Джонатан Ховард - Йоханнес Кабал. Некромант

— О нет, — простонал он, — блин, — и наконец, уже со злостью, — вот ведь дерьмо! — Он осмотрел своё тело, запястья, вытаращился на Кабала так, будто крыша только что обвалилась, и принялся бегать по вагону. — Зеркало, приятель! Здесь должно быть зеркало! — Кабал наблюдал, как он носится. Человек нашёл большой кусок грязного посеребрённого стекла, который, наверное, когда-то откололся от зеркала, и поднёс его к лицу. Не веря своим глазам, он потёр его поверхность. Это не помогло.

— Глянь на меня, — причитал он. — Не, ну ты глянь. Твоими стараниями я теперь самый тощий человек в мире!

— Ничего подобного, — раздражённо сказал Кабал. Все такие придирчивые. — Я тебя призвал. Вот как ты появился. Не вздумай обвинять меня за любые физические недостатки, которые можешь в себе обнаружить.

— Но, но… — Человек положил зеркало и подошёл к Кабалу, сопровождая каждое слово взмахом рук. — Ведь ты отбирал составляющие, приятель. Где мой жир?

— Жир? — Кабал осознал, что совершил небольшую оплошность. — Тряпка, кость, волосы. Это традиционная формула. О жире никто никогда не говорил.

Худощавый в недоумении замахал руками. Он быстро оглядел вагон и направился в угол длинными, угловатыми шагами. Он схватил какой-то ящик и вытащил его в центр вагона. Сбоку под трафарет было выведено одно единственное слово «Жир».

— Нужно-то было всего ничего, приятель! Получился бы солидный мужчина. А так я просто мешок с костями.

Он умоляюще посмотрел на Кабала. Кабал посмотрел на него с полным безразличием.

— И чего ты от меня ждёшь, мистер… эээ… Костинз? Чтобы я тебе топлёного масла внутривенно влил?

— Думаешь, сработает? — спросил Костинз с жалобной надеждой.

— Ничуть. Послушай, меньше чем через год, всё это, — он указал на всё, что было вокруг, — исчезнет, и ты, мой самовлюблённый друг, обратишься в то, из чего я тебя создал. Поэтому, попытайся понять одну простую вещь. Через год тем, что от тебя останется, даже собаку будет не занять. Вот почему плевать я хотел, как ты выглядишь, и тебе должно быть всё равно. Наша непосредственная задача — поставить ярмарку на рельсы. Так что, ты будешь мне помогать, или мне нужно избавиться от тебя как от результатов неудачного эксперимента и повторить попытку?

Костинз упёрся руками в бёдра и ссутулился, приняв развязную позу — получилась эдакая высокомерная долгоножка.

— Ты здесь босс. Знамо дело, этот тупой засранец твой, помыкай как хошь.

— Отлично, — невозмутимо ответил Кабал. — Теперь, подойди сюда.

— Это был сарказм, — сказал Костинз своим нормальным голосом — размеренный тон, акцент по большей части американский, может, с оттенком французского — он растягивал гласные и слегка картавил — подойдя к Кабалу, который присел у стопки вывесок.

— Это была глупость. Взгляни-ка сюда.

— Выставки уродов, безумные трюки, восьмые чудеса света. Вполне стандартный набор, как по мне.

— Какие из них самые зрелищные? На что люди съедутся со всей округи? Мне нужно знать.

Костинз вопросительно на него посмотрел.

— Меня-то зачем спрашивать, босс? Ты здесь главный, у тебя должен быть план, — он внимательно посмотрел на Кабала, тот продолжал перебирать доски, пытаясь раскрыть тайну. — У тебя ведь есть план?

Кабал встал, отошёл в сторону и принялся сверлить вывески глазами.

— Я не понимаю. Зачем кому-то тратить своё время на такую глупость? Это же просто мусор! Липовые экспонаты, выставки человеческих уродств, обман! Всё это ненастоящее! Всё это ничего не стоит! Это лишь… — Кабал поник. Он уже давно не чувствовал себя таким бесполезным, — фикция. Не понимаю.

Костинз сам кое-чего не понимал.

— Но ты же пошёл на это добровольно, так? Не мог же Тот-что-там-внизу просто всучить тебе такое задание ни с того ни с сего?

— Это… пари.

— Спор? — даже если за пять минут, что Костинз стоял с открытым ртом, он прожил бы несколько поколений, ничего не смогло бы удивить его больше. — Ты поспорил с Ним? Да ты спятил! Никто никогда не выигрывал у Него! Он… — Костинз попытался придумать убедительную метафору. У него не получилось. — Он это ОН, приятель!

Глаза Кабала, скрытые тёмными очками, снова загорелись огнём.

— На этот раз он не выиграет.

— Ты сам в это не веришь! — проворчал Костинз, не скрывая пренебрежения. — Только в сказках люди побеждают Его Сатанинское Люциферство. Мне неприятно это говорить, но тебя надули, друг.

Кабал не ответил. Он снова смотрел на вывески.

— У меня ограниченный бюджет, и я не могу запустить всё сразу. Мне нужно решить несколько организационных моментов: что взять, а что оставить. Некоторые аттракционы будут полезны; другие — просто трата ресурсов. Мне нужен совет. Мистер Костинз, куда мне инвестировать?

Костинз с сожалением покачал головой.

— Я не могу помочь тебе, босс. В конце концов, я просто ходячая пыль. Только ты тут настоящий человек. Тебе решать.

— Я не могу, — решительно ответил Кабал. — Я тоже не понимаю людей. Мне нужно ещё с кем-нибудь посоветоваться. — Он надолго уставился вдаль. Глубоко вдохнул. — Думаю, я знаю нужного человека. — Он пошёл к выходу и спрыгнул на пути. Дензил и Деннис сидели рядом с поездом и бросали камни в ворону. Ни один даже близко не пролетел, но она всё равно с живейшим интересом наблюдала за их трудами. — Эй, вы, — резко сказал он, — до моего возвращения следуйте указаниям мистера Костинза.

Они подняли головы — Костинз высунулся из вагона прямо над ними и ухмыльнулся.

— Салют!

Они вяло улыбнулись и помахали в ответ.

— Ворона! Сюда! — приказал Кабал. Ворона, не мешкая, полетела к Кабалу и приземлилась ему на плечо. — Пойдёшь со мной. Так я буду уверен, что ты не напакостишь.

— Кар! — самодовольно ответила та.

Костинз прислонился к стенке вагона.

— Так что нам с покойничками делать в твоё отсутствие, шеф?

Кабал указал на паровоз.

— Я не знаю, как долго меня не будет. Может быть, несколько дней. Тем временем, вычистите локомотив и соберите немного топлива. Ты знаешь, на чём он ездит?

— Да почти что на всём.

— Хорошо. Загрузите топливный вагон древесиной и наполните котёл водой. Здесь много прудов и ручьёв. С этим проблем не будет. Затем посмотрите, можно ли расчистить путь до главной линии. Как только укомплектуем ярмарку, нужно отправляться в путь.

Костинз посмотрел на деревья и поджал губы. Задание было не из лёгких.

— Всё или ещё что-нибудь?

Кабал задумался. Костинз тяжело вздохнул — и кто только тянул за язык?

— Да, если останется время, я хочу, чтобы название ярмарки было написано на первом же крытом вагоне, с двух сторон. Умеешь рисовать вывески?

— Умею, конечно. Я вообще многое могу, стоит только мозгами пораскинуть. Как хочешь назвать его, босс?