Марина Андреева - Ведьмина книга

— Я… — осознала девушка и начала собираться.

Электричка, затем такси. На въезде полицейские подтвердили — Мария где-то здесь. Вот и он, некогда такой родной дом. Только нет там никого. Даже Ромашки больше нет. Что случилось с коровой, девушка так и не узнала, лишь уезжая, заглянула в хлев — пусто.

Возле дома следы есть, но не свежие — снегом уже слегка замело. Знать бы, как бабушка тогда следы искала, но воспоминания до сих пор слишком обрывочны. Хотя, что тут гадать? К озеру идти надо. Воспитанной в страхе перед этим проклятым местом девушке было трудно преодолеть внутренний барьер и заставить себя сделать хоть шаг дальше дозволенной бабушкой метки. Но что толку от страха? Если останусь одна, то как и зачем жить? Решимость росла с каждой секундой, и девушка понемногу продвигалась навстречу чему-то неведомому, чему-то явно опасному, однако даже осознание этого не могло её остановить. Света чувствовала, сестра — там. Ей нужна помощь.

Впереди послышался звук заводящегося мотора. В груди всколыхнулась надежда: это она! Маша почувствовала присутствие, она не могла не почувствовать…

Свет фар приближающегося автомобиля ударил в глаза. Девушка прикрылась ладонью, чтобы не слепило, и ускорила шаг, желая побыстрее убедиться, что с сестрой всё в порядке. Автомобиль уже рядом. Сейчас сбавит ход и… не оправдав ожиданий, двигатель машины взвыл, набирая обороты. Удар вышиб дух из тела. Света словно со стороны наблюдала, как её тело тряпичной куклой отлетает прочь, больно ударяясь об припорошенную рыхлым снегом промёрзшую землю. Сознание заволокло пеленой.

Голова раскалывается, какое-то пищание жутко действует на нервы. Слегка дрогнули веки лежащей в палате реанимации девушки.

— Пришла в себя, — послышался чей-то голос. — Значит, жить будет.

— Да разве ж это жизнь? Девочка-то молоденькая ещё совсем, и так… это ж каким извергом надо быть?

— Как всегда или виновных не найдут, или откупятся…

Света пыталась понять: где она, и что это за голоса? В памяти всплыла поездка в Патошино, их дом с занесёнными снегом следами, путь к озеру, машина и… ааа… её сбили. Вполне преднамеренно. Но кто? Кому она мешала? Глупый вопрос: Варваре. А значит, сбить мог любой, кто попал под влияние озерной ведьмы. Каждая мысль вызывала приступ головокружения, и вскоре навалилась тьма.

— Толку-то? Бредит вон ведьмами. Видать, хорошо головой-то приложилась. Как бы умом не тронулась, — произнёс чей-то голос.

— Жаль девочку. Молоденькая совсем. Если родных не найдут, то куда ж её? Документов при ней не было.

— Или на улицу, или в психушку, — вздохнула в ответ какая-то женщина. Здесь по-любому не оставят надолго, да и психические проблемы, это уже не наш профиль.

— Так скорее всего и выйдет. Никто особо искать не станет, кому надо, нашли б уже. Третья неделя пошла, как она в отключке. Хотя… если Снегирёва к ней допустят, тот, не смотри, что интерн, а может, и поднимет девочку… да и приглянулась она ему, а значит, приложит все силы.

Девушка слушала голоса окружающих, всё чётче осознавая — речь о ней. Это она несколько недель без сознания. Да что ж это такое в жизни-то творится? За что? Сначала в деревне чёрт-те что твориться начало, люди семьями исчезали, потом бабушка умерла, Машка… пропала. Что-то теперь с ней? Может, зря она волнуется, и с сестрой всё в порядке? Хотя вряд ли. Бабушка же ей свою силу передала. А как иначе? Ведьме по-другому этот мир не покинуть. Будучи девчонкой, Света иногда убегала из дома. Бабушка находила её, появляясь бесшумно из-за ближайшего дерева, спокойная, словно всё время там пряталась и ждала. Нет, Света, конечно же, не думала о телепортации и прочей навеянной фантастами чуши, но девушка знала: бабушка чувствовала, где она. В любой момент могла отыскать. Значит, и Маша может, а раз до сих пор не пришла… либо нет больше сестры, либо ей самой нужна помощь.

Моменты просветления сменялись провалами в небытие. И однажды рядом послышался приятный мужской голос: не слишком тихий и не громкий, бархатистый и приятно ласкающий слух. Подобного девушка никогда не ощущала. Да и многих ли она слышала? Телевизор и радио не в счёт, а в реальной жизни… одноклассники, да мужики с деревни, у которых голоса зачастую были или хриплые, или сиплые, а большинство и вовсе картавили, да шепелявили, что не прибавляло им шарма и обаяния.

Свете очень хотелось открыть глаза и увидеть обладателя голоса. Она боялась, что это ангел. Это будет значить, что она умерла. Тело не то, чтобы не слушалась — не ощущалось. Но ведьмы же способны на многое? Пусть у неё нет бабушкиной силы, но было же что-то своё? Смогла же увидеть произошедшее в доме Кости? Тогда пришлось коснуться чего-то, сейчас такой возможности нет. Да и надо ли? Помнится, ещё Маша говорила, что лишние действия и слова — это способ повысить уверенность в собственных силах. Значит, надо поверить. И возможно, удастся вернуть чувствительность. Девушка тужилась до звёздочек, до потери сознания, но ничего не получалось, однако надежда не отпускала, и каждый раз, приходя в себя, она продолжала эксперименты. Порой она слышала тот голос, и его звуки заставляли воспарять духом.

Сколько прошло времени в безуспешных попытках, Света не знала, как и то, день, в тот или иной момент, или ночь. Однако стоило ей достичь желаемого, и девушка мгновенно пожалела: вместо ощущения тела — пришла боль. Местами пронизывающая, местами тупая, приглушенная, где-то пульсирующая, где-то саднящая. Казалось, весь организм превратился в болезненный комок. Наружу вырвался стон.

— Потерпи, хорошая моя, — произнёс голос, ставший таким родным за последнее время. — Сейчас укольчик сделаем, и полегче станет. Но ты держись, ты сильная. Мы обязательно справимся… ты выкарабкаешься… — приговаривал мужчина.

Как сделали укол, на фоне общего состояния, Света не заметила, но боль отступила. Вот только по-прежнему не удавалось открыть глаза или что-то сказать. А так хотелось взглянуть на обладателя дающего ей надежду голоса, так хотелось поблагодарить за всё. Мужчина продолжал что-то говорить, казалось, он ни на секунду не оставлял девушку одну. Когда бы она ни очнулась — он был рядом.

Вскоре Свете удалось-таки открыть глаза. Небольшая, светлая палата. Соседние кровати пустуют. Возле окна, спиной к ней, стоит довольно высокий мужчина в медицинском халате. На улице солнечно, и непривыкшие к свету глаза не вынесли — заслезились. Хотелось потереть их, но как? Смирившись, Света прикрыла веки, вспоминая увиденное: высок, среднего телосложения, широк в плечах. Ничем не прикрытые волосы в лучах солнца отливают золотом. Рыжий? Это почему-то показалось девушке смешным. Её губы непроизвольно скривились в улыбке.