Елена Арсеньева - Большая книга ужасов. Самые страшные каникулы (сборник)

— А как ты оттуда сбежала? — спросил осторожно.

— Мне осина помогла, — сказала Ганка медленно, все так же глядя в стену. — Мы молиться залезали на деревья…

«Точно, секта!» — чуть не подпрыгнул Валерка.

— Деревья Веру слушались беспрекословно, все делали, что она прикажет, — снова заговорила Ганка, и Валерка воззрился на нее изумленно.

Да уж, изумишься тут! Деревья слушались беспрекословно! Да разве они живые?!

— А осина ее не любила, — продолжала Ганка. — Не знаю почему, но мне так казалось. Вера ее тоже не любила. Все приговаривала: «Будешь вредничать, отдам под топор!»

Валерка все понял.

«Она сошла с ума. Ее там свели с ума! Ее надо лечить!»

— И вот в тот день… — сказала Ганка, но тут дверь открылась, и появился Сан Саныч, очень бледный и совершенно трезвый, уже в форме, с кобурой на поясе.

— Мне надо ехать, — буркнул он. — От тех по-прежнему нет известий, там все их начальство уже с ума сходит. Приказано поехать на остров.

— На остров… — повторила Ганка, словно эхо.

— Надо посмотреть, что там и как, — продолжал Сан Саныч. — Да я бы и сам поехал. Чувствую себя дезертиром. Как это я вчера так оплошал… Был бы с ними, ничего бы не случилось.

— Да, может, еще и теперь ничего не случилось, — заикнулся Валерка.

— Случилось, случилось, — мрачно пробубнил Сан Саныч. — Я чувствую. Короче, я еду.

— Я тоже! — заявил Валерка.

Сан Саныч посмотрел на него как на ненормального.

— Еду! — решительным петушиным голоском выкрикнул Валерка. — Там же все секретно… и ты никого позвать не можешь, я знаю, ты никому ничего не должен рассказывать. Но как одному ехать?! Я буду ждать тебя в лодке. А вдруг и ты… вдруг и с тобой что-то случится… и знать никто ничего не будет!

Сан Саныч смотрел в сомнении.

— Я с вами пойду, — вдруг сказала Ганка.

— Обозом двинем? — рявкнул Сан Саныч. — Спятили оба?!

— Я вас могу по острову провести, — Ганка и бровью не повела. — Я остров помню! Я там все знаю!

— Убиццо… — простонал Сан Саныч. — А как тебя вообще туда занесло?! Зачем?!

— Этого не знаю, — покачала Ганка головой. — Зато знаю, как убежала. Меня осина сбросила в воду. Я плыла, а Вера кричала: «Что ты надела, проклятущая?! Отдам тебя Урану под топор!»

— Урану?! — хором спросили Валерка и Сан Саныч.

Ганка замерла, водя глазами с одного на другого, потом закричала:

— Да! Урану! Я его не помню, но голос его помню и помню, что всегда боялась и ненавидела его!

Она вскочила, схватила Валерку за руку. Он тоже поднялся — и с неудовольствием обнаружил, что Ганка чуть выше его. А вчера была одного с ним роста.

Вот невезуха… Она, наверное, вымахает под метр восемьдесят пять, будто какая-нибудь модель, а у него наследственность плохая: родители оба маленькие. Правда, Сан Саныч довольно высокий… может, Валерка в него пойдет?

— Уран, — задумчиво повторил «довольно высокий» Сан Саныч. — Остров… Все же не пойму — остров последний месяц все время просвечивали со спутника, и никого, кроме этих Беловых, там не было. Почему не видели других людей?!

— А мы там были не людьми, — выдохнула Ганка и заплакала.

Насилу отбились от летучей нечисти! Бета, правда, раз не выдержал, полоснул лазерным лучом. Но только листья на ближайших деревьях съежились, а завесу мошкары этот луч пронзил словно игла: она раздвинулась было, да тут же сомкнулась вновь.

Пришлось лезть в воду, скидывая на ходу одежду.

Мошкара еще пометалась грозно, а потом вся разом полетела в лес. Тучи ее какое-то время еще метались меж стволов, падали оземь, взвивались к вершинам, и чудилось, лес клокочет возмущенно.

Страшно было выбираться на берег, но не рыбы же, не ихтиандры — век в воде сидеть!

— Что это ее разобрало? — стучал зубами, одеваясь, Гамма.

— Ты о ком? — спросил Альфа.

— Да об этой, о Вере Беловой, — ответил Гамма.

И осекся.

Вера?!. Но ведь именно это слово или имя слышали они нынче утром, когда вдруг грянул неземной хор! Неужто никто не обратил на это внимания? И Гамма зачастил:

— Как же вы не заметили, что это она все устроила! Она разгневалась, когда мы сказали, что с ее сыном хотим поговорить, а главное — об экспертизе голоса! Разгневалась — и наслала на нас эту жуткую мошкару! Да еще спасибо, что не змей каких-нибудь!

Бета, хмыкнув, отвел глаза, Альфа же, наоборот, тяжело поглядел на Гамму.

Конечно, он скорее откусил бы себе язык, чем признался подчиненным… но, как ни странно, ему тоже почудилось, будто мошкара набросилась на них по злой воле той женщины.

Дико, глупо — да, но… Черт знает что лезет в голову на этом острове!

Ладно, дело не ждет. Во-первых, нужно обойти остров по периметру. Может, какой след пропавших и отыщется. Во-вторых, найти жилье этой женщины. И попробовать договориться.

Спустя час, усталые, разочарованные пустыми поисками, они набрели на озерцо, лежащее среди поляны. Озерцо напоминало живой, дышащий овал. Всем хотелось напиться, но Альфа знаком приказал открыть свои термосы и пить свою воду. Что-то в этом озере было… не то!

Донимала охота бросить туда камень, но Альфа почему-то не решался. Казалось бы, нет ничего особенного в том, чтобы в воду камень бросить, но там была явно не вода. Словно дым какой-то наполнял озерко! И совершенно непонятно было, глубокое оно или мелкое.

Наконец осмелился. Велел своим залечь за деревьями, а сам швырнул камешек (небольшой, деликатный, как осторожный стук в дверь) чуть не в середину — и плюхнулся в траву, закрывая руками голову.

Ждал взрыва какого-нибудь, но ничего не произошло. Стояла прежняя, пронизанная трелями ветра и птиц тишина.

Альфа посмотрел на озерко. В самом деле, ничего страшного не случилось. Ну, легкая белесая дымка чуть выше поднялась. А так — ничего.

Ну и хорошо. Лучше уйти отсюда поскорей.

И они снова пустились в путь.

Остров оказался больше, чем можно было судить по снимкам, сделанным со спутника. Но вскоре Альфа отгадал загадку: они шли по тропе, а та отнюдь не была прямой и торной дорогой. Тропа все время петляла, выписывала какие-то завитки и кренделя, оттого одни и те же места попадались им по нескольку раз.

Можно было подумать, что тропа нарочно сбивает их с пути.

Но Альфа предпочитал так не думать. Этак ведь вообще невесть до чего додуматься можно!

Они шли, шли… Потом Альфе надоело слушаться тропы, и он сошел в траву.

Трава немедленно начала спутывать ноги. Тоже как нарочно!

Пришлось вернуться на тропу и снова подчиниться ее прихотливым извивам.

Остановились передохнуть и перекусить. Солнце стояло уже высоко.

Альфа попытался позвонить Черкизову — связи не было. С Москвой тоже не удалось соединиться. Значок Сети на дисплее мобильника то маячил, то исчезал.