рядом с собой, второй — до тихого щелчка фиксатора вгоняю в «шайтан-трубу». Инкассаторская машина — не ахти какой броневик против армейских калибров, но некоторые шансы сидящему внутри даёт. Оно нам нужно? И я о том же…

Ого! Красиво жить не запретишь! Я почему-то ожидал, что снова увижу милицейские машины. Ошибся. Видно, на них у бандитов только рейдовые группы гоняют, для маскировки и введения граждан в заблуждение. Сейчас маскироваться им уже не нужно — на разборки катят… Пара уазовских «Патриотов» в голове колонны, за ними — два бежевых фольксвагеновских микроавтобуса с крупными логотипами «СибТрансБанк» на бортах. Потом сразу три явно не новых, но ухоженных чёрных «Гелендвагена», остальные мне с моей позиции видно уже плохо, но, вроде, «Ленд Крузеров» несколько штук и «Ниссанов», тоже, понятное дело, внедорожников. Живут же люди! Одни мы, как идиоты, на УАЗе катаемся…