Марина Андреева - Твоя чужая жизнь

— Почему здесь полиция? — подал голос «больной».

— Потому что теперь — я свидетель по делу о похищении ребёнка, — мгновенно встрепенувшись, ответила Юля.

— Как он, кстати?

— Кто?

— Ребёнок.

— Увы. Травмы были тяжёлые, организм истощён. До больницы дотянули, а здесь скончалась.

— Не она? — с надеждой взглянул на подругу Коля.

— Нет, — странно задержавшись с ответом и отведя наливающиеся слезами глаза, едва слышно, словно выдавила эти слова Юля.

— А как Василий и ребята?

— Нормально. Он полдня тут проторчал, но так и не дождался, когда очнёшься. Как ты мог позволить ему влюбиться? За что? Он хороший человек.

— Я не специально, — соврал Коля. — И я говорил правду, но он не верил.

— Угу. Как будто можно было ожидать что-то иное.

— Но Кирилл же поверил?

— Так он нас обоих до того, как облупленных, сколько лет знал?

— Что ещё за Кирилл? — донёсся от неслышно открывшейся двери голос Василия.

— Да так… друг мой, — отмахнулся Коля.

— Семёнов, — окликнул стоящего у двери полицая старлей. — Сходи, снаружи проветрись. Нам поговорить надо, — распорядился он и после того, как закрылась дверь, уставился на друзей: — Такой ответ меня не устраивает. Мы искали виновника ваших бед среди тех, кто знает вас обоих. Вы выдвинули версию Юлиного отца, который ещё не факт, что знал о существовании Коли. И если даже учесть мотивы для убийства Колиного отца, то зачем потом трогать сына? Зато, про некоего общего друга вы — забыли?

— Нееее… он не мог, — хором выпалили ребята.

— Ох, порой всё так странно и непредсказуемо. И всё же — кто он?

Юля и Коля поведали истории их общения с Кириллом, начиная со дня знакомства и до последних встреч.

— Без обид, но его со счетов я сбрасывать не собираюсь. Покопаю, — задумчиво произнёс Василий. — И, Коля… то есть, ты, — он протянул Юле какую-то бумажку. — В девять тридцать, в пятницу, по этому адресу судебное заседание, явка обязательна.

— А я? — приподнялся на локте Коля.

— Ты — догеройствовался. Неделю ещё точно валяться будешь.

— Но ведь это я сообщил о месте и факте похищения?

— Жаждешь «лишним» свидетелем стать? Вот уж увольте. Пока ты здесь, будешь под охраной. А насчёт источника информации, мы уже вопрос уладили.

— Хоть расскажите, что там было-то? — попросил Коля собравшегося уходить старлея.

— Ну что — что? Их там шесть человек оказалось. Все вооружены. Пятеро откинулись ещё до приезда медиков. Одному Петька предплечье прострелил, но тот всё равно смылся. Группа крови уже определена, а больше ничего. Темновато было, не разглядели толком.

— Как же умудрился уйти? Я у выхода был, два других Юля видела…

— По крыше, — скривил недовольную гримасу Василий. — Как всё ни продумывай, а спешка — она и есть спешка. Ни твой выход не предусмотрели, ни крышу.

— Даже примерно не рассмотрели? — удивился Коля.

— Мужчина средних лет, около ста восьмидесяти пяти ростом, темноволосый, классическая стрижка. Таких четверть мужского населения города.

— Мда уж, — признал правоту старлея Коля. — А что там с Юлиными товарищами?

— Не разорваться мне, — вздохнул Василий. — Как с вами связался, так минуты свободной не остается ни на что. Но кое с кем поговорил и видеоматериалы ваши показал. Обещали проверить достоверность съёмки, ну, и если что… но я бы сильно не надеялся. Эта гражданка Гаврилова в клинике на хорошем счету была, пару месяцев до пенсии не дотянула. Но это официальный отзыв, а если верить тому интервью — живой она на пенсию не ушла бы.

Четыре дня прошли тихо. Из посетителей появлялся лишь «папашка». Юля и Василий замотались по следователям и судам, в промежутках пытаясь работать и отсыпаться.

На пятый день нагрянула замученная Юля, а следом пришёл мрачный старлей.

— Федотов, выйди, — входя в палату, произнёс Василий. — Ну вот и допрыгались мы, ребятки. Я же говорил — если всё это правда… то эту правду не дадут вынести в суд. Знакомый судья, которому я ваши материалы дал… очевидно, он поверил и куда-то рыпнулся с полученной информацией. Хороший семьянин, не пил, не курил, спортом увлекался…

— А почему в прошедшем времени-то? — насторожилась Юля.

— …жену любил, — словно не замечая, продолжал Василий. — Детишек двое, здоров был, уравновешен, и вдруг нажрался в хлам и с крыши сиганул. Ещё и на территории моего участка. Я лично на место выехал, потом его квартиру перерыл и на работе был. Нигде оставленной мною копии видеоматериалов нет. Выводы? Не вытащим мы парнишек. А если их и отпустят, то Ивану недолго удастся землю потоптать, он слишком много узнал, и об этом теперь кое-кто в курсе. Как и о тебе, — старлей взглянул на Юлю. — И что теперь делать? Куда тебя прятать?

В палате повисла тишина.

— Я не хотела, — внезапно разразилась рыданиями Юля. — Миша вообще ни о чем не знал. А Ваня толком и не верил. Так… в прикол, как он сказал, чтобы скрасить выходной, вписался в эту тему с поездкой…

— Да уж. Не делай добра и не наказан будешь, — вздохнул Василий.

— А с Настей что? Новостей нет? — поинтересовался Коля.

— Нет, — отрезал Василий и тут же сменил тему: — Врач сказал, завтра тебя уже отпустят. Первое время не выходила бы ты… тьфу. Не привыкну никак. В общем не высовывайся из дома. Всё, пошли отсюда, — он взглянул на Юлю. — Ему покой нужен.

— А по делу Станислава Витальевича что-нибудь новое есть? — уже к закрывающейся двери обратился Коля.

— Не лезь, сделай вид, что не при делах, — заглянув обратно, попросил старлей.

У входа в палату вновь расселся не привлекающий к себе внимания «охранник». И Коля остался почти наедине с собой. Полученные за время визитов Василия крупицы информации ещё больше запутали. Он даже попытался найти мотивы для Кирилла, но вскоре понял, что их, по определению — нет. И устыдился из-за допущенного неверия по отношению к единственному верному другу.

На следующий день, как и обещали, его выписали. Забирал Колю из больницы причитающий на тему беспечности подрастающего поколения «папик». Дома всё было по-прежнему, и Колю жутко тянуло на приключения. Он с нетерпением ожидал, когда же снимут ограничивающие движение повязки и что-то наподобие шины. Его преследовала навязчивая идея наведаться в клинику и найти дорогу к «пансионату». Печальный урок Юли и её друзей упорно не давал ему покоя: «Уж если бы я поехал, то провернул бы всё без свидетелей, и узнал бы побольше, и Гаврилова осталась бы жива». Василий в течение следующей недели не объявлялся, а звонки либо скидывал, либо ссылался на невообразимую занятость. Сходя с ума от безделья, Коля связался с Кириллом. Не заставив себя долго ждать, товарищ нагрянул с визитом. Для поддержания конспирации он явился при параде, с тортиком и цветами.