Мартин Уэйтс - Женщина в черном 2. Ангел смерти

Джеймс такого не ожидал – не то что сдачи не дал, еле успел руками загородить голову. Ева кинулась к мальчишкам. Отшвырнула прочь салфетки, изо всех сил ухватила Эдварда сзади, обняла, прижимая ему руки к бокам, стала оттаскивать от Джеймса, громко умоляя остановиться, прекратить.

Эдвард не реагировал, лишь беззвучно рыдал да истерически рвался из ее объятий. Ева тщетно пыталась повернуть его лицом к себе.

– Эдвард, миленький… Эдвард, посмотри на меня, ну пожалуйста…

С неожиданной силой мальчик старался отбросить обнимающие руки, однако Ева удерживала его крепко и надежно, мешала шелохнуться… и постепенно вспышка неистового гнева сошла на нет. Поодаль неподвижно стоял Джеймс, напряженно стиснувший кулаки, в красноречивом молчании.

Молодая учительница посмотрела на рисунок Эдварда, поняла, что на нем изображены женщина и мальчик, и мгновенно осознала всю степень его ценности для осиротевшего ребенка.

Джеймсу тоже хватало ума понять, как дорога картинка Эдварду, однако, осатанев от гнева, он был готов плевать на это.

Разве он не пытался? Разве не старался заступиться? И вот – извольте видеть, что получил, хороша благодарность! Ничего, разберемся еще… хотя когда-то мы…

В дверь постучали.

– Привет, – прозвучал веселый и чуть насмешливый голос, – у вас тут не заперто, так что я позволил себе дерзость!

В комнату вошел капитан ВВС Гарри.

Обвел взглядом стайку нахохлившихся ребятишек, их испуганные, сердитые или исполненные скорби мордахи – и улыбка его застыла.

– О, – произнес он, – я пришел не вовремя?

Ева надежно укуталась в теплое пальто и шерстяной шарф. Гарри, шагавший рядом, запахнул кожаный реглан поплотнее. Гуляли они по берегу, неподалеку от заднего двора дома, у самой полосы прибоя, и под ногами мрачно хрустела обледенелая галька. Шли порознь, не касаясь друг друга. Стояло время отлива, и камни под ногами утопали в серо-черной грязи. Ева понимала – теперь проезд на остров открыт, – и осознание этого, наверное, должно было усилить ее чувство связи с материком, ослабить ощущение одинокой заброшенности, однако в реальности достаточно взглянуть, сколь забыты всем миром и небезопасны окрестности, и враз накатывает печаль еще большего одиночества. Даже небо – пустое, стеклянное, и единственные облака – клубы пара их дыхания.

Незваное появление Гарри привело Джин к мысли, что Еве стоит подышать свежим воздухом, чтобы хоть на время позабыть о недавних печальных событиях в доме.

– Вам следовало бы пройтись с молодым человеком, – прозвучало как приказ, однако Еву и уговаривать не стоило. Она успела сообщить Гарри о случившемся несчастье, и после этого меж ними зависло молчание. Впрочем, чем дальше отходила пара от дома, тем больше казалось Еве, что ее рассказ о смерти Тома сильно отдает признанием вины, теперь она чувствовала, как с каждым шагом все неотвратимее набухают в глазах проклятые слезы. Ева сердито утерла их и мужественно скрыла боль под улыбкой:

– Простите.

– Не в чем вам извиняться. – В глазах Гарри светилось сострадание. – В случившемся не было вашей вины.

Ева рассеянно кивнула, будто из вежливости соглашаясь с не расслышанной толком репликой.

Некоторое время они снова гуляли в молчании, а потом она вдруг заговорила:

– Мы же привезли их сюда, чтобы спасти от всего этого!

– От чего «этого»? – тихо переспросил Гарри.

– От войны, от сражений, от смерти. – Ева отвернулась, теперь она почти кричала, и слова ее уносил ветер. – В провинции безопаснее? Боже мой!

– Что?

– Не знаю, не знаю, – замотала головой, – может, я и вправду забыла запереть дверь? Может, отвлеклась на что-нибудь? Может, я просто забыла?

– Да перестаньте уже винить себя. Мальчик совершенно спокойно мог открыть дверь и сам.

– Но ключ-то был у меня!

Гарри наставительно поднял палец.

– Ах, ключ… знаете, как-то мне сомнительно, чтобы в особняке подобного размера имелся лишь один ключ. Мальчишка запросто мог – не знаю – найти другой в одной из соседних комнат как минимум.

– Или кто-то дал ему другой ключ? – вскинулась Ева.

– Вот именно, – кивнул Гарри, – скорее всего, кто-то из ваших ребяток.

– Нет, – отрезала Ева. – Нет, это были не дети.

Гарри вздернул бровь:

– Кто же тогда?

Ева старательно отвела глаза, равнодушно уперлась взглядом в морскую гладь. Среди волн ей нарисовалось белое лицо с огромными яростными глазами.

– Понимаете… мне кажется… я думаю, на острове есть кто-то еще.

– В смысле? Вы полагаете, тут кто-то живет?

– Я слышала чьи-то шаги вечером нашего приезда, – кивнула Ева. – Пошла посмотреть, кто там, но никого уже не было. И еще сегодня утром я… встретила кое-кого на кладбище.

– Вы с ними говорили?

– Пыталась. Но она, эта женщина, просто исчезла.

– Исчезла? – переспросил Гарри.

– Да, исчезла. Но теперь я думаю – может, именно она открыла дверь прошлой ночью?

Гарри кивнул, но ничего не ответил.

«Идиотка, – ругала себя Ева, – дура неисправимая, зачем ты рассказала ему о женщине? Неужели непонятно, насколько неубедительно прозвучала твоя история? Так неубедительно, что не стоит и позориться дальше, рассказывая про лицо под половицами!»

Гарри резко остановился и положил руки ей на плечи. Ева покорно и безнадежно уставилась ему в лицо – вот сейчас и он даст понять, что все это ей просто привиделось, что она всего лишь запуталась в сетях собственного воображения. Короче, скажет нечто доброжелательное, но благодушно-снисходительное.

– А может, нам поспрашивать по соседству? – спросил Гарри. – Вдруг кто-нибудь еще эту особу видел?

Ева заморгала от изумления.

– Вы имеете в виду, что верите мне? Верите в то, что я вам рассказала?

Гарри ответил несколько растерянной улыбкой:

– А с чего бы, собственно, мне вам не верить?

И вот тогда Ева впервые улыбнулась ему в ответ, не заставляя и не насилуя себя. Потому что – плевать на все случившееся – ей, впервые со дня приезда сюда, сделалось по-настоящему хорошо и надежно.

Гарри ей поверил! Она с трудом удержалась, чтобы не заплакать снова.

Первый, с кем следовало бы поговорить, решила Ева, – Эдвард. Не зря мальчик сам не свой ходит с тех пор, как его еле вызволили из запертой комнаты. Интуиция подсказывала ей: он видел кого-то или что-то, и его информация в силах если и не помочь, то, по крайней мере, хоть подтвердить реальность всего, что ей самой пришлось испытать.

Эдвард сидел в холле, на нижней ступеньке лестницы, водил пальцами по страничкам блокнота – Еве и Гарри пришлось опуститься перед ним на корточки.

– Понимаешь, Эдвард, – просияла Ева самой ласковой из улыбок, – ты ни в чем не виноват. Я просто хочу с тобой поговорить. Ты не против?