Юрий Салов - Люди и портреты (СИ)

Бандит, стоявший слева, продолжая стрелять по врезавшейся в стену и гудящей машине — мертвый Болт уронил голову на клаксон — направил автомат на Павла. Тумасов метнулся к стоявшему в оцепенении от увиденного плюгавенькому бандиту и вцепившись в него, развернул того на себя, используя в качестве щита от пуль.

Щит понадобился сразу: после очередных выстрелов бандит захрипел, обмяк и навалился на Тумасова.

Марш-бросок на тридцать метров. До переулка. С трупом боевика на плечах. Парочка «пчел» прожужжала над ухом, когда Павел уже нырял в переулок, но и только.

Павел скинул с плеч ненужный уже груз и задал такого откровенного стрекача, какого не помнил за собой со времен, наверное, Карабахского конфликта с его вылазками на сопредельную территорию. Хорошо, что автоматчику пришлось вставлять новую обойму — фора в секунд пятнадцать — двадцать: пока, болезный, перезарядишь оружие, Павел уже растворится в южной ночи… Бегом!

Павел выскочил на дорогу — вдали маячили огни милицейской машины и гудела сирена. Видимо кто-то из жильцов ближайших домов все-таки услышал выстрелы у гаражей и вызвал милицию. Тумасов снова метнулся в темноту ближайшего двора. Так, дворами, он и добрался до своего дома и закрыв дверь за собой, подперев ее еще и шкафом.

А во всем остальном Павел поступил сегодня, вернее уже вчера, как последний идиот.

Павел разделся и встал под душ. Болела нога после всего произшедшего. Издержки марш-броска? Ладно, сейчас примем душ и спать. Спать… Спать…

Он грезил во сне: в какой-то бухте он прыгал вместе с Натальей со скал в море, затем прыгал в воду один, выныривал и звал ее, стоявшую наверху, на камнях… А Наталья смеялась и махала ему рукой…

Павел с трудом открыл глаза, лицо Натальи растаяло, вместо нее возле двери на стуле сидел аккуратно стриженный человек с короткими усиками в халате, просматривал газету. Тумасов скосил взгляд — белым-бело. Больничная палата?

— Эй, мужик… Ты кто? — еле проговорил Павел.

— Расул! — отозвался сторож. — Отдыхай, герой. Я от Хамида Вахидовича.

А что произошло? Поподробней нельзя? Поподробней попозже, когда шеф придет.

После обеда пришли гости. Гостей было несколько, и одного из них Павел знал: Хамид-ака!

— Я что, ранен? — спросил Павел.

— Молодец! — откликнулся Гасанов и сел рядом на кровать. — Только пришел в себя, а уже разбираться начинает. Лежи — лежи. Рано. Лечись. В ногу тебя ранило.

— В ногу?

— Да, ты много крови потерял, но кость не задета. Поправляйся.

— Как вы меня нашли?

— В скорую звонила какая-то девушка, — вмешался один из пришедших с Хамидом, судя по солидному внешнему виду — врач. — назвала ваш адрес, сказала, что человек лежит при смерти. Мы приехали, входная дверь была открыта, а вы лежали на диване без сознания. У вас нога была сильно задета, опоздай мы минут на пятнадцать — вы бы кровью истекли.

— Какая девушка? — встрепенулся Павел. — Она назвала себя?

— Да, она представилась Натальей, сказала, ваша племянница.

— Как?

— Так и сказала, племянница. Мы вас сюда и привезли, пулю вытащили, а потом ваши друзья приехали.

Павел выразительно посмотрел на Хамида. Тот кивнул и все остальные покинули палату, в том числе врач.

— Эх, Паша, Паша, бедовая еврейская голова. — сокрушенно покачал головой Гасанов. — Таких дел натворил и сам чуть не погиб…

— А почему еврейская, Хамид-ака? У меня же отец осетин!

— Не осетин, а тат, Паша! То есть горский еврей. А девичья фамилия твоей мамы кстати, — Бердичевская. Вот и выходит по всем данным, что ты у нас гордый еврейский парень. Мы планировали средней руки провокацию, просто чтобы стравить две банды — но тут дилетант вмешался, все напортачил, моего помощника и себя под пули подставил. Знаешь этого дилетанта? Тумасов фамилия… Ну-ну-ну, не взбрыкивай, ведь все правильно, Ивану ты теперь по гроб жизни обязан… В общем, почестей от меня не жди.

— Наталья жива! Она ко мне приходила сама.

— Ты уверен в этом, Паша?

— Да. Она же разговаривала с врачом.

— Ну тогда я вообще ничего не понимаю.

— Мне нужно найти ее. Обязательно нужно найти. Помогите мне в этом, Хамид-ака.

«Интересно, когда и кто открыл дверь и оттащил шкаф», — мелькнуло в голове у Павла.

— Но где я тебе ее возьму? — удивился Гасанов. — Где мы будем ее искать?

— Где, где, где! — нервно передразнил его Павел.

Гасанов недоуменно уставился на него.

— Хамид-ака, мне очень нужна машина. — смягчив голос, подал назад Павел. — Она ушла сегодня утром, значит она где-то рядом и ее надо найти, понимаете, обязательно надо найти!

— Успокойся, Паша, — спокойно излагал Хамид Вахидович. — я скажу своим людям, чтобы они поискали ее.

— Спасибо. Кстати, как вы меня нашли-то?

— Мне мои люди сообщили о перестрелке у кинотеатра «Ашхабад», я сразу понял, что это с вашей парочкой связано. Более ценные сведения я получил от своих старых знакомых в главном управлении. Тебя не оказалось среди убитых, поэтому мы прошерстили все морги, все больницы в городе и нашли тебя. Вот еще, Паша, — доверительно сообщил Хамид Вахидович, — тебя в этой больнице как-бы официально нет. Это я сделал для того, чтобы тебя не донимали расспросами по поводу твоего огнестрельного ранения. Поправляйся, Паша.

— Я бы хотел уже сегодня выписаться.

— Не стоит Паша. Тем более, что тебя могут искать. Отлежись здесь пару дней, мои люди поищут твою Наталью.

— А я что, под охраной?

— Расул присмотрит, чтобы никакие посторонние люди к тебе не сунулись, мало ли.

Прошло еще два долгих, наполненных ожиданиями дня. Павел коршуном кружил по палате, не находя себе места. Визит Хамида Вахидовича не привнес успокоения.

— Мы не обнаружили никаких следов твоей сестры. Она словно растворилась в воздухе.

— Спасибо, Хамид-ака, я ее сам буду искать.

— Как твоя нога?

— Да заживает вроде, хожу без проблем.

— Не хочешь проконсультироваться у специалиста? Это Эрик Белявский, классный хирург, я тебе скажу…

— Хамид-ака, я хочу долеживаться дома. Муторно мне тут.

— Ну, Паша! Я покажу тебя все-таки ему.

Гасанов вышел из палаты и через несколько минут вернулся с блондином средних лет, правильные черты лица которого немного портил шрам на губе, уходящий в подбородок. Блондин первым делом нахмурился, оглядев Павла, и командно потребовал всем посторонним выйти из палаты — здесь врач распоряжается, а не кто-то там, пусть даже такие авторитетные люди. Можно, конечно, усмехаться, но даже Хамид Вахидович степенно покинул палату. Блондин усмехнулся и велел Павлу показать больную ногу. После чего достал из широкого кармана халата тонкую книжку, похожую на историю болезни и пролистав ее, невозмутимо скомандовал: