Ольга Манскова - Русь эзотерическая

— Ну и что? Всё в мире нынче имеет коммерческую основу. Не надо бояться того, что духовные знания могут стать товаром, продаваться и покупаться… Всё — товар, и это — неизбежно! Почему Вы боитесь нашего объединения?

— Потому, что этот описываемый вами мир — это всего лишь звенья паучьей паутины. И не стоит именовать подобные структуры ячейками духовности, островками спасения, звёздной сетью — и всяким подобным образом. В них даже просто жизни нет по определению.

— Но ведь духовно развитый человек может и должен распространять знания дальше. И как же быть с этим? Легче и проще всего это сделать внутри готовой системы, встроившись в неё. Быть приглашенным — и читать лекции, вести группы, заниматься экстрасенсорным лечением… Кстати, и существовать за счет этого — не дворником же идти работать! Как же иначе? Система даст реальную возможность для распространения знаний, для проведения сеансов — и для элементарного выживания, даст возможность встроиться в социум!

— Человека, решившего реально распространять знания, несомненно, сожрут пауки. Они эти вещи нутром чуют: не свой, мол. И тоже кушать хотят. И, между прочим, весьма по-крупному. А знания бывают разные. И в области духа они в особенности невесомы. Можно сказать, что их иногда приносит ветер или навевают сны… Я — методолог. Я многое видел, потому что специально изучал. Я видел людей, достойных называться учителями, но живущих в деревне натуральным хозяйством. И учеников, которые их всё-таки находили, приезжали к ним за тысячи километров. Видел я и учителей, вещающих с трибуны с глубокомысленным видом всякую чушь, которым аплодировали толпы. У меня есть свое мнение о знаниях и способах их передачи. Честнее быть кем угодно, только не признанным Учителем.

— А всё-таки: вот Вы лично, не хотели бы хоть немного поработать… хотя бы недолго, вместе со мной? Если я бы устроила для Вас такую возможность, решила бы все ваши официальные вопросы? Мы бы вместе проводили лечебные сеансы, читали лекции. У меня система уже отработана! Это бы дало вам, хоть на время, положение в обществе, и жили бы вы потом — с машиной, крышей над головой… Даже, если бы потом оставили эту практику! Кроме того, вы наверняка любите путешествовать?

— Да, у меня нет дома. И никто меня не «крышует». Но мне всегда находится, где жить, у кого остановиться, где провести лечебный сеанс. И ученики тоже всегда находятся. Не все, правда, из них об этом ученичестве знают и помнят.

— Но вы всё-таки подумайте над моими словами.

— А вы — над моими. Вы же знаете, что люди иногда играют в очень странные игры… И я предлагаю вам пройти у меня небольшое обучение. Ведь я могу вас обучить нескольким приемам диагностики. Здесь, на Поляне.

— Зачем это вам?

— Ради дружбы. Так вы согласны?

— Я подумаю, — заколебалась Диана.

— Подумайте. Но времени осталось мало. Никто из нас здесь долго не задержится.

— Чушь, я собираюсь остаться ещё минимум на две недели. А сейчас — мне пора к своим. Они, наверное, заждались уже, — Диана улыбнулась, приподнимаясь с бревна.

— Ещё увидимся, — сказал Андрей.

Когда Диана удалилась, неожиданно откуда-то из-за кустов тут же вынырнул Гера с пластиковой бутылкой, полной воды. Он подошел к Андрею, присел рядом на бревно, открутил на бутылке крышку и сделал несколько глотков.

— Подслушивать невежливо, — бросил в его сторону Андрей.

— Я н-не специально. У меня здесь, н-на Поляне, так само собой выходит, что я вечно чужие разговоры слышу. Впрочем, слышать-то я слышал, но ничего не понял.

— Ставки сделаны. Начинается игра, — пояснил Андрей.

— И какова ставка? — поинтересовался Гера.

— Мне предложили продать душу.

— Ну и, какова цена такого предмета в наше время?

— В данном конкретном предложении — потянет на квартиру.

— А на что предполагается обречь душу? — спросил Гера.

— На пожизненное сотрудничество в области экстрасенсорики и прочего… Только, туда только сунь коготок, так и всей птичке увязть. Как ты думаешь, есть в наше время стукачи?

Гера счел вопрос риторическим, и потому повисло затянувшееся молчание. Затем Гера стал потихоньку бренчать на гитаре, еле слышно бормоча что-то себе под нос. И, наконец, не выдержал и произнес:

— Экспромт! Пес-сня!

И проникновенным голосом запел:

Когда Гера и Андрей вместе приблизились к большому лагерному костру, у костра сидел Евграфий, рядом с вернувшийся после «индивидуальной работы» Эльмирой, и пил чай с печеньем и конфетами.

— Чтобы я мог получать необходимые, конкретные и четкие послания и вести большую вселенскую работу, в лагере должна быть тишина. Здесь стало слишком шумно и грязно. Мне приходится постоянно куда-то уходить! Нет никакой культуры общественной жизни, никакой дисциплины! А ведь Учителя говорят, что надо работать над собой постоянно, в каждой мелочи добиваться совершенства! — возмущался Евграфий.

— Абсолютно правильно! — вторил ему Владимир Сергеевич.

Доедая последнюю из поднесенных ему кем-то из вновь прибывших шоколадную конфету, Евграфий затем обратился к восторженно внимавшей ему Матушке Марии:

— Самое важное, как я уже указывал неоднократно, на теперешнем этапе работы — это достижение ментального плана. Нас постоянно к этому подводят. Астрал мы уже взяли. Поскольку мы выходим на работу с менталом, надо свой индивидуальный ментал каждому дисциплинировать, а потому в группе между Магнитами не должно быть никаких посторонних разговоров, никаких вольных шатаний! Я сейчас с большим усилием добился примирения между возникшими группировками на Поляне. Его надо закрепить всеобщим, большим примирительным ночным Магнитом. Перессорились все, как дети малые!

Я всё проконтролировать не могу. А потому, за главного, кто будет следить за порядком в лагере, я назначаю Владимира Сергеевича. Его должны все слушаться. А вы, Матушка Мария, будете ему помогать. Он, как строгий батюшка, пускай указывает на нерадивых и наказывает их, и даже волен будет выгнать из лагеря за плохую дисциплину тех, кого пожелает. Он будет в моё отсутствие решать такие дела сам. В Магнит мы должны допускать всех, так как работать в Магните должен каждый, кто хочет. Пусть очищаются духовно! Но в лагере должен быть строгий порядок. Мы с Владимиром Сергеевичем это уже обсудили. А вам, Матушка Мария, я предлагаю стать, как и в прошлые годы, нашей матушкой: мягкой, гостеприимной, принимающей новичков с объятиями. Но — тоже иногда и строгой. Предстоит самая важная работа, и силы Света за нами наблюдают. Если вы согласны, то у меня пока всё. И я отправляюсь готовиться к Магниту.