Николас Конде - Щупальца веры

— Вы просто не должны это требовать от меня, — повторял Оскар. — Я сделал то, о чем вы меня просили. Вы должны мне доверять.

Церемония состоит из жертвоприношений Семи Африканским Владыкам, самым могущественным божествам в пантеоне Вуду. Все вместе они определяют ключевые моменты судьбы. Оскар разъяснил, какие жертвоприношения должны быть совершены: нужно особым способом убить три вида животных, затем смешать их кровь в глиняной чаше, и человеку, ищущему благосклонности богов, надо выпить эту кровь. Перед убийством животных надо выполнить несколько других жертвоприношений — надо зажечь свечи и рассыпать ароматические травы на месте, где будет совершаться жертвоприношение. И все это должно происходить в «nefinda kilungo» — на поле смерти, месте, где сходятся духи мертвых. Это должно быть сделано рано утром, до того как свет и тепло солнца рассеют ауру духов.

Кэл с карандашом в руках поспешно записывал все, что говорил Оскар, и не прерывая слушал его. Как если бы он записывал рецепт, он записал все компоненты, нужные для заклинания, — названия ароматических трав, порядок действий, — не останавливаясь и не задумываясь о смысле того, что ему следует делать: «Купить одну голубку, одну черепаху, одного петуха…» И только когда Оскар закончил, истинный смысл всего дошел до него, он ощутил, как мурашки пошли у него по коже, как если бы ее коснулись высоковольтным проводом. Пойти на кладбище и принести в жертву трех разных животных!

— Я не смогу этого сделать! — крикнул он в трубку, бегло просматривая то, что записал в блокноте.

— Я не говорю, что вы должны это сделать, — холодно и решительно ответил Оскар, — то, что я вам сказал, нужно вам, а не мне.

Кэлу оставалось только поблагодарить его, выразив также свою признательность за советы, ведь Оскар объяснил ему, где купить ароматические травы, животных и особый нож для их убийства.

Довольно долго после этого звонка Кэл размышлял, говорить ли об этом Тори. Ведь это была его проблема, его личный страх, с которым нужно было покончить. Кэл не имел никакого права просить ее пролить кровь, для того чтобы освободить его от этого кошмара.

Но в конце концов он один не мог с этим справиться. Он в ней нуждался. Ему нужна была ее вера в этих богов, чтобы укрепить свою собственную. Ему нужна была ее вера в него.

Петух снова закукарекал.

В ограниченном пространстве Ториной «шеветты» этот звук действовал Кэлу на нервы. Петух кричал через каждые семь или восемь минут. В зоомагазине в отделе домашних птиц на Амстердам-авеню, где они купили птицу, на клюв петуха была надета резинка, но каким-то образом ему удалось от нее избавиться. Когда Кэл снова попытался надеть ему на клюв резинку, большая черная птица злобно щипнула его за палец. Палец стал так кровоточить, что ему пришлось завязать рану носовым платком.

— О Боже, — пробормотал Кэл, сжимая руль изо всех сил, словно боялся, что каждую секунду он мог расплавиться от жары и соленого пота и исчезнуть, — Этот крик сводит меня с ума!

Тори обернулась и посмотрела на две клетки на заднем сиденье. Потом перевела взгляд на Кэла.

— Мы скоро приедем. — Это все, чем она могла его успокоить.

Они ехали вдоль широкого бульвара где-то в Бруклине. Кэл не мог точнее определить их местонахождение. Тори объяснила ему, как выехать из Манхэттена, и говорила, когда съехать с шоссе или свернуть направо с авеню, следя за маршрутом по подробной карте пяти районов Нью-Йорка, которая лежала у нее на коленях. Вдоль бульвара были расположены обветшалые доходные дома и стоянки подержанных автомобилей, мрачные и безлюдные в предрассветный час. Время от времени мелькали деловая закусочная или открытая круглые сутки бензоколонка — островки яркого света, рассеивающие сумрак раннего утра.

— Почему, черт возьми, мы должны ехать так далеко? — спросил Кэл. — Можно найти подходящее место и поближе к городу.

Она ответила с подчеркнутым спокойствием, не желая вступать с ним в спор:

— Потому что это единственное кладбище, которое я знаю. Как ты понимаешь, у меня под рукой не было справочной книги с полным списком кладбищ.

Наступила напряженная пауза. В более миролюбивом тоне, стараясь разрядить атмосферу, она сказала:

— Я читала статью об этом кладбище в «Таймc». Это историческое кладбище. В начале века многие богатые люди хоронили именно там своих умерших. Это по-прежнему довольно известное кладбище. Знаешь, в статье говорилось о том, что до сих пор некоторые люди ходят туда устраивать пикники…

— Нас не интересуют достопримечательности, — огрызнулся он. — В любом другом месте мы бы уже все закончили.

Через минуту она сказала:

— Мне это доставляет точно такое же удовольствие, как и тебе, Кэл. Я просто стараюсь найти такое место, где бы мне было не так страшно.

В ее голосе послышалась дрожь. Кэл снял с руля руку и нежно погладил оголенную руку Тори.

— Прости меня, дорогая, все в порядке. Уж если я и собираюсь сойти с ума, то мне все равно, где это произойдет.

Она не двигалась, а только положила свободную ладонь поверх его руки.

Снова закричал петух. Она открыла «бардачок» и поднесла карту к свету.

— Это, должно быть, уже близко. — Она подняла глаза, всматриваясь вперед через ветровое стекло.

— Вот здесь, — сказала она и напряженно наклонилась вперед.

Он кивнул.

Справа показалась высокая металлическая ограда, которая тянулась вдоль бульвара. За оградой покрытые травой холмики уходили вверх до невидимой границы между небом и вершиной холма. В темноте тысячи мраморных надгробных памятников и часовен смутно белели, как островки снега весной. Восемьдесят лет назад здесь, должно быть, царила сельская идиллия. Теперь напротив кладбища через шесть рядов автострады с треснувшим асфальтом находилась закусочная «Макдональдс» и автоматическая мойка машин. Оба заведения были закрыты на ночь, хотя гигантские неоновые стрелки-указатели на мойке, включались и выключались, непрерывно мигали, указывая на темный тоннель в противоположной стороне от кладбища, как бы конкурируя с самой смертью, зазывая к себе своих клиентов.

Кэл остановил машину у главных ворот кладбища и увидел, что они были закрыты. За высокими воротами был виден каменный домик сторожа.

— Нам придется перелезать через ограду, — сказал Кэл.

— А что если подкупить сторожа, чтобы он нас

впустил?

— Нам придется заплатить черт знает сколько за это, и он еще подкрадется, чтобы подсмотреть, чем мы будем там заниматься.

Они поехали дальше. Ограда повернула вправо перпендикулярно бульвару и теперь тянулась вдоль боковой улицы. Кэл свернул на нее и дальше ехал вдоль обнесенного изгородью участка кладбища. Теперь они находились в жилом квартале, состоящем из старых викторианских домов с парадными входами по фасадам. Дома были построены на невысоких холмах, возвышающихся напротив кладбища. В одном из домов в мансардном окне на третьем этаже за занавесками слабо горел свет, но во всех остальных домах было темно. Жители этого квартала жили в таком близком соседстве друг с другом, что постороннюю машину могли немедленно заметить и сообщить о ней в полицию. Кэл выключил передние фары и поехал медленно, приглушив шум мотора.