Бри Диспейн - Жестокая красота

Мои глаза налились слезами, и я едва сумела дочитать до конца. В душе разлилась сильная боль, и я прижала руку к груди. Но пустота внутри меня снова заполнилась — теплом любви Дэниела.

Какой же он проницательный! Как я могла сомневаться в нем? Как я могла позволить, чтобы мой гнев оттолкнул его?

Я не могу допустить, чтобы такое повторилось.

Я должна что-то предпринять.

Сегодня я не просто металась, как заблудившийся щенок. В действительности я поняла очень многое. Я неторопливо собрала вещи со стола и медленно двинулась к больничной часовне, которую заметила по дороге к кафетерию. Внутри она выглядела совсем не так, как церковь моего отца в Роуз-Крест. Бесцветное и безликое помещение мало походило на дом Божий. Однако я знала, что найду там Господа, если обращусь к Нему. Я приблизилась к алтарю и опустилась на колени.

Впервые с тех пор, как я, истекая кровью, готовилась умереть на полу склада, занятого Королями Тени, я молилась.

О прощении.

О вразумлении.

О душевном спокойствии.

О возможности вернуть Дэниела.

Позже, тем же днем.

Когда я покинула больницу, у меня на душе стало на удивление легко и солнечно, а вот погода была мрачной и противной. В воздухе пахло дождем. Мне предстояло закончить очередное дело в Роуз-Крест, прежде чем возвращаться в пустой дом и готовиться к надвигающейся буре. Я въехала на стоянку позади офиса фирмы «Распечатка и отправка корреспонденции» на Мейн-стрит и прихватила с собой рюкзак. Для того чтобы распечатать нужные файлы из компьютера Дэниела на специальной бумаге, а потом отправить бумаги в Институт искусств Трентон, я потратила маленькое состояние. Первая посылка представляла собой набитый документами плотный конверт, а вторая — перевязанную бечевкой коробку с портфолио. Для обратной связи я оставила адрес Дэниела.

Я направлялась к стоянке, когда в буквальном смысле наткнулась на Кэти Саммерс, которая как раз несла свой портфолио в «Распечатку и отправку».

— Эй! — воскликнула она. — Похоже, сегодня мы с тобой думаем одинаково! Решила не рисковать и отправить свое заявление до пятницы?

— Да, — пробормотала я, хотя своим заявлением пока не занималась.

С учетом того, как в последнее время протекала моя жизнь, я не могла предугадать, что принесет с собой пятница. Зато я испытывала облегчение от того, что заявление Дэниела уже отправлено.

Я сделала для него все, что могла.

— Удивительно, что ты нашла время, — выпалила Кэти. — Когда я узнала про твоего отца, я решила…

Что она имеет в виду? Неужто она полагает, что несчастье с папой помешает мне отправить портфолио? А тогда, разумеется, сузится круг конкурентов… Я нахмурилась.

Кэти сообразила, что сболтнула лишнее.

— Ну, я в том смысле… что это очень печально. — Она переложила коробку из одной руки в другую. — Я сожалею, что с твоим отцом случилось несчастье.

— Спасибо, — буркнула я. — Мне пора.

Я зашагала прочь, но меня стала тревожить новая мысль. Заявление Кэти и посылки Дэниела отправятся в Трентон одной и той же почтой.

«А твоего там не будет», — усмехнулся волк.

Ну и что, возразила я ему. Я знаю, как сильно меня любит Дэниел. Даже ты не убедишь меня в обратном.

— Эй, Грейс, — позвала меня Кэти.

Я обернулась. Она виновато улыбалась.

— Моих родителей нет в городе, и ко мне заедут давние подружки из того района, где я жила раньше. Они собираются на вечеринку, которая вроде бы устраивается завтра вечером. Тебе обязательно нужно пойти с нами. Такое мероприятие будет тебе только на пользу, поможет развеяться.

В общем-то, Кэти являлась моей конкуренткой, но ей почему-то удавалось не вызывать у меня никаких недоброжелательных чувств.

— Спасибо, но я — пас, — ответила я. — Удачи, — добавила я, указывая на коробку.

— Да, и тебе тоже, — начала она, но ее голос заглушил громкий хор автомобильных клаксонов.

Я удивленно приподняла бровь.

— Охотники, наверное, — пояснила Кэти, перекрикивая шум, доносившийся с Мейн-стрит. — В школе объявляли, что в городе собирают охотничью команду.

— На волков?

Мне показалось, что у меня в животе внезапно появилась огромная ледяная глыба. Я бросилась в обратную сторону и увидела, что улица запружена пикапами, в которых сидят солидные мужчины и молодые парни. Некоторые сжимали в руках ружья, почти из каждого багажника торчали сложенные пирамидой винтовки.

— Что здесь творится? — осведомилась я у Джастина Флетчера, сидевшего в кузове отцовской машины.

— Отправляемся на охоту. — Он ухмыльнулся. — Разве ты не слышала, что мэр объявил награду в две с половиной тысячи долларов за голову того волка, что выл в лесу. Семейство Брэдшоу пообещало выплатить в два раза больше тому, кто принесет мертвую зверюгу целиком. Пять тысяч штук — против такого не устоишь!

— Господи, — выдохнула я, хотя мне хотелось выдать тираду из крепких ругательств, от которых покраснело бы большинство из охотников. — А как же гроза? — спросила я, поднимая голову.

Пока я была в «Распечатке и отправке», тучи сгустились и потемнели.

— Кое-кто решил ее переждать, — произнес Джастин.

Двигатель машины взревел, и он поспешил перебраться в кабину.

— А по радио говорят, что она пройдет мимо, — продолжал он. — Мы рассчитываем заполучить голову уже к вечеру. С такой наградой скоро в лес выйдут все охотники округа. А помощник шерифа даже раздает бесплатные боеприпасы.

Он продемонстрировал мне небольшую коробочку, и я моментально узнала ее. У меня сердце едва не выскочило из груди. Там хранились серебряные пули мистера Дея.

Когда пикап уехал, я помчалась к церкви, радуясь тому, что лодыжка полностью зажила. Я подбежала к сторожке и заколотила в дверь. Что, если Гэбриел еще не ушел? Я так нуждалась в его помощи! Он сможет отговорить новоявленных охотников от дикой затеи или хотя бы посоветует, что мне делать. И он знает, как найти Дэниела. По крайней мере, Гэбриел был последним, кто видел его.

Я тщетно стучала почти минуту, пока не вспомнила наш вчерашний разговор с Гэбриелом. Он упомянул, что утром тронется в путь. Я повернула ручку и переступила порог. Из вещей в комнате остались только кровать с матрасом и столик в углу, на который налетел Гэбриел, когда я его толкнула. На матрасе белел листок бумаги. Я взяла его и обнаружила набросок моего портрета. Правда, девушка на рисунке выглядела очень уверенной, готовой принять любой вызов.