Стивен Кинг - Игра Джеральда

«О Господи, что это?» — подумала Джесси, но ответа не было. Снова лишь странное видение, о котором она не вспоминала с тех пор, как вернулась в комнату, перегороженную простынями, чтобы переодеться в день солнечного затмения: тощая женщина в домашнем платье, волосы собраны в деревенский пучок, а сзади из-под платья выглядывает край комбинации.

«Кто ты? — думает Джесси, цепляясь за столбик кровати правой рукой и пытаясь не позволять коленкам подогнуться. — Держись, Джесси, просто держись. Не обращай внимания на женщину, на запахи, на темноту. Держись, и темнота пройдет ».

Она удержалась, и темнота медленно отступила. Сперва исчез образ тощей женщины, а потом начала рассеиваться и темнота. Спальня снова озарилась светом, соответствующим пяти часам дня. Джесси увидела хоровод пылинок в солнечном луче, падающем сквозь окно, которое выходило на озеро. Увидела пересекающие пол комнаты тени от собственных ног. Причудливо преломляясь в коленях, они были удобным трамплином для тени, отбрасываемой ее, телом на стену. Темнота отступила, оставив звон в ушах. Когда Джесси взглянула на ноги, то увидела, что они тоже все в крови. Двигаясь, она оставляла на полу кровавые следы.

«У тебя не осталось времени, Джесси».

Она знала.

Джесси снова склонилась к спинке кровати. Теперь сдвинуть кровать с места было намного труднее, но в конце концов ей это удалось. Через две минуты она стояла у шифоньера, на который так долго и безнадежно взирала с другого конца комнаты. Еле заметная улыбка пряталась в уголках ее губ. «Я, как женщина, всю жизнь мечтавшая о черных песках Кони и не поверившая в их реальность, ступив на этот песок, — подумала Джесси. — Это кажется просто еще одним сном, может быть, чуточку более реальным, чем все остальные, потому что у тебя чешется нос».

Нос у нее не чесался, но Джесси смотрела вниз на извивающуюся змею галстука Джеральда, на котором все еще был завязан узел. Эта последняя деталь была из тех, которые недоступны даже самому реалистическому сну. Рядом с красным галстуком лежала пара ключиков с полым стволом, абсолютно одинаковых ключиков. Ключи от наручников.

— Джесси подняла правую руку и взглянула на нее критически. Мизинец и безымянный палец все еще были обмякшими. В голове мелькнула мысль, насколько серьезно она повредила нервные окончания, и тут же исчезла. Все будет иметь значение потом, как и другие проблемы, которые она оставила также на потом, на время своей непродолжительной поездки; в настоящее же время проблема повреждения нервных окончаний значила для нее не больше, чем стоимость жемчужного ожерелья. Важно было то, что большой, указательный и средний пальцы все еще принимали импульсы, посылаемые волей, они немного дрожали, как бы выражая пережитый шок от потери своих соседей, но все же подчинялись командам.

Джесси склонила голову и заговорила, обращаясь к ним:

— Вы должны прекратить дрожать. Потом тряситесь хоть в пляске Святого Витта, но сейчас вы должны помочь мне. Вы обязаны — да. — Сама мысль, что она сможет выронить ключи или столкнуть их с шифоньера после такого пути… это было невозможно. Она испытующе смотрела на пальцы. Они не перестали дрожать, но, пока Джесси смотрела, подергивание прекратилось и перешло в слабое подрагивание.

— Хорошо, — мягко произнесла она. — Не знаю, достаточно этого или нет, но мы это сейчас выясним.

В конце концов, ключи были идентичны, что давало ей два шанса. Но Джесси показалось странным, что Джеральд купил два ключа; это было ни чем иным, как методичностью и педантизмом, столь свойственным ее бывшему мужу. Готовясь к непредвиденным ситуациям, он всегда говорил, что существует огромная разница между понятием «быть хорошим» и «быть великим». Единственная, неожиданность, к которой он не был готов, — сердечный приступ и удар, спровоцировавший его. В результате чего он был ни хорошим, ни великим, а только мертвым.

— Обед для собаки, — пробормотала Джесси, снова не отдавая себе отчета, что говорит вслух. — Джеральд привык быть победителем, но теперь он — просто обед для собаки. Ведь так, Руфь? Правильно, Сорванец?

Джесси зажала маленький стальной ключик между большим и указательным пальцами ее горящей руки (когда она прикоснулась к металлу, снова возникло чувство, что все это сон), подняла его, посмотрела, потом взглянула на наручник, приковывающий ее левую руку. Замок был маленьким кружком на боку; Джесси он показался похожим на звоночек в доме богатого человека у дверей черного хода. Чтобы открыть замок, нужно просто вставить полый ствол в кружок, а услышав щелчок, повернуть его.

Джесси поднесла ключ к замку, но прежде чем она смогла вставить ключ в отверстие замка, еще одна волна того, особенного, головокружения накатила на нее. Она зашаталась и удивилась, поняв, что снова думает о Карле Валенда. Рука опять задрожала.

— Прекрати это! — выкрикнула Джесси и отчаянно толкнула ключ в замок. — Прекрати ду…

Ключ не попал в кружок, а с силой ударился о сталь и повернулся в ее липких от крови пальцах. Она на секунду удержала ключ, а потом он выскользнул и упал на пол. Теперь остался только один ключ, и если она потеряет и этот…

«Не потеряешь, — возразила Сорванец. — Клянусь, что не потеряешь. Просто достань его, пока мужество не оставило тебя».

Джесси согнула правую руку, а потом поднесла пальцы к лицу. Она посмотрела на них вблизи. Дерганье немного ослабло, правда, не настолько, чтобы устраивать ее, но Джесси не могла ждать. Она боялась, что потеряет сознание, если будет медлить.

Джесси протянула дрожащую руку и чуть не столкнула оставшийся ключ с края шифоньера в первой попытке схватить его. Это произошло из-за онемения, не оставляющего ее пальцы. Она глубоко вздохнула, задержала дыхание, сжала кулачок, несмотря на боль и новый ручеек крови, вызванный этим движением, потом медленно, с присвистом выдохнула воздух, почувствовав себя немного лучше. Теперь Джесси прижала указательным пальцем ключ к поверхности крышки шифоньера вместо того, чтобы сразу же схватить его.

«Если ты уронишь его, Джесси! — простонала Образцовая Женушка. — О, если ты уронишь и этот!»

— Заткнись, Хозяюшка, — ответила Джесси и прижала большим пальцем основание ключа, образовав щипцы. Потом, пытаясь совсем не думать о том, что произойдет, если у нее ничего не получится, она взяла ключ и поднесла его к наручнику. Прошли томительные секунды, прежде чем Джесси удалось соединить дрожавший в руке ключ с отверстием наручников, а потом замок вдруг начал двоиться… а потом четвериться. Джесси зажмурилась, еще раз глубоко вздохнула и открыла глаза. Теперь она снова видела только один замочек и вставила ключ в отверстие, не дожидаясь еще какой-нибудь проделки ее глаз.