Шарлин Харрис - Все хорошо, что начинается с убийства

А ведь все ее имущество было знакомо мне не один год.

Улыбка моя стала гаснуть. Мэри могла где-нибудь искусно спрятать кольцо, и все же…

— В чем дело?

Арнита подалась вперед, чтобы взглянуть на меня. На лице ее читалось глубокое участие.

— Ничего, — ответила я, чисто машинально скрывая свою тревогу. — Я рада, что у меня будет кольцо на память о ней. Если вы уверены, что она хотела мне его отдать. — Я поколебалась, прежде чем продолжить: — Не припоминаю, чтобы когда-нибудь видела на Мэри это кольцо.

— Она не носила его годами, думала, что оно слишком молодежное с виду для таких старых сморщенных женщин, какими мы с ней стали, — с комической гримаской ответила Арнита.

— Спасибо, — ответила я, не придумав ничего другого, встала и вынула из кармана ключи от машины.

Арнита выглядела слегка испуганной.

— Что ж, спокойной ночи, — проговорила я, понимая, что вела себя слишком поспешно и резко.

— Спокойной ночи, Лили. — Она встала, слегка оттолкнувшись от подлокотников кресла. — Позвольте проводить вас и принести ваше пальто.

Я запротестовала, но хозяйка твердо настаивала на выполнении всех требований учтивости.

Арнита открыла красивые двери в гостиную, поэтому мне пришлось попрощаться с Хоувеллами, старшим и младшим. Я не взяла с собой сумочку, поэтому держала ключи в руке. Хоувелл-младший заметил их и внезапно побелел.

Потом он встретился со мной глазами. У него был такой вид, словно его вот-вот стошнит. Я пришла в замешательство, что наверняка было заметно.

Да что творится со всеми этими людьми?

После минимума необходимых любезностей я вышла из комнаты, взяв возле дверей свое пальто из рук Арниты. Она проводила меня до крыльца и стояла на нем, пока я забиралась в машину. Потом почтенная дама помахала мне, крикнула, чтобы я правила поосторожней на мокрых улицах, поблагодарила за визит и выразила надежду, что скоро снова меня увидит. Лишь после этого она закрыла за собой дверь.

Качая головой, я вставила ключ в замок зажигания, включила фары и резко повернулась, пытаясь проследить за движением, которое уловила краешком глаза. Как можно быстрей я выбралась из машины и уставилась на темные кусты, окаймляющие дорогу. Я пыталась понять, что же такое видела, однако не собиралась кидаться с освещенной фонарями дороги в царящую снаружи темноту и, по правде говоря, не была уверена в том, что заметила живое существо. Может, просто тени передвинулись, когда я включила фары?.. Вдруг там собака или кот?

Медленно поехав по дороге, я осматривала кусты в попытке уловить какое-нибудь движение, но не увидела вообще ничего.

Вызов к Уинтропам и мой к ним визит были странными, какими-то удивительно неправильными. Меня мучило искушение обдумать проблемы, явно имевшиеся у данного семейства, но я зарабатывала себе на жизнь не тем, что впутывалась в разрушительные ссоры самой влиятельной семьи в округе. Пригнуть голову, не останавливаться! Мне нужно попасть домой и написать это сотню раз.

Меня преследовало дурное чувство. Я уже была замешана в б о льшую беду, чем могла себе вообразить.

Следующий день выдался настолько нормальным, что стал для меня облегчением. Я не могла удержаться и поглядывала из стороны в сторону, пока ехала с одной работы на другую, но меня хотя бы не мучило назойливое ощущение, что некто собирается выпрыгнуть на дорогу прямо передо мной.

Небольшие синяки на моем лице и руках поблекли, сделавшись тускло-баклажанового цвета, а самые худшие, на спине, по крайней мере уже не так болели. Ноге тоже стало лучше.

Порез на голове почти зажил, и отметина на ухе выглядела не так отвратительно.

У меня не было аппетита, поэтому я перехватила дома фруктов и решила вместо поездки на ланч сделать одну нужную покупку, которую откладывала несколько дней. Мои спортивные перчатки буквально расползались по швам. Может, я вернусь в «Телу время», если добуду новые. После взрыва я не качалась и не занималась карате.

Я понимала, что пока не в той форме, чтобы вернуться к обычным тренировкам, но могла делать скручивания на пресс или качать бицепсы.

Похоже, вся моя энергия уходила на то, чтобы заниматься самыми обычными делами. Иногда я могла поклясться, что мне нужно напоминать себе о необходимости дышать — настолько хлопотным это казалось. Новые перчатки, небольшой подарок, могли вернуть меня в прежнюю колею.

Поскольку моя улица представляет собой нижнюю часть U-образного тупика, мне пришлось ехать в «Спортивные товары Уинтропа» кружным путем. Если бы я захотела пройтись пешком вверх по холму и пересечь железную дорогу за домом, то очутилась бы у сетчатой ограды, окружающей огромную заднюю парковку «Пиломатериалов и товаров для дома Уинтропа», примыкавших к такой же здоровенной площадке за магазином спорттоваров. Ограды и неровная почва делали подобную прогулку нецелесообразной, тем более теперь, когда я была настолько слаба. Поэтому я десять минут ехала через деловой центр Шекспира, а потом свернула направо, на Финли.

По дороге у меня было слишком много времени на раздумья, и я сердито хмурилась, подходя к передней двери «Спортивных товаров Уинтропа».

Когда я вошла, Дарси Орчад поднял глаза, покраснел, став почти такого же цвета, как его красная форменная футболка, и содрогнулся в преувеличенном ужасе.

— Тебе лучше улыбнуться, девушка! — окликнул он. — Ты разобьешь любое зеркало, если пройдешь мимо!

Я огляделась. Меня всегда поражали размеры и сложная планировка магазина Уинтропа. Помещение не раз переоборудовали. Теперь вокруг огромного центрального зала располагались специализированные отделы. Там имелись секции ружей и луков, охота с которыми была очень популярна в Шекспире. Слева продавались рыболовные принадлежности и товары для туризма. За аркой раскинулся открытый двор для водных мотоциклов, лодок, засидок [27] Засидка — площадка, которую устанавливают на дереве; на ней во время охоты охотник поджидает дичь. и четырехколесников.

Но в главном зале было полно других товаров. Высокие стеллажи с камуфляжным снаряжением всех мыслимых оттенков зеленого и коричневого, от самого большого до размеров детской пижамки. Охотничьи шапки, изоляционные носки, специальные перчатки, термосы и переносные холодильники. Спасательные жилеты резали глаз неоново-оранжевым цветом, сушеная кукуруза для оленей громоздилась в пятидесятифунтовых мешках, на вертикальных стойках были пристроены весла. Еще там красовалась целая выставка бутылок с жидкостями, благодаря которым начинаешь вонять мочой енота, оленихой в течке или скунсом.

Тут продавалась одежда для всех видов спорта, имелся даже небольшой лыжный отдел, поскольку богатые жители Шекспира отправлялись в Колорадо, когда там выпадал глубокий снег.