Инесса Ципоркина - Меня зовут Дамело. Книга 1

— Есть слабость, есть, — ухмыляется Диммило. — У вас она, кстати, общая. Твой золотой бог чересчур серьезно к себе относится. А ты — к себе!

Дамело бьет себя по лбу с такой силой, что по лофту разносится эхо. Как, ну как его угораздило связаться с белым придурком в войне против самого Инти? Может, прийти к богу Солнца, встать на колени и попросить отпустить Тату? Предложить взамен ламу — принимал же когда-то Инти верблюдов Нового Света вместо человеческих жертвоприношений. Весь вопрос в том, где взять верблюда…

— Дефицит верблюдов, но никакого дефицита людей, — нашептывает Амару.

Индеец представляет, как притаскивает богу Солнца схваченных на улице людей, связанных по рукам и ногам, с заклеенными ртами, мычащих от ужаса. Видит ответное недовольство Инти: в этих несчастных нет любви, а значит, нет им доверия. Прав золотой бог: лишь тот, кто полюбит Инти больше собственной жизни, сгодится на замену Тате, сильной, чистой, любящей. И пускай от силы ее мало что осталось, чистота современной женщины не сравнится с чистотой дев Солнца, а любовь и вовсе навеяна дыханием Мамы Коки [81] Мама Кока — богиня здоровья и счастья. Согласно легендам инков, тело ее стало первым растением коки — прим. авт. — Тата лучше неподготовленных жертв, воющих от страха.

Боги инков ищут любви и доверия. А боги мешика — чувства долга и стремления расплатиться. Оттого-то змеиная мать и заставляет его, Дамело, платить по счетам, выкупать своих людей, втягиваясь в круговерть долгов, не видя выхода, не зная, будет ли игре конец или переходить ему от стола к столу вечно. Индеец вздыхает: расскажи он своим гостям про божественные расхождения, белые непременно затеют спор, кто прав, кто виноват.

Белым всегда мало. Им мало полученной власти, они хотят больше. Они как Инти — хотят властвовать безраздельно, особенно над душами тех, кто им доверился. Им никогда не достаточно простого повиновения, немудреной покорности, им подавай жар обожания, восторг мазохиста, рвущегося навстречу своему мастеру, своему палачу. Дай белому человеку власть над твоим телом, в придачу он потребует тебя целиком. Стоило индейцу допустить к телу маркизу-кухарку, как та влезла под кожу, вплавилась в кости и вскоре сдала любовника в аренду Тласольтеотль — не целиком, как себя, но все же, все же…

На плечо Дамело ложится рука, гладкая, почти девичья, хотя старческая «гречка» все равно видна, просвечивает сквозь кожу тенями грядущего, холеные ногти, овальные жемчужины, превращаются в желтые, слоистые обломки, смерть скорая, неотвратимая и столь же внезапная — в каждой кости, в каждой складке тела, на вид совсем молодого.

— Мы можем помочь, — шепчет Сталкер, выдыхает индейцу в ухо, чуть прикасаясь губами. Не сосчитать, сколько женщин пыталось пометить Дамело неуловимым, почти воздушным поцелуем, оставляя следы помады на мочке уха, на виске, на шее. Отчего-то он тщательно стирал эти «метки», хотя сохранность тайны никогда не волновала молодого кечуа. — Можем поехать с вами и…

…и кто знает, куда это нас заведет, мысленно заканчивает фразу Дамело.

Это не лучшая идея, но в споре на тему «От баб повсюду больше вреда, чем пользы» они проведут как минимум сутки, ночь и день, отделяющие их тесную компанию, почти семью от Дня святого Валентина. Нелепый праздник белых, день романтических жестов положено праздновать со своей девушкой, даже если ты божество другой религии. Вряд ли Инти поведет Тату в свой ресторан, на место ее каторги, на место ее позора, думает индеец. А куда золотой бог поведет ее, одурманенную кокой, смешливую, покорную?

И почему Дамело интересует подобная ерунда? Он же собирался ехать к Эдемскому домой, выманивать Без-пяти-минут-Эдемскую во двор, накидывать ей мешок на голову, тащить в машину — словом, действовать в стиле не то Бонда, не то анти-Бонда. Собирался без малейшей надежды на успех. Можно сказать, попросту фантазировал, как ворвется и спасет будущую Маму Килья от ее солнцеликого супруга.

Последнему Инке определенно не стоит так плотно общаться с белыми. Надо смотреть меньше фильмов, где спасение кого угодно от чего угодно лишь вопрос самонадеянности героя. А заодно усвоить: самонадеянный герой — мертвый герой.

Золотой бог убьет Дамело, убьет любого вставшего на пути бога, Солнце всегда сжигает препятствия, такова его природа. Порукой тому человеческое тело с выжженной душой, которое Инти носит, будто костюм из мяса и костей. Не хотелось бы стать следующим предметом божественного гардероба, морщится индеец. А значит, нельзя соваться в дом Солнца, но можно подстеречь Инти и Тату где-то еще. Например, в ресторане: рано или поздно что хозяину, что метрдотелю, что шефу-кондитеру придется выйти из незапланированного отпуска.

Дамело усмехается, представляя раскардаш, устроенный на его кухне каким-нибудь спешно приглашенным на замену патиссье. [82] Патиссье — повар выпечки, отвечает за печеные блюда, иногда и за десерты, которые, как правило, готовит кондитер — прим. авт. Раньше его бы взбесила мысль о чужой руке, лапающей его фильеры [83] Фильера — насадка с отверстием. Применяется для экструдера — аппарата, продавливающего мягкий материал через формующее отверстие. В пищевом экструдере, ручном или машинном, через фильеру продавливается крем, тесто и проч. — прим. авт. и формочки, а сейчас индейцу смешна собственная ярость. Незачем яриться по любому поводу: подумаешь, формочки. Копи свой гнев для дела, властелин песочницы, демиург куличиков.

Стену и потолок заливают красные отсветы — день сгорает в закате, словно в жертвенном костре. Индеец чувствует приближение чего-то настолько огромного, что оно не может не быть опасным, входя, протискиваясь в хрупкий средний мир.

— Где они могут праздновать? — Дамело задает вопрос скорее себе, чем кому бы то ни было. Но ответ получает от Диммило:

— В храме Солнца, где же еще.

— В этом городе имеется храм Инти? — изумляется индеец. Будь такой в столице, в котле, где варятся все вероисповедания, все идефикс мира — он бы знал, знал с самого начала. У бога Солнца нет храма в Москве.

— А вот и есть! — возражает Димми и Дамело понимает, что произнес последнюю фразу вслух.

— Боулинг «Храм Солнца» в «Трансвааль-парке»! [84] «Трансвааль-парк» — спортивно-развлекательный комплекс в районе Ясенево на юго-западе Москвы, открытый в июне 2002 года и обрушившийся 14 февраля 2004 года, жертвами стали 28 человек, в том числе 8 детей — прим. авт. — Диммило торжествующе разворачивает лэптоп — его, Дамело, лэптоп. Кажется, пуская в свой дом посторонних, молодому кечуа не помешало бы запаролить комп. Ведь для белых людей не существует ничего святого, никаких уака. Стоит им оказаться в чужом доме, в душе, в мозгу, как они пробираются в каждый уголок, бесцеремонные и неудержимые, точно вода. Но иногда это оказывается полезным.