Барбара Хэмбли - Князья Преисподней

Джейми, Джейми, забери меня отсюда!

Опять послышался треск выстрелов, на этот раз совсем рядом с флигелем. Неведомые существа прекратили ломиться в залу, но там, где стояла Лидия, ставни все так же содрогались под ударами; сквозь шум и стук до нее донесся человеческий крик. Еще три выстрела последовали с такой скоростью, словно кто-то в панике нажимал на спусковой крючок, а затем ставни поддались с громким треском, и в комнату хлынул лунный свет.

Две темных сутулых фигуры пролезли в окно. Один яогуай прошел к двери, словно не замечая Лидию, но второй направился прямо к ней, поблескивая желтыми кошачьими глазами. После полной темноты лунный свет казался ярким, и когда тварь потянулась к ней, Лидия со всей силы пнула ее ногой в живот.

Яогуай отшатнулся, по-собачьи рявкнул и снова напал. Лидия опять пнула его, услышала, как рвется юбка в том месте, где он схватился за ткань, пнула в третий и четвертый раз; он все так же набрасывался на нее, словно знал, что она устанет намного раньше, чем он. Наконец он навалился всем своим весом, размахивая руками, и следующий пинок превратился в толчок, силы которого едва хватило, чтобы удержать яогуай на расстоянии.

Он завыл. Затем отвернулся от нее и поспешил за своим сородичем в залу.

Судя по звукам, там собралось несколько тварей, и Лидия вдруг поняла, что больше не слышит ударов по ставням и треска ломаемого дерева. Крики и выстрелы тоже прекратились. В комнату проник запах свежей крови и бездымного пороха. Затем она услышала, как яогуай выбивают дверь в западную комнату, заглушая доносящиеся из-под пола заунывные завывания Ли.

Он и в самом деле может повелевать ими, раз уж сумел призвать их? Может приказывать им? Или же они видят в нем только кусок мяса, который можно сожрать без особых усилий?

Рядом с ней на полу не было ни осколка стекла, ни обломка ставни; по крайней мере, без очков и в тусклом лунном свете она ничего не увидела. Но что-то должно быть…

Поколебавшись, она согнула занемевшие колени, соскользнула вниз по столбу и прищурилась, чтобы лучше видеть. Голос Ли, далекий и приглушенный, отдавал какие-то команды… Повторял их снова и снова, все громче и громче…

А затем Ли закричал.

В залитом светом дверном проеме внезапно выросла высокая сутулая фигура. Лидия попыталась вскочить, но тот двигался слишком быстро. Его одежда пропахла кровью, кровь была на огромной руке, которой он схватил Лидию за предплечье и потянул вверх, заставляя встать.

Обдавая ее запахом крови, Хобарт пробормотал, заикаясь:

— Вывести тебя… вывести тебя… господи, эта тварь в подвале!

Скорее всего, перочинный ножик он принес с собой в кармане. Когда лезвие коснулось шелковых пут, Лидия согнула кисти, разведя их в стороны. Только бы не порезаться, боже, только бы не порезаться…

Хобарт, все так же удерживая ее, смотрел на нее сверху вниз, и в его глазах отражался лунный свет. С удивившей ее саму рассудительностью она попросила:

— Отпустите меня, я могу идти, — словно он был мистером Вудривом, помогающим ей пересечь лужу.

В ответ Хобарт лишь сильнее сжал руку.

— Ты убежишь, — из-за растущих клыков и распухших десен его речь звучала невнятно. — Ты мне нужна. Чтобы они дали мне лекарство.

Черт!

Когда он втащил ее в главную залу флигеля, она услышала, как внизу вопит Ли, срываясь на отвратительный визг. Господи, они же рвут его на куски, и он ничего не может сделать…

На выходе она споткнулась о трупы. Двое из людей госпожи Цзо лежали на заляпанных кровью ступенях.

— Умирает у меня в голове, — бормотал Хобарт. — Я чувствую… я чувствовал, как все они умирали, господи! Я схожу с ума, но мне нельзя… Я заставлю ее дать мне лекарство…

Посреди двора они наткнулись на тело женщины в атласном ципао . Из-под подола торчали крохотные перебинтованные ножки в остроносых туфельках, рядом валялось ружье. Сказать ему, кто это такая, или не надо? Он едва обратил на нее внимание.

— С тобой все будет хорошо. Клянусь. Честное слово, — Хобарт внезапно захихикал и посмотрел на Лидию. — Просто… спрячу тебя в безопасном месте. Таких мест много — под мостами, под дворцами…

— Вам нет нужды так стараться, — она заставила себя говорить спокойно. — Я могу договориться…

— Никаких договоренностей, — он потащил ее к переходной галерее. — Я по горло сыт чертовыми договоренностями. Нельзя, чтобы меня видели таким. Она даст мне лекарство. Я ее заставлю. Они все умирают, я их чувствую…

Во дворике раздались крики, заглушившие рев яогуай . Хобарт остановился, и Лидия, обернувшись, увидела, как во двор врываются темные фигуры, едва различимые в свете луны, а навстречу им из флигеля выскакивают Иные. Грохнул дробовик. В темноте мелькнула белая борода, на мгновение блеснули круглые стекла очков и самурайский меч. Лидия вскрикнула:

— Джейми! — и Хобарт тут же схватил ее за талию, поднял над землей и зажал ей рот грязной рукой.

А затем он бросился бежать. С поразившей ее скоростью (едва ли яогуай могли двигаться быстрее) он пронесся по галерее и пересек дворик. Лидия отбивалась, пытаясь вывернуться и сбросить ладонь, почти не дававшую ей дышать, но Хобарт лишь усиливал хватку. Совсем рядом она слышала его тяжелое дыхание, и была в нем какая-то звериная хрипотца, которая напугала ее. Хобарт почти утратил рассудок. Что же будет дальше?

Выломанные ворота, пологий берег мелкого озера, покрытого мутным грязноватым льдом, мраморный мост на перешейке между северным и южным водоемом, ведущие в темноту потрескавшиеся ступени… Хобарт остановился, поставил ее на землю и огляделся.

— Помню это место, — выдохнул он. — Невероятно…

Он заговорил с неожиданной мягкостью, будто во сне:

— В жизни здесь не был, но все же помню это место. Они здесь бывали, там дальше есть нора, потом подвалы… много, много подвалов, один за другим… они приснились мне.

Затем он вздрогнул, поднес руку к голове, и его лицо исказилось от боли.

— Они умирают. Они кричат, когда умирают, кричат у меня в голове. Словно от моего мозга отрывают кровоточащие куски. Я отведу тебя туда, потом вернусь, поговорю с ней… заставлю ее отдать мне лекарство. Оно помогло ее ребятам, или помогло бы, если бы их не убили…

— Она не может дать вам лекарство, — прохрипела Лидия. — Она мертва. Понимаете? Она мертва.

Хобарт дернул ее за руку и ударил. Наполовину оглушенная, Лидия обмякла, но он рывком поднял ее, удерживая перед собой. Его глаза в лунном свете напоминали зеркала.

— Ты врешь, — прошипел он. — Но это ты зря. Хитрая сучка.

Он вдруг ухмыльнулся, оскалив окровавленные зубы, и погладил ее по щеке.

— Но красивая…

За его спиной возникла вторая пара блестящих глаз, длинная белая рука подхватила его под подбородок, вторая уперлась ему в плечо. Хобарт взревел, развернулся (Лидии никогда еще не приходилось видеть столь быстрой реакции у живого человека), отшвырнул ее прочь и полоснул по Исидро когтями. Таким Исидро становился после долгого голодания: похожий на призрака, ослабевший, не способный поддерживать обманчивый образ. Он уклонился, попытался вырвать руки из захвата …