Сергей Шведов - Инкуб

– Они ушли. Все ушли – и живые, и мертвые. А у нас на руках пять трупов. Что мы наделали, Аркадий, – это конец.

Пожарные справились с огнем в считанные минуты. После чего подполковник Хлестов, потрясая корочками, настоятельно рекомендовал им покинуть, если не поселок, то хотя бы усадьбу.

– Поймите меня правильно, мужики, – втолковывал он старшему наряда. – Я отвечаю за ваши жизни.

Пожарные даже не пытались спорить с бравыми омоновцами. В конце концов, дело свое они сделали, залив пеной не только разнесенный взрывами дом, но и почти весь участок. Сейчас пена оседала, растворялась в воздухе, открывая любопытным живописные развалины, в которые превратился аккуратный особнячок покойного Брагинского. Впрочем, любопытных оказалось немного. Жители элитного поселка слишком дорожили своими жизнями, чтобы сломя голову бежать к месту кровавой разборки, унесшей, судя по всему, не одну человеческую жизнь. Разве что десяток ближайших соседей с интересом прислушивались к разговору командира омоновцев с солидным дядей в халате и шлепанцах на босу ногу. Солидный дядя, перепуганный взрывом, истерически визжал, требуя тотальной проверки развалин и окружающих домов, где притаились террористы. Подполковник спокойно объяснял взволнованному обывателю, что проверка идет уже полным ходом, а что касается виновников взрыва, то все они будут найдены и наказаны по закону.

Омоновцы действительно проявили активность. Прежде всего, они вытеснили из усадьбы немногочисленных зевак, предложив им разойтись по домам и не мешать правоохранительным органам, делать трудную и важную работу. Зеваки подчинились, зато заартачились охранники, явившиеся к месту взрыва.

– Вы почему оставили свой пост?! – рявкнул на них подполковник. – Немедленно к воротам, и чтобы ни одна муха не вылетела отсюда без моего разрешения. Лично будете отвечать перед судом.

Пока все складывалось по заранее намеченному плану. Аркадий Савельевич отметил это обстоятельство с удовлетворением. Смутило его, правда, поведение собаки, специально натасканной на поиск живых и мертвых людей. Огромный пес тихо скулил и категорически отказывался выполнять команды проводника.

– Похоже, инкуб жив, – негромко произнес Годунов. – Всем держаться настороже. Занять соседние дворы по всему периметру.

– А Ирочка? – вспомнил Аркадий Савельевич. – Что с ней?

– Цела шалава, – усмехнулся подполковник. – В доме Стрельцова прячется. Проклятье, почему Сильвер не отвечает? Хвост, разберись.

В кармане брюк Завадского вдруг заиграла музыка, Аркадий Савельевич вскрикнул от неожиданности, но, к счастью, быстро сообразил, что это всего лишь мобильник.

– Смагин, – сказал он, глянув на определитель номера. – Видимо, у них что-то со связью.

Завадский внимательно следил за действиями липовых омоновцев, суетившихся среди развалин, а потому, наверное, не сразу понял, что ему пытается втолковать детектив:

– Какие собаки, Боренька. Ты в своем уме. Перестреляйте их к чертовой матери и дело к стороне!

– Что случилось? – резко обернулся к Завадскому Годунов.

– Они ушли, – произнес в ответ Аркадий Савельевич упавшим до шепота голосом. – А ваши люди убиты. Все, до одного.

Годунов вырвал у потрясенного финансиста мобильник и почти прорычал в него:

– Сидите тихо и не рыпайтесь. Я уже послал за вами машину.

Подполковник обошел воронку, образовавшуюся посреди двора после взрыва «Газели», и направился к развалинам прямо по оседающей пене. Сухо щелкнул предохранитель его автомата, заставивший Завадского вздрогнуть. Годунов, осторожно ступая, подошел к огромной плите, вокруг которой суетились его люди.

– Если этот гад жив, – донесся до Завадского голос Кныша, – то он сейчас там, под плитою.

Годунов раскрыл планшет, достал из него свой знаменитый блокнот и начал что-то подсчитывать, доводя своим спокойствием Завадского до белого каленья.

– По моим прикидкам в этом месте расположен бассейн, – спокойно произнес подполковник. – Бетона для него, судя по всему, не пожалели. Закладывайте взрывчатку. Подъемного крана у нас нет.

– Будет сделано, – бодро отозвался Кныш. – Темновато только.

– Подгоните машину, – распорядился Годунов. – И поторапливайтесь, ребята. Через пятнадцать минут мы должны покинуть поселок. Где Хвост?

Хвост, контролировавший соседнюю усадьбу, на вызов начальника не откликнулся. Обеспокоенный Годунов отправил к нему человека, который почему-то замешкался с докладом. Зато во двор усадьбы въехал «Бентли» Завадского с долгожданными пассажирами. Боря Смагин смотрелся бледной поганкой, а Верещагин похож был на негра из-за крови, запекшийся на лице.

– Это не его кровь, – выдохнул детектив. – Боже мой, Аркадий, это конец. Это Апокалипсис, о котором тебя предупреждал Кобяков. Мы разбудили зверя, и теперь он идет по нашим следам.

– Заткнись! – коротко бросил Смагину подполковник и, повернувшись к водителю, спросил: – Что с нашими?

– Костлявый убит ножом в сердце, у всех остальных порваны глотки, словно на них напала целая свора диких псов.

Водитель, облаченный в комуфляж омоновца, старался говорить спокойно, но голос его при этом предательски дрожал. У Аркадия Савельевича остатки волос на голове зашевелились и встали дыбом. Он вдруг ощутил волны ненависти, надвигающиеся на него из темноты. Враги наступал со всех сторон, а у Завадского не хватало ни сил, ни мужества, чтобы им противостоять. А тут еще Боря Смагин со своими идиотскими причитаниями по поводу оживших ведьм:

– Светка была мертвая, клянусь. Она сидела голая за столом с прострелянной головой. Я сам видел дырку у нее на лбу. Костлявый, остававшийся в гостиной, подошел к ней и тронул за плечо. Не знаю, что ему почудилось, но у Светки вдруг начал раздуваться живот, она словно забеременела у нас на глазах. Я стоял сбоку, в трех шагах от нее и видел, как брюхо свисает у нее между колен – отвратительное зрелище! А тут еще Бугай, возившийся с другой ведьмой на лестнице, вдруг захлюпал горлом и стал валиться навзничь. Костлявый вскинул автомат, и тут мертвая Светка вдруг ожила, схватила со стола нож и всадила его в грудь своего убийцы. Потом они обе стали обрастать шерстью, Аркадий. Я не мог на это смотреть! У меня пистолет заклинило! А из подвала неслись вопли и волчий вой. Я не выдержал, Завадский, слышишь, я бросился бежать, но ноги не держали. Добежал до кустов и рухнул, как подкошенный.

– Успокойся, Боря, тебе почудилось, – пролепетал Аркадий Савельевич, пытаясь оторвать от себя Самгина, вцепившегося руками в его плечи.

– Нам почудилось, Верещагин, слышишь! – взвыл детектив. – Почудилось! Да вы тут все с ума посходили!

Годунов быстро шагнул к Смагину и нанес ему короткий удар под вдох. Боря икнул и стал медленно оседать на асфальт. И в это мгновение прогремел еще один взрыв. Завадский с Верещагиным присели от неожиданности, а Годунов даже глазом не моргнул. Отстранив водителя, подполковник пошел к развалинам. Завадский засеменил следом, потеряв в темноте один из шлепанцев. Плиту отбросило прочь, и заинтересованному взгляду открылся четырехугольник, заполненный водой. И посреди этого черного квадрата болталось мертвое тело.