Кассандра Клэр - Механическая принцесса

Тессе не хватало дыхания. Если бы она хотела попросить его остановиться, момент для этого был самый подходящий. Но Тесса молчала. Рубашка Уилла распахнулась, и Тесса увидела втянутый живот, плавную линию бедер. Она всегда считала Уилла красивым – лицо, глаза, губы, – но о том, насколько привлекательно его тело, она ни разу не задумывалась, а теперь вспомнила «Давида» Микеланджело.

– Уилл… – Тесса провела пальчиками по его животу.

Юноша затаил дыхание, тело его напряглось.

Она потянулась к поясу его брюк, почти не соображая, что делает, – ею руководил инстинкт.

– Уилл…

Их взгляды встретились. Восхищение в душе Тессы смешалось с болью.

– Поцелуй меня, – попросила она.

Уилл провел губами по ее щеке, по нежной шее. Тессу охватила волна наслаждения. Она и представить не могла, что ее кожа настолько чувствительна, что поцелуй может ощущаться во всем теле.

– Уилл…

Пальцы Уилла оказались не такими ловкими, но он все равно стянул с нее платье, и теперь на ней остались только рубашка и корсет. При мысли о том, что на нее, полураздетую, смотрит кто-то, кроме Софи, девушка потрясенно замерла.

Уилл озадаченно взглянул на корсет:

– Как… Как его снять?

Тесса не удержалась и засмеялась.

– Там сзади есть шнуровка, – сказала она и завела его руки себе за спину.

Когда пальцы Уилла коснулись крючков, девушка вздрогнула – настолько чувственным было прикосновение. У нее перехватило дыхание, она стала гладить плечи, руки, бедра Уилла. Затем покрыла поцелуями белые шрамы, оставленные на коже метками.

– Тесс… – прошептал он. – Тесс, если хочешь, мы еще можем остановиться…

Она отрицательно качнула головой:

– Нет.

– Ты и в самом деле хочешь этого?

– Да… а ты?

Он провел пальцем по ее губам:

– Ради этого я отказался бы от всего на свете, согласился бы на вечное проклятие.

На глаза Тессы навернулись слезы.

– Уилл…

– Dw i'n dy garu di am byth. – произнес он. – Я люблю тебя. Я полюбил тебя навсегда. – И накрыл ее своим телом.

Когда Тесса проснулась, была то ли поздняя ночь, то ли раннее утро – разве определишь в этой тюрьме. Огонь в камине погас, но комнату освещал неровный свет факела.

Она приподнялась на локте. Рядом спал Уилл. Такого спокойного выражения на его лице она еще никогда не видела. Дыхание было глубоким и размеренным, веки во сне слегка подрагивали.

Ее Механический ангел раскачивался на цепочке, и Тесса вдруг увидела, что там, где он раньше соприкасался с кожей Уилла, остался небольшой, размером не более шиллинга, знак в форме белой звезды.

– Прекрасно , – прошептал Генри.

Сумеречные охотники лондонского Института, а вместе с ними и Магнус Бейн, стояли в подвале тесным полукругом и смотрели на слабо мерцающую арку высотой в десять и шириной в пять футов, которая только что появилась на гладкой каменной стене. Руны по краям арки напоминали переплетенную виноградную лозу. Габриэль подумал, что таких рун он никогда и не видел, во всяком случае, в Серой книге их точно не было. Они выглядели как прекрасные символы незнакомого языка, и каждая из них звала к опасным путешествиям между мирами.

Внутри арки зияло бездонное темное пространство, вступить в которое им предстояло.

– Любопытно, не спорю, – сказал Магнус.

Все, кроме колдуна, надели на себя доспехи и, конечно, были вооружены до зубов. Из-за спины Габриэля торчал любимый обоюдоострый меч, и ему не терпелось пустить его в дело. Вообще-то он предпочитал стрелять из лука, но владеть мечом его научил мастер, чье искусство восходило еще к временам Иоганна Лихтенауэра [35]. К тому же в борьбе с автоматами меч был куда надежнее стрел.

– А все благодаря вам, Магнус, – воскликнул Генри. Лицо его сияло, Габриэлю даже показалось, что руны, обрамляющие арку, мерцают слабее.

– Ну что вы, – ответил колдун, – без вашего гения ничего подобного не состоялось бы.

– Мне, конечно, нравится, как вы обмениваетесь любезностями, джентльмены, – решил вмешаться Габриэль, – но касательно вашего изобретения, Генри, у нас имеется парочка вопросов.

– Вопросов? Каких? – беспомощно заморгал тот.

– Мне кажется, дорогой, юноша хочет спросить, насколько это… – начала Шарлотта.

– Мы назвали его порталом , – подсказал Генри.

– …насколько твое изобретение надежно, – довела свою мысль до конца Шарлотта. – Вы с Магнусом его испытывали?

– Нет… – Ее муж выглядел совершенно потрясенным. – У нас не было времени. Но уверяю вас, все наши расчеты точны.

За исключением Генри и Магнуса, все смотрели на портал с затаенной тревогой.

– Генри… – Голос Шарлотты дрогнул.

– В таком случае, полагаю, что первыми через него должны пройти Генри и Магнус, – сказал Габриэль. – Они сконструировали эту адскую штучку, им ее и испытывать.

Все повернулись к младшему Лайтвуду.

– У меня такое ощущение, что ты заменил Уилла, – сказал Гидеон, удивленно приподняв бровь. – Говоришь так же, как он.

– Я не такой , как Уилл, – вскинулся Габриэль.

– Надеюсь, – едва слышно шепнула Сесилия.

Сегодня она была особенно хороша, хотя почему – Габриэль понять не мог. На ней были такие же простые женские доспехи, как и на Шарлотте, волосы в целях безопасности и удобства девушка скромно стянула на затылке, и лишь на шее поблескивало рубиновое ожерелье. Юноша тут же осадил себя – впереди их ждала смертельная опасность, и мысль о том, почему Сесилия кажется ему такой привлекательной, не должна была занимать его голову.

– У меня с Уиллом Эрондейлом нет ничего общего , – повторил он.

– Что касается меня, я с удовольствием пройду первым, – заявил Магнус с видом учителя, наставляющего шалопаев. – Но мне кое-что понадобится. Оружие, доспехи… И не только для меня, но и для тех, кого мы планируем спасти. Разумеется, я дождусь вас на той стороне, но, если возникнут непредвиденные обстоятельства , к ним лучше приготовиться заранее.

– Да, конечно, – сказала Шарлотта и на мгновение опустила глаза. – Не думаю, что нам кто-то поможет. Мне казалось, что некоторые после моего письма… – Не закончив, она горестно вздохнула, но все-таки взяла себя в руки. – Софи соберет для вас все необходимое, Магнус. Сирил и Бриджит тоже присоединятся к нам.

Она поднялась по лестнице и исчезла за дверью. Генри проводил жену встревоженным взглядом.

Габриэль подумал, что отказ Сумеречных охотников откликнуться на призыв Шарлотты стал для нее тяжелым ударом, хотя он предвидел, что так и будет. Многим из них была ненавистна сама мысль о том, что во главе Института стоит женщина, и ради нее никто не станет рисковать. Еще несколько недель назад он то же самое сказал бы и о себе. Но сейчас он считал честью рискнуть жизнью ради Шарлотты, подобно английским рыцарям, которые были готовы на все ради своей королевы.