Дарья Кошевая - Коринн из Некрополиса

– Я бы ушел, – заговорил он тихо, – но там, в секретных коридорах крепости я совсем один, а другого дома у меня нет. Мне очень одиноко, понимаешь?

Она понимала.

– Скоро я закончу свои дела и смогу вернуться в Оппидум уже в качестве Губернатора. а пока, позволь воспользоваться твоим гостеприимством. Поверь, я отблагодарю тебя с невероятной щедростью!

Коринн поморщилась, убирая руку под одеяло. Как же похожи Алан и Ник! Оба грезят великими делами и используют ее, увещевая сказками о награде. Будто можно просто войти в чужой дом и купить себе жилье и друзей.

Брюнет по-своему истолковал ее недовольный вид.

– Даю слово! Все, что захочешь, – выдохнул он. Коринн покачала головой. Николас вздохнул, помрачнев.

– Ты мне не веришь? не веришь, что я добьюсь своего и займу подобающее мне кресло? Знай же, всегда добивался! Дюк будет растоптан! Уничтожен!

Он резко поднялся, сохраняя на лице воинственно-надменную гримасу. Коринн прикрыла глаза. Нестерпимо клонило в сон. Но она все-таки заставила себя нащупать на столике стакан и проглотить несколько глотков неаппетитного пойла. Во рту разлилась вязкая горечь. Коринн решила, что теперь вполне может позволить себе немного отдохнуть. Она слышала, как из комнаты вышел Николас, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Коринн проспала весь день, открывая глаза лишь затем, чтобы похлебать суп, заботливо приготовленный Аланом, и выпить горький отвар из волчьих ягод. Только к позднему вечеру, когда предметы в комнате стали черней, а тени резче, Коринн почувствовала себя лучше настолько, что захотелось сидеть.

Дверь комнаты была приоткрыта. в коридоре негромко спорили Алан и Ник.

– Ничем не могу помочь в этом деле, – твердил блондин.

– Нет, можешь! – не соглашался Николас. – Поговори с этой красноволосой! Пусть убедит своих подружек мне помочь!

– Ее зовут Гретта!

– Да мне все равно, как ее зовут!

– И очень плохо! с таким подходом ты ничего не добьешься! – Алан начал заводиться. – И вообще, если ты хочешь, чтобы баньши устроили для тебя переворот, то должен им что-то пообещать взамен!

Какое-то время было тихо. Коринн даже подумала, что парни ушли. Но вдруг Николас тихо спросил:

– И что по-твоему им надо?

– Свободу.

– В смысле?

– В том самом. Заклятия воскресителей удерживают души несчастных женщин в телах баньши, а подземелье заговорено таким образом, что им оттуда не выбраться. Пообещай баньши свободу и они сделают для тебя все.

Коринн нервно передернула плечами.

– Но они же тогда будут бродить по городу! – воскликнула она потрясенно. Двое парней появились на пороге. Алан ерошил свои волосы, как никогда похожий на мальчишку.

– Ты проснулась? а мы и не знали…

Николас задумчиво вертел в руках перо.

– По городу и так много кто бродит. Свобода – вот что важно!

– А кто же тогда будет охранять туннели?

– Да, ты права, об этом стоит побеспокоиться. Но я найду решение… Где у тебя можно найти пергамент?

– Внизу, на книжной полке лежит пачка.

Поблагодарив, брюнет удалился. Его решительные шаги эхом прозвучали в коридоре. Коринн попыталась поймать взгляд блондина, но тот упорно ускользал.

– Ты же не собираешься ему помогать выпустить баньши гулять по Некрополису? – не выдержала она. Алан деланно рассмеялся.

– Ты не волнуйся из-за этого. Принести тебе чего-нибудь?

– Ничего мне не надо!

– А… ладно… я тогда наверное пойду спать.

– Алан!

Но он не оглядываясь вышел и прикрыл за собой дверь. Коринн бессильно застонала. За окном сверкнула лиловая молния, и тот час крупные капли дождя запрыгали по стеклу.

– Никто! – позвала Коринн отчаявшись, но ответа не последовало. Монстр слишком далеко, чтобы слышать ее? Или не хочет отвечать? Кто знает.

Похоже, что в каком-то смысле, она, наконец, осталась одна в собственной башне. Вот только положение дел совсем не радовало. и как это получается, что каждый следующий день все хуже и хуже предыдущих?..

Утром Коринн обнаружила, что снова может держаться на ногах. Ее немного мутило, да и слабость накатывала удушающими волнами, но по крайней мере не болело в груди. Что уже не плохо.

Коринн сбросила с себя измятую ночную рубашку, влезла в простое серое платье из хлопка и нетвердой походкой дошла до окна. Уткнулась лбом в холодное стекло. По улице лениво ползали клочья серого тумана. Небо скрылось за пушистой дымкой и казалось неправдоподобно низким, словно кто-то накрыл город призрачной крышкой. на дороге масленно поблескивали лужи – значит дождь лил всю ночь без устали. Тишину разрушил мерный цокот. Из тумана на дорогу вышел некромант в красном плаще, а за ним – неторопливая вереница коней. не все из них были живыми; некоторые животные поблескивали алыми глазами, у других пылала и искрилась огненная грива. Некроманта, ведущего табун, называли Сумасшедшим Конюхом. Коринн иногда видела его из окна башни. По-видимому, Конюх вел своих подопечных на рынок.

И как теперь ей вести себя с двумя наглыми типами, что незаконно поселились в ее доме? Можно ли считать друзьями тех, кто угрожает тебе и навязывает свое общество? Тех, чьих взглядов она не разделяет… Выходило, что нельзя. ни в одной сказке из тех, что читала Коринн, у принцесс не было таких ужасных друзей. Но все-таки она чувствовала к этим проходимцам (пусть даже один из них бывший политик, а другой – член совета некромантов) толику привязанности и симпатии. Может потому что она не знала другой, более совершенной дружбы и изголодалась по ней. в школе Коринн не находила общих тем с детьми некромантов. Сверстников обычно злила ее доверчивость и серьезный подход к учебе. Они считали, и не без причины, что всего добьются и так. Силой, а не умом. а вот как раз силы-то у Коринн и не было. Возможно поэтому она никогда не встречала понимания. Белая ворона в темном царстве.

А ведь она в том возрасте, когда начинаешь невольно задумываться о любви. Коринн с содроганием вспомнила вопли баньши о приведших их к смерти возлюбленных. Страховщики говорят: «от смерти можно застраховаться, от любви нельзя». Это нечто вроде проклятия, учитывая реалии Некрополиса. Это то, что по мнению Коринн выпьет из нее последние силы, заманит в опасную ловушку, лишит разума.

Но неужели пройдет время, и она влюбиться в какого-нибудь некроманта, простит ему любое зло?

Нет. Или это буду уже не я. Он должен быть иным, отличным от всех. Тот, кто не предаст.

Коринн постояла еще несколько минут, глядя, как табун разноцветных лошадей скрывается в молочной пенке тумана. Проводив взглядом последнюю лошадь – снежно-белую, с сапфировыми глазами, Коринн отошла от окна. Расчесав непослушные волосы, она отправилась вниз, на ходу окликая непрошенных соседей. в гостиной никого, на кухне тоже. Только на столе следы недавнего завтрака, да еще остывшее какао в кружке и пара кусочков сыра на блюдце. Значит, позавтракали и… ушли? Но куда?