Ольга Манскова - Русь эзотерическая

Немного погодя, после «восстановительного» чайка, Николай решил показать Наталье и Сергею лагуну и подъем на скалистую гору, находящуюся сразу за ней: с этой горы открывался великолепный вид на окрестности. Чтобы попасть к лагуне, надо было пересечь мелкую, но быструю реку, прыгая по выступающим камням.

— Упражнение на внимание, — прокомментировал Николай, — главное — не сорваться в воду, а для этого интуитивно чувствовать, какой камень может оказаться «предательским»: или скользким, или нетвердо стоящим. Иногда — главное скорость: нужно, не успевая поскользнуться, прыгать дальше.

И Николай ловко поскакал по камням. Наталья довольно успешно, для первого раза, форсировала препятствие, только лишь пару раз поскользнувшись, но удержав равновесие. А Сергей выбрал для перехода довольно опасную гряду валунов, находящуюся выше по течению. Там поток был уже, но стремительней, и Сергей решил попытаться перейти реку одновременно с Натальей. И у него голова пошла кругом, когда он вдруг услышал под собой рокот реки, почти человеческое бормотание. Заслушавшись, он чуть не упал в воду. Его спасла хорошая координация движений и мгновенная реакция на пошатнувшийся под ногами камень.

— Молодец, — похвалила его Наталья уже на берегу, — Я бы в том месте переходить не рискнула. Ну что, пошли? Николай уже, наверное, купается: лагуна здесь, за поворотом дороги.

— Подожди! — попросил Сергей. При этом он потянул Наталью за рукав немного назад, — Слушай!

В полной тишине отчетливо звучала мелодия говорливой речки.

— Кажется, ещё миг — и я начну разбирать слова! — сказала Наталья, — Никогда такого не слышала! Говорящая вода! Удивительное место. Надо будет в другой раз здесь посидеть, помедитировать немного…

Лагуна же их очаровала. Кристально чистая, холодная вода, прозрачная до самого дна. Николай тут же быстро и шумно нырнул. Остальные, немного помявшись и попробовав ногами холодную воду, всё-таки тоже последовали его примеру.

— Ух, ты! Здорово! — завопила Наталья, нырнувшая в лагуну с обрывистого берега, сразу на глубину. Ледяная вода разом обожгла её — но потом будто тёплая волна прокатилась по телу.

Было видно, как глубоко под водой плавают шустрые, довольно крупные рыбки с красными плавниками. Тихонько опускались, кружась, на воду одиночные высохшие листья. Если не издавать всплесков, а плыть тихо, неспешно, то вокруг казалось неестественно тихо и таинственно: только слегка журчала вода, наполняя естественный природный бассейн, а вокруг высились живописные камни, лес и скалы. Над водой летали синие стрекозы с чёрными полупрозрачными крылышками.

— Здесь кто ни пробовал ловить рыбу, ни у кого не получалось, — говорил, уже одеваясь, Николай, — Рыба какая-то умная. Не клюёт… Ну, что: вылезайте уже — теперь пойдем на скалу! Не отставайте: сами вы, если отстанете, тропки наверх от грунтовки не найдете. Она идёт над крутым уступом, над гранитными плитами, нужно вначале подтянуться и залезть на них в определенном месте.

И вот они, уже преодолев гранитную плиту, похожую на бетонную — настолько же гладкую, да и направленную почти вертикально — стали подниматься выше по узкой тропке. Тропка вилась по опасному краю уходящего вверх лесистого склона, огибая деревья. Им приходилось в крутых местах цепляться за обнаженные корни деревьев, обвитые лианами, хвататься за скальные уступы и крепкие, хорошо укоренившиеся на каменистой почве, степные травы.

— А дальше здесь будет очень крутой подъем. Осторожней! Смотрите внимательней, за что можно ухватиться, не упадите! Зато, каких-то несколько метров — и мы уже на вершине! — бодро сказал Николай.

Действительно, вот и самая вершина! Здесь только камни и травы. Чабрец и бессмертник, дикий чеснок, незнакомые небольшие растения с маленькими, мясистыми листьями. А чуть пониже, спускаясь террасами в сторону реки, идут ровные площадки, поросшие колокольчиками и слегка колючими и довольно высокими растениями с крупными жёлтыми цветами. Деревья и кустарники здесь не растут, они остались на другой, пологой стороне возвышенности. Та сторона, что не обращена в сторону лагуны, имеет закруглённую форму и заросла непроходимой порослью странных деревьев с большими круглыми листьями, рыжеватыми и красноватыми. Если же стоять на открытом месте и смотреть на оставшуюся внизу реку, то впереди видишь несколько уступов-террас, а дальше слоистая скала почти вертикально уходит вниз. Там, глубоко внизу, и течет река: там лагуна, где они только что купались. Отсюда, сверху, виден и лес за рекой, и небольшая полянка за ним, а за полянкой — снова лес, и повсюду, с трёх сторон — горы. Близкие — зелёные, дальние — голубые, похожие на морские волны.

— Смотрите! Орёл полетел! — указал Сергей на птицу высоко в небе.

— Это тебе знак идёт. Хороший знак, — сказал Николай.

Наталья присела на плоский камень — и будто растворилась, постепенно уносясь мысленно ввысь, пролетая над горами, и уже будучи сознанием очень далеко отсюда. Ей привиделось очень странное видение, которое она вряд ли смогла бы в точности передать. Вначале было вихревое движение вверх по светящейся спирали, вокруг мирового древа, ветвями уходящего в бесконечность. Видение сопровождалось объясняющими ей что-то голосами. Дальше шёл ряд сменяющихся картинок: строительство храмов, сражения, войны… Во всем этом сквозило ощущение чего-то очень знакомого, но не уловимого памятью. Картинки сменяли друг друга и уносились прочь слишком быстро — так, что за них невозможно было уцепиться.

Более чётким ощущался только самый последний образ. Это был великолепный город с башенками, куполами, дворцами; а вот и что-то вроде длинной-длинной галереи с колоннами, уходящей вдаль. С неё и открывался вид на окрестности. Резные золотистые колонны, узорчатые навесные потолки, расписанные узорами, орнаментами и картинами, изумрудные стены с лёгким точёным рисунком… Повсюду здесь присутствуют люди: много людей. Пёстрая, многоликая толпа. На всех восточные одеяния, цветастые халаты, туфли с загнутыми вверх носами, на некоторых — длинные, заостренные кверху головные уборы, делающие их похожими на колдунов или звездочётов. А вот девушка необычайной красоты в едином порыве устремилась к краю и вскочила на перила — и тут же была подхвачена подлетевшей к ней большой белой птицей. Они летают на таких птицах! Но, только что девушка на птице поднялась чуть повыше в воздух — и вдруг, одновременно со всех сторон, стал нарастать неясный гул… Страх, общее смятение. Девушка на большой белой птице разворачивается и с тревогой смотрит вниз. А все люди, как под действием налетевшего ветра, тоже оборачиваются назад — и замирают, будто остекленев мгновенно. На тысячи звенящих осколков, острых и стеклянных, распадается мир. Меркнет яркий день…