Борис Громов - Это! Моя! Земля!

Уже взбегая по лестнице, слышу, как хмыкает ему в ответ Буров:

— Ты гляди, чтоб Полина тебя не услышала. А то будут тебе гурии…

— Вот-вот, — поддакиваю я с середины пролёта. — А то получится как в том анекдоте, про «пофиг, на каком ухе тюбетейка»…

— Чего-чего? Какая такая тюбетейка? Погодь, говорю, будь человеком — расскажи. А то заинтриговал, а сам — дёру.

Пришлось вернуться, чтобы поведать Тимуру весьма «бородатый» анекдот, который он, видимо, просто по молодости лет не знает.

— В общем, в старые, еще советские годы, решил узбек жениться на украинке. Ну, цветы-конфеты, прогулки в парке… Как положено, короче. Подошло дело к свадьбе. Тут он и сообщает невесте, мол, родная, должен тебя предупредить об одной нашей национальной особенности. Дескать, ежели иду я с работы, а тюбетейка у меня на правое ухо сдвинута — все в порядке, у меня хорошее настроение, несу тебе подарок, а вечером сам плов готовить буду. Но если тюбетейка на левом ухе — значит настроение у меня плохое: одевай паранджу, прячься в чулан и до завтра даже на глаза не попадайся. Та выслушала и отвечает: «Без проблем, милый, всё поняла. Только и я тебе об одной нашей национальной особенности рассказать должна. Если идешь ты с работы, а я тебя у ворот встречаю, и руки у меня на груди сложены — всё хорошо: дом убран, ужин на столе и всё такое. Но вот если я стою, а руки у меня в бока упёрты — плевать я хотела, на каком ухе у тебя тюбетейка»…

Гумаров на мгновение задумался, словно вспоминая что-то из своих с Полей отношений, а потом громко захохотал. Рассмеялся и Буров. Один только Солоха негромко фыркнул.

— Старый анекдот, Борь. Да и вообще, можно сказать — не анекдот совсем. По крайней мере, для тех, кто злую хохлушку в деле видал. Тем, кто видал — вообще не смешно!

— Я видал, — с серьёзным выражением лица соглашаюсь с Солохой. — У меня бабушка из-под Полтавы. Если что не так — рой окопы полного профиля, ставь противотанковые ежи и запускай противопехотных ёжиков. И то, почти наверняка, не поможет. Проще сходу сдаться на милость… Авось, меньше достанется. Ладно, позубоскалили — и будя, топайте в автопарк, а я — к этим, которые «в дождь, и в грязь»…

Получив от связистов тяжеленный, будто гранитное надгробие, короб Р-159, запасной аккумулятор и зарядное устройство для него, навьючиваю всё это безобразие на себя и топаю вслед за парнями. Страшная все-таки штука — советская армейская связь. Весит «сто пятьдесят девятая» под четырнадцать килограммов. Помню, в Чечне связистам официально разрешено было бронежилет не носить. Во-первых, под таким весом более-менее шустро смог бы перемещаться разве что Шварценеггер, а во-вторых, вражью пулю Р-159 и сама остановить могла не хуже «броника». Но зато и устойчивую связь на восемнадцать километров обеспечивает в любой грязи и практически в любом мыслимом температурном диапазоне на «хлыст» штатной антенны. А в комплекте с шифровальным блоком она передаваемый сигнал шифрует так, что у вражины без декодирующего компьютера скорее мозги вскипят, чем он пойманный сигнал расшифрует. Да и с компьютером, далеко не факт, что все сложится. Лично мне в армии наш инструктор на занятиях по связи сказал, что зашифрованный «Историком» [24] «Историк» — шифровальный блок к радиостанциям советского и российского производства. сигнал расшифровке не поддается в принципе. Всё, точка. Может, конечно, и приврал он слегка, для красного словца, но — за что купил, за то продаю. В общем — зверь-машина. Разве что вес… Последнее время, правда, прорвались в войска и «Северки» и «Арбалеты» [25] «Северок», «Арбалет» — «Северок-К» и Р-163-1КМ «Арбалет». Весьма легкие и компактные носимые армейские УКВ-радиостанции, обеспечивающие при своих небольших габаритах устойчивую и защищенную от перехвата противником радиосвязь на весьма приличных дистанциях. Постепенно заменяют в войсках носимые радиостанции более старых поколений, но пока ими экипированы в основном разведывательные подразделения и армейский спецназ. , которые и весят в три-четыре раза меньше, и бьют ещё дальше, но те всё больше по подразделениям спецназа и разведки, а простые пехотинцы по-прежнему Р-159 на загривке таскают.

— Фу, блин, как же хорошо, что мне её не на хребтине в Осинники переть, — отдуваюсь я, аккуратно снимая лямки радиостанции с плеча.

— Что, Борь, упрел? — ехидно жмурит глаз Буров. — А я по «срочке» два года с такой лётал, будто безумный лось.

— Вам, десантникам, положено, — шутливо огрызаюсь я. — Вы ж крутые, «Никто кроме нас» и всё такое. Вот и отрабатывайте свою могучую распальцовку. Как один мой знакомый говаривал: «Понты — дело святое, но только при условии, что они обоснованные».

Ответить мне Андрей не успел — из двери третьего от нас бокса высунулась чумазая физиономия одного из отрядных «механов».

— Готов ваш агрегат, парни! Забирайте бегом, а то у нас тут очередь.

— Понял, Славян, уже бегу! — доставая на ходу из нарукавного кармана «горки» ключи, я быстрым шагом двинулся к боксу.

— Он там белены объелся, что ли? — изумленно выдохнул Тимур, когда увидел метрах в трёхстах впереди головокружительный кульбит в исполнении «жигуля»-«пятнашки».

Это да, правда, мне показалось, что одной беленой дело не ограничилось, водитель «жигулины» явно чего-то покрепче употребил. В общем, летевшая нам на встречу легковушка в сером милицейском окрасе, мало того, что добрые сто пятьдесят по, прямо скажем, плохонькой дороге выжать умудрилась… Сидевший за рулем деятель еще и скорость перед железнодорожным переездом не сбавил. В общем, взлёт, будто с трамплина, короткий полет и кувырок в глубокий кювет получился — Голливуд с его высокооплачиваемыми каскадёрами завидует чёрной завистью.

— Хана, — спокойным голосом подытожил с заднего сиденья Солоха. — Однозначно, без вариантов…

Но оказалось, что водитель «пятнашки» не только сумасшедший, но и чертовски везучий сукин сын — когда наш УАЗ, скрипнув тормозами, остановился на обочине возле места аварии, тот уже выбрался из смятой буквально в гармошку машины. Вот только повел себя как-то неадекватно. Стоило мне открыть дверь, как он кривыми петлями, но довольно шустро, припустил в лес. Нормально так: вроде только что стоял, держась за центральную стойку, и башкой тряс, в себя приходил… А сейчас уже мчится, будто Карл Льюис [26] Карл Льюис — Фредерик Карлтон Льюис, американский легкоатлет, девятикратный олимпийский чемпион в беге на спринтерские дистанции. на стометровке — вон уже и спина между голыми пока ветками кустов мелькать перестала.

— Убёг, — невозмутимо констатирует факт Буров. — С чего бы это? Кстати, машина-то наша, милицейская, а вот гражданин — в цивильном. Да и вообще, если человек так прытко от ментов бежит — дело нечистое…