Эрик Хелм - Уцелевший

Банкир ухмыльнулся.

— Магическая практика весьма содействует успеху в делах, господа. Остальное мне совершенно и всецело безразлично.

Де Ришло скривился и промолчал.

— Большей частью Моката живет в Париже. Мы встречаемся во время... ритуалов, а также видимся в обществе. Точка, период. Это все. Убирайтесь вон.

— Когда виделись в последний раз? — осведомился герцог.

— Сами знаете. Пустошь возле Чилбери. Сорока восьми часов не прошло. Кстати, собрание разогнали вы?

— Конечно, — рассмеялся де Ришло.

— Еще пожалеете, ваша светлость. Слезами обольетесь.

— Поживем — увидим, — добродушно произнес герцог. — А где живет Моката в Париже?

— Не знаю. Мы встречались во многих местах. Иногда у общих знакомых, интересующихся магией. Постоянного адреса, насколько понимаю, у Мокаты нет.

— Адреса знакомых?

— Опоздали. Эти люди как раз на днях уехали в Аргентину.

— Где происходят сатанистские собрания?

— А вот этого уже не скажу.

Де Ришло сделал по-кошачьи мягкий шаг вперед и сильно ткнул банкира пистолетным дулом.

— Хотите, или нет, а придется назвать место, — произнес он ровно и невозмутимо. — И побыстрее, ибо мы очень торопимся.

Однако в этом пункте допроса Кастельно явил упорство немыслимое.

— Хоть бейте, хоть убивайте, не узнаете ничего, — сказал банкир. — Просто потому, что перед отправлением на место каждый из нас добровольно и самостоятельно погружается в гипнотический транс, а просыпается уже по прибытии. Будучи в полном сознании, человек не помнит, каким путем следовал и не представляет, где очутился. Разыгрывать из себя гангстеров и глупо, и бесполезно, ваша светлость.

— Сущая правда, — медленно кивнул де Ришло.

Он постоял в задумчивости, потом спрятал пистолет в боковой карман.

— И все-таки скажете, сударь. Я, видите ли, сам немного умею гипнотизировать. Уж такова нынешняя ваша удача... Сейчас начнем короткий сеанс внушения и воспроизведем в скрытой памяти все подробности позабытого пути.

В первый раз на лице Кастельно появился несомненный испуг.

— Не имеете права, — зашипел он. — Я не позволю! Не получится!

Де Ришло только плечами пожал:

— Сопротивление перципиента несколько затрудняет задачу, но и только. А коль скоро вы сами намерены затянуть время, надо побеспокоиться об определенных удобствах, да и любое нежданное вмешательство исключить. Позвоните сию минуту, вызовите слугу. Скажите, что предстоит очень долгое и ответственное совещание, которого нельзя прерывать ни под каким предлогом.

— А если я откажусь? Или позову на помощь?

Вопросы были совершенно естественны, и герцог лишь вздохнул в ответ:

— Откажетесь — погибнете. Позовете на помощь — погибнете. Пристрелю как собаку. Я пожилой человек, за спиной у меня приятная, интересная жизнь; поэтому стрелять буду сам, и всю вину возьму на себя. Этим джентльменам незачем сталкиваться с французским судопроизводством...

Кастельно поверил.

Придавил кнопку звонка.

Герцог небрежно сунул руку в карман.

— Когда слуга удалится, — хрипло шепнул он Ричарду, — ступайте в холл и садитесь рядышком с Мари-Лу. Никому не позволяйте покидать апартаментов, пока мы не допросим Кастельно. Всем, кто ни позвонит, открывайте сами. Если вдруг объявится Моката — не теряйте ни секунды, не пытайтесь вступать в разговоры. Просто стреляйте — наверняка, несколько раз. Ответственность я действительно возьму на себя.

— Сделаем, ваша светлость, — ухмыльнулся Итон.

Кастельно говорил со слугою ровным невозмутимым голосом. Герцог невольно восхитился выдержкой и самообладанием этого негодяя. Пожалуй, подумалось де Ришло, с перципиентом придется трудновато...

— Рекс, — позвал герцог, едва лишь затворилась дверь. — Сними телефонную трубку. А еще лучше, перережь провод, ибо он, следует полагать, понадобится.

Затем повернулся к банкиру:

— Будьте любезны, расположитесь в кресле. Поудобнее, потому что времени уйдет немало. Сами выбрали сопротивление.

— Ни за что, — прорычал Кастельно. — Вломились, как бандиты, вытягивают сведения угрозами, а теперь еще и пытать собираются! Постыдились бы, ваша светлость!

— Истязания и бандитизм скорее по части вашего драгоценного наставничка, — хладнокровно отвечал де Ришло. — Что касается применения силы, здесь я ни малейших угрызений совести не чувствую. С вашей породой иначе не договоришься.

— Убирайтесь вон! — заорал взбешенный хозяин дома, хватая со стола тяжелое малахитовое пресс-папье.

— Рекс, нокаутируй мерзавца! — распорядился герцог.

Кастельно крутнулся, взмахнул рукою, но американец был гораздо моложе и проворнее. Огромный кулак ударил банкира в нижнюю челюсть и опрокинул на каминный коврик.

Придя в сознание, сатанист обнаружил, что восседает не в кресле, а на прямом стуле, чьи перекладины и перемычки позволили надежно привязать строптивого перципиента шнурами от занавесок и уже упоминавшимся телефонным проводом.

— Ну-с, — начал герцог, — смотрите мне прямо в глаза. Чем скорее разделаемся с неприятной частью программы, тем скорее сможете встать и заняться расшибленной физиономией. Итак...

Банкир проворно сомкнул веки, опустил голову на грудь, процедил непереводимое французское ругательство.

— Похоже, ваша светлость, орешек попался крепкий, — заметил Рекс. — Я всегда считал, что гипнотизировать сопротивляющегося невозможно. Давайте-ка лучше прищемим ему палец-другой. Сразу станет отзывчивее.

— Да, но и врать примется вовсю. К тому же, гипноз возможен и против желания. Как, по твоему, справляются психиатры с буйнопомешанными, а? Стань за спинкой стула, подними этому упрямцу голову, раскрой веки пальцами и держи.

Рекс поморщился.

— Выхода нет. Надо срочно узнать о месте, где собираются его приятели...

* * *

— А Моката? — спросил Ричард, выскакивая в дверь следом за де Ришло и Рексом. Взволнованная Мари-Лу торопилась позади. — Мы же с ним разминемся!

— Надо рискнуть, — ответил герцог, бегом бросаясь по лестнице. — Танит могла ошибиться. Вести из астральных слоев не всегда точны в отношении времени. Там совершенно другой отсчет, и вероятны ошибки. В любом случае, мерзавец назвал подземелье под складом, стоящим на берегу Сены, в Аньере. И надлежит лететь именно туда. Скорее!

Шофер такси выжимал из двигателя все, что мог, дивясь, не преступники ли эти четверо, приказавшие гнать сломя голову и едущие с такими затравленными, встревоженными лицами.

Автомобиль промчался по Бульвару Клиши, пересек мост, устремился по улочкам Аньера — трущобного парижского района, изобилующего пристанями, кранами, бесчисленными складскими помещениями. После сумерек порядочные люди сюда не совались, и соблазнить шофера удалось лишь невообразимыми деньгами. Впрочем, водитель уже начинал раскаиваться в собственной жадности. Доставишь их куда нужно, а пассажиры, чего доброго, решат избавиться от свидетеля...