Роберт Стайн - Лицо

Я схватила свою куртку и перчатки и вместе с подругами направилась к выходу. День и в самом деле был чудесным. Легкий морозец бодрил. Снег сверкал на ярком солнце.

Мы направились к Мельничному холму, вращая свои ледянки, словно рули, и врезаясь друг в друга.

В конце улицы Адриана поскользнулась и свалилась. Мы с Лаурой запихнули ее лицом в снег.

Она сопротивлялась, и началась схватка, после которой мы все вывалялись в снегу и взмокли.

Потом, тяжело дыша, стали отряхивать друг друга. Бросились подбирать свои ледянки, которые скатились по улице, шедшей под уклон. Наконец двинулись дальше.

Мельничный холм — излюбленное место катаний всей городской детворы. Он высокий и крутой, а перед ним простирается широкое поле. Когда катишься с него, снег кажется глубже. Взбираться на него тяжеловато, зато, когда летишь вниз, просто дух захватывает.

Сегодня холм блестел, будто серебряный. Мы остановились у подножья и посмотрели на вершину. Здесь собралась дюжина ребят разных возрастов. На чем только они не катались! На крышках от мусорных баков, на досках, на каких-то непонятных конструкциях.

Ну и зрелище!

Вся эта ребятня, одетая в разноцветные куртки, напоминала украшения на гигантской новогодней елке.

Ладно. Что-то меня занесло в лирику.

Но сцена просто поражала своей чистотой. Мне сразу же вспомнились счастливые беззаботные времена и захотелось стать младше.

— Почему этот холм с виду гораздо больше, чем на самом деле? — спросила Лаура, уступая дорогу двум ребятам устроившимся на мешке для мусора.

— Да брось ты, — ответила Адриана. — Он такой же, как всегда. Идем!

Мы двинулись по склону навстречу ветру, слегка поскальзываясь на ходу. На полпути ветер вырвал у меня ледянку, и пришлось ловить ее. Наконец я оказалась на вершине.

Где же мои подруги?

Я окинула взглядом окрестности, прикрыв глаза от яркого солнца.

Они уже собирались катиться вниз. Отыскали себе свободное место, обойдя группу мальчишек с серьезными лицами. Опустили свои ледянки на снег.

Лаура села, а Адриана улеглась на пузо. Я хотела напугать их, а они уже умчались, радостно крича. Лауру сильно подбросило, но все-таки она удержалась на своей ледянке. Адриана, остановившись, тут же поднялась на ноги.

Глядя на них, я от души рассмеялась. Теперь настала моя очередь. Даже не помню, когда я каталась здесь в последний раз. Наверное, в десять или одиннадцать лет. И почему настоящее веселье бывает лишь в таком возрасте?

Взглянув вниз, я увидела, что мои подруги стоят рядом, ожидая меня. Адриана сняла шапку и вытряхивала снег из волос.

— Иду! — крикнула я, сложив ладони рупором, но они вряд ли меня услышали.

Я положила свою ледянку, потом опустилась на колени. Взялась за края диска и пристроилась на нем. Сильный порыв ветра спихнул меня вниз, хотя я еще не подготовилась.

От неожиданности я заорала во все горло.

Навстречу летела целая снежная стена.

Я зарывалась в нее все глубже и глубже…

И лишь теперь поняла, что кричу, но вовсе не от радости.

Я кричала от страха.

От дикого ужаса.

Пока не почувствовала, что легкие вот-вот лопнут. Но все продолжала кричать.

И знала, что никогда не остановлюсь.

Не помню как я добралась до дома.

Должно быть, меня привели подруги.

До сих пор стоят перед глазами их испуганные лица. Они с трудом оторвали мои руки от ледянки, потом поставили меня на ноги.

Подруги о чем-то кричали, но я не слышала их, потому что орала еще громче.

Орала до хрипоты.

Все орала и орала.

Я увидела растерянные лица остальных ребят. Увидела какую-то женщину, поспешно уводящую двух маленьких девочек, зажимавших уши руками. Увидела, что все они встревожены и напуганы. Но все же не могла замолчать.

Я совершенно не владела собой. Как будто из меня рвалось наружу неведомое существо. Это оно орало, пытаясь освободиться от моего тела.

Но что же меня так напугало? Снег? Скольжение? Слишком быстрый спуск? Ощущение собственной беспомощности? Или надвигающаяся снежная стена?

Что же заставило меня орать?

Кажется, я не смолкала всю дорогу до дома.

Да я толком и не помню возвращения. Не помню, когда наконец закрыла рот.

Помню лишь, что после этого горло горело огнем.

Я не могла говорить. Даже шепотом.

— Марта, ты сошла с ума, — сказала я себе.

Где я?

Оказалось, что я лежу в своей постели, по шею укрытая пледом. Родители суетились внизу, готовя для меня горячий бульон и чай. Папа пытался дозвониться доктору Сейлсу.

Меня по-прежнему трясло. Все тело содрогалось, а горло болело.

Я лежала на кровати, уставившись в белый потолок.

Белоснежный потолок. И тут в моем сознании вспыхнула новая картина. Новое воспоминание.

Я снова увидела хижины, занесенные снегом. И белые хлопья, падавшие с неба. Серебристые сосульки, сверкавшие, словно лезвия кинжалов.

Вот Джастина, Лаура и Адриана.

Они играют в снежки.

Даже послышался негромкий хлопок — это снежок угодил Адриане в спину.

Потом раздался смех. Мальчишеский смех.

Пролетело еще несколько снежков.

Рядом со мной Аарон. Его каштановые волосы выбивались из-под коричневой с белым шапки. На лице играла улыбка. Щеки зарумянились от холода. Из открытого рта вылетал пар.

Снова хлопок.

Кажется, на этот раз угодили в меня.

Все кругом смеялись и радостно кричали, словом, веселились.

В действительности я лежала на кровати, крепко зажмурившись, и все-таки невольно заулыбалась…

Лауре в голову попал снежок, и она упала на колени, уронив шапку.

— Ну, держись! — крикнула Лаура с наигранной сердитостью, обращаясь к кому-то невидимому. — Сейчас я тебе задам!

К кому относились эти слова?

Я изо всех сил пыталась разглядеть…

Может быть, к Аарону?

Нет, к Ивану.

Он тоже оказался с нами. На нем кожаная куртка, но он без перчаток.

Еще один снежок попал Лауре в грудь.

Она рассмеялась. Схватила Ивана за ворот, пытаясь его повалить.

Все вокруг смеялись.

Теперь я видела картину совсем ясно и понимала, что это еще одна частица вернувшихся воспоминаний.

Ой!

Я наконец-то разглядела себя. Увидела, как вытираю снег со лба.

И услышала смех. Холодный смех.

Еще один снежок попал мне прямо под воротник.

Кто его бросил? Кто на меня напал?

Я вглядывалась, стараясь разглядеть всю сцену.

И увидела Джастину. Она выглядела очень сердитой.

Она быстро лепила снежки и яростно швыряла их в меня.

— Джастина! — крикнула я. — Постой!

Но та как будто не слышала мой крик и продолжала кидать изо всех сил.

Неужели она хотела сделать мне больно?

Почему подруга рассердилась на меня? Почему атакует так яростно? Тогда я начала отвечать. Стала лепить снежки как можно крепче и метать в нее. Мы с ней даже начали что-то орать во все горло, объятые злостью. Потом я почувствовала, как кто-то потянул меня назад. Это оказались Иван и Аарон. А Адриана с Лаурой кинулись на Джастину.