Марцин Мортка - Городок Нонстед

— Каждый из 12 рассказов, вошедших в книгу “Шепоты”, история о минутах, в которые реальность лопается и крушится, — продолжил писатель. — О Минутах, в которые появляется страх. Сначала мелкий, с которым легко совладать, но с каждой минутой он сильнее, пока не становится всесильным. Вам знаком такой страх?

Неожиданно слушатели замерли, будто бы он сказал запретное слово. Перед ним снова были несколько десятков неподвижных, непроницаемых форм, неподвижность которых говорила? “Лезешь не в свое дело, чужак. Впихиваешь пальцы в дверь…”

Макинтайр — сейчас Натан был уверен, что это она — смотрела на экран телефона, будто проверяя, сколько времени осталось до конца встречи.

— Помните рассказ, открывающий книгу? — без энтузиазма продолжил он. — Он называется “40 секунд”, а начинается словами: “В морозные вечера поход к навесу, под которым сложены дрова, выбор нескольких поленьев для печи и возвращение в дом отнимали у старого Хорта каких-то 40 секунд. Могло показаться, что это мгновение, но этого хватило, чтобы в дом прокрался не прошеный гость”. Были ли вы когда-то в ситуации…

— А откуда вы берете сюжеты своих рассказов, мистер Маккарниш? — неожиданно спросил кто-то. Часть слушателей вздрогнула, будто разбуженная от крепкого сна. Некоторые стали оглядываться. Но автора вопроса скрыл полумрак.

Натан тоже вздрогнул, но не потому что вопрос высоко поднялся в рейтинге наиглупейших, которые задавали читатели. Все дело было в голосе, который его задал. Охрипший. Типичный для пожилых людей. Но Натан увидел в нем безбрежные запасы насмешки и ехидства. К любителям поиздеваться он давно уже привык — на его авторские встречи часто приходили пророки, вещавшие об упадке литературы, религиозные фанатики и обычные полудурки — но никто до сегодняшнего дня не обращался к нему с такой ненавистью. Он набрал воздуха, чтобы ответить…

И тут погас свет.

Кто-то испуганно вскрикнул, раздались удивленные голоса, шум стульев, топот ног. Раздался скрип открываемых дверец, но в гардеробе тоже царил мрак. Собравшихся осадила тьма.

— Вот и реальность разорвалась, — сказал кто-то возле писателя. Он находился неожиданно близко.

Как фонарики замигали экраны мобильных телефонов, добывая из мрака подвижные тени. С грохотом перевернулся стул, со стола посыпалось всякое. Задрожал стеллаж.

В свете экранчиков телефонов была видна увеличивающаяся толпа у выхода. Люди рвались к выходу. Кто-то закричал от боли.

— Стоять! — выкрикнул знакомый голос. Скиннер?

Неуверенные, испуганные голоса стихли.

— Отойдите! — Скиннер подошел к дверям, светя фонарем в лица в толпе, решительные и ожесточенные. — Мистер Итч, проверь аварийный выход! Миссис Макнамара, позвоните в энергетическую компанию, и узнайте, что случилось. Остальные, выходите один за другим! По одному, после указания пальцем. Миссис Ольсон! Мистер Гулхэм! Тодд Робби, шевелись! Натали…

Руку Натана обхватили мелкие пальцы.

— Достаточно непредвиденное окончание, — сказала Анна.

— Достаточно, — признал Натан. — Анна, а кто был тот человек? Тот, который спросил о сюжетах?

— Боже, не имею понятия. — Она вздохнула. — Аж мурашки пробежали. Пошли к выходу.

Они двинулись к плохо различимым в свете фонаря и мобильников фигурам. Собравшиеся переступали с ноги на ногу, как марионетки, управляемые мощным голосом Скиннера.

— …Викки! Викки Тведстон, ты оглохла? К выходу! Грэм… А ты куда лезешь?

— Меня зовут Дартсуорт, я агент Натаниэля Маккарниша, я должен сейчас…

— На место! — рыкнул Скиннер. — И немедленно. Я не хочу матюками при женщинах швыряться!

Раздались тихие смешки, кто-то зааплодировал. Атмосфера разрядилась. Натан почувствовал удивление Анны и шепнул:

— Он был в Ираке, в военной полиции.

Англичанин представил себе ее высоко поднятые брови. Почти сразу же их осветил фонарь Скиннера. Лесоруб, узнав Натана и Анну, заорал, подчеркнул призыв энергичными жестами:

— Быстрее! Выходим!

Благодаря стараниям Скиннера до затора дело не дошло. Но на то, что происходило за дверями — в узком гардеробе — он никак повлиять не мог. Несколько первых слушателей вышли наружу, но вернулись, пораженные мощью порывов ветра. Они столкнулись со следующими, покинувшими зал библиотеки. Несколько человек с нарастающим раздражением требовали свои куртки, которых испуганная гардеробщица найти не могла. Кто-то закричал, кто-то матюгался. Замешательство росло. Только трое или четверо молча стояли возле окна.

Когда Анна и Натан вышли в гардероб, кто-то всех растолкал, со злостью распахнул дверь и вышел наружу. Дикий порыв ветра превратил небольшое помещение в истинный пандемониум криков, свиста и летающих предметов. Натан плечом отразил плащ, который летел по гардеробу как гигантский нетопырь, схватил Анну за руку и вытащил ее на улицу.

Холодный ветер схватил их в свои объятья, и едва не сбил с ног.

— Мне надо домой! — крикнула Анна мне в ухо. — Беспокоюсь о Ванессе!

— Я тебя отвезу.

Вокруг, насколько мог охватить глаз, тянулись темные громады домов и колеблющиеся культи уличных фонарей. Деревья и кусты гнулись. Не работающие светофор издавал непонятные звуки. Над асфальтом летал мусор и пакеты.

С темнотой боролись одинокие свечи или керосиновые лампы, чей свет виднелся в некоторых окнах.

Натан обнял Анну, и они, согнувшись, пошли в сторону “ранглера”, который слегка подрагивал под напором ветра. Неожиданно Анна дернула его за плечо и показала на что-то в темноте. В конце улицы, благодаря освещению супермаркета “Мэддиз”, в котором был собственный генератор, было светлее. Свет выхватил из темноты ствол дерева, висевшего на линии электропередач. Он подпрыгивал как на трамплине, а удерживающие эту тяжесть столбы уже начали клониться.

Анна пораженно уставилась на эту картину.

“Если провода не выдержат и лопнут”, - говорил ее взгляд.

Темноту прорезал свет фар. Вой ветра заглушил рев мотора. Натан резко обернулся и увидел “лексус” Дартсуорта. Агент резко выехал со стоянки возле библиотеки, немного притормозил, чтобы пропустить тучу мусора, которую нес ветер, и выехал на улицу.

В ту самую секунду провода лопнули и разлетелись в стороны, рассыпая снопы искр. Ствол с грохотом упал на дорогу.

Взвыли колеса. “Лексус” резко остановился. На бледном лице Дартсуорта читался сильный испуг. Неожиданно он увидел Натана и Анну. Агент с трудом выбрался из машины, и, подгоняемый ветром, побежал к ним.

— Это единственная дорога в Моррисон? — Крикнул он. Глаза у агента были дикими, бегающими. Он обернулся, чтобы посмотреть на людей, выходящих из библиотеки.

— Есть еще одна, но плохо размеченная, — крикнула Анна. — Надо проехать мимо “Меконга”, доехать до перекрестка, а там…