Джонатан Келлерман - Голем в Голливуде

Религиозный пыл выявлял в людях все лучшее.

Справедливость.

Джейкоб поискал сведения о еврейских террористических группах в Соединенных Штатах.

Расширил поиск до любой еврейской улики на месте убийства.

Затем – до любых выжженных знаков.

Добавил к запросу слово «справедливость».

По нулям.

Джейкоб откинулся в кресле. В животе урчало. Без четверти десять вечера. Нетронутый завтрак – вафля в застывшем сиропе и заветревшемся масле – отправился в мусорное ведро. В холодильнике было пусто, но для проформы Джейкоб в него заглянул и потопал в магазин за парой хот-догов.

Вряд ли злодей рискнет вновь появиться в доме, тем паче что знак уже стерт. Однако особых планов на вечер не имелось, и, пожалуй, стоило убить несколько часов. Забравшись на холмы, Джейкоб поставил «хонду» на обочине в пятидесяти ярдах за домом Клэр Мейсон. Откупорил пиво, откинул спинку сиденья и стал поджидать удачу.

Около трех он встрепенулся, приложившись локтем о руль. Ломило спину, во рту пересохло. Пузырь разрывался, член стоял оглоблей.

Под хихиканье сверчков Джейкоб выбрался из машины и отошел в сторонку отлить. Ему опять снилась голая Мая в саду, такая близкая и недосягаемая. Дожидаясь, когда образ ее изгладится и член обмякнет, он раздумывал, что означает пропасть между ними. Наверное, упущенный шанс. Однако в томительной незавершенности была своя сладость. Вспомнилась непринужденность Маи – она ничего не скрывала, отчего эротика становилась невинной.

Это бы ему пригодилось. За семь лет службы в мозгу возникла четкая связь между сексом и насилием. Плохо, конечно, но никуда не денешься. И если такая женщина желает его спасти, он совсем не против.

Однако он прекрасно знал, какого сорта девицы ошиваются в «187».

Вы симпатичный, Джейкоб Лев.

Интересно, она там еще появится?

Был только один способ выяснить.

Баром «187» владела пара отставных полицейских, знавших, что нужно копам: крепкая выпивка, громкая музыка и кухня, открытая до половины пятого утра, чтобы накормить ребят, в два сорок пять закончивших ночную смену В угоду жестокой правде жизни хозяева арендовали секционный склад, втиснутый между пескоструйной фирмой и магазином автозапчастей на Блэкуэлдер-стрит в индустриальной зоне к югу от 10-го шоссе.

Никакой вывески, приваренная монтировка вместо дверной ручки. Джейкоб распахнул дверь, и его накрыло звуковой волной – гремучей, как сетка-рабица, острой, как колючая проволока.

Ближайшие жилые дома отстояли на два квартала, что, впрочем, не гарантировало от попадания в зону звукового поражения.

Флаг в руки тому, кто надумал бы пожаловаться на шум.

Зал кишел стражами правопорядка и теми, кто их любил и вожделел. Женщины-копы редко сюда заглядывали, и потому бар облюбовали гражданские дамочки с недавно истекшим сроком годности.

Джейкоб задержался на пороге, выглядывая Маю.

Она не затеряется в толпе.

Буфера. Телеса, выпирающие из юбок с заниженной талией, хозяйки которых целятся в угловую лузу, что-то шепчут кавалеру на ушко, покусывают ему мочку.

Маи не видно.

Невероятно, что она здесь была. Наверное, чувствовала себя жемчужиной в навозе. Еще невероятнее, что она его «убалтывала».

И отвезла домой? Совершенно немыслимо.

Снова тупик. Надо сваливать.

Но в динамиках гремела «Саблайм» [11], а Джейкоб разгулялся, уже не уснуть.

Сквозь три ряда амурничавших пьяниц Джейкоб протиснулся к стойке. За час до закрытия воцарилось отчаяние, парочки лихорадочно складывались и распадались, точно в безумном человеческом «Тетрисе».

Бармен Виктор уже наливал Джейкобу двойной бурбон. Верность, порожденная дурными привычками. Джейкоб представил собственные похороны: плачущая толпа барменов и продавцов из ночных магазинов.

Виктор поставил перед ним выпивку и повернулся к другому клиенту.

– Погоди! – крикнул Джейкоб, поманив его к себе. – Пару дней назад здесь была девушка, помнишь?

Взглядом Виктор будто спрашивал: как же тебя взяли в детективы?

– Она ушла со мной.

Виктор рассмеялся:

– Круг поиска не шибко сузился.

– Она была с подругой. Обалденно красивая, не помнишь?

– Таких сюда не пускают. – Виктор щелкнул по стакану Джейкоба: – Не горюй, еще четыре дозы, и в ком-нибудь ты ее разглядишь.

Он поспешил к нетерпеливым клиентам.

Джейкоб погонял виски в стакане и понял, что выпивать совсем не хочется.

Однако он должен соответствовать званию высокофункционального алкоголика. Хочешь не хочешь, а надо.

Джейкоб опорожнил стакан, кинул двадцатку на стойку и, развернувшись на табурете, уткнулся в чью-то грудь, большую и мягкую, как подушка.

Его всегдашний приз буднего дня: оплывшие бока, грубое лицо, вытравленные волосы; неразборчивая и крепко поддатая.

Девица надулась:

– Ты расплескал мою выпивку.

Джейкоб вздохнул и помахал Виктору.

Он подвел девицу к ее машине, показал свою «хонду» и велел ехать следом, добавив:

– Езжай осторожно.

– Да кто ж меня остановит? – ухмыльнулась девица.

В кухне Джейкоб стоял со спущенными штанами и, чувствуя, как ручка ящика впивается в голую задницу, периодически отхлебывал из бутылки, подстегивая угасавший задор.

Оторвавшись от его промежности, девица, сидя на корточках, одарила его суровым взглядом:

– Ты гляди там, не усни.

– Слушаюсь, мэм.

– Хорош нажираться, он у тебя и так уже пьяный. Погоди, писать хочу.

Щелкнув коленками, девица встала и вышла из кухни.

«Господи ты боже мой», – подумал Джейкоб.

Послышалось журчание. Звучное. Девица не закрыла дверь ванной.

– Уф, хорошо! – крикнула она.

– Захвати презерватив, ладно? В левом нижнем ящике.

Зашумел бачок. Уже без джинсов и в расстегнутой блузке девица вошла в кухню, шлепая презервативом о ладонь, точно сахарным пакетиком.

– У тебя там тараканы, – сказала она.

Джейкоб невольно сравнил ее с Маей, хотя понимал, что это несправедливо.

Может, такая и нужна, чтоб забыться?

Незамысловатая.

Джейкоб сел на стул, надел презерватив и хлопнул себя по ляжке:

– К вашим услугам.

Неуклюже перешагнув через его колени, девица растопырилась над ним, колыша грудями перед его лицом. Она уже изготовилась усесться, но вдруг замешкалась и топнула по полу.

– Фу! Купи «Рейд». – Девица снова топнула и тотчас вскрикнула: – Зараза!

– Что еще?

– Сволочь меня цапнула.

– Какая сволочь?

– Хрен ее знает. – Девица плюхнулась ему на колени.

И охнула.

Очередная ублаженная клиентка.

Джейкоб ухватил партнершу за мясистые бедра, стал раскачивать взад-вперед и не вдруг сообразил, что девица охает явно не от восторга.