Александр Юрин - Сквозь тернии

— Чёртов шельма! — выругался седовласый за спиной. — Кто впустил сюда эту тварь?!

Яська резко обернулся. Глянул в противоположную сторону, силясь унять стремительную карусель в голове. Врачи застыли на прежних местах — он прошёл сквозь них, ничуть не задев!

— Мамочка… — пропищал испуганный Яська, пытаясь подняться. — Мамочка, проснись… и пойдём отсюда. Слышишь, мамочка?! Эти люди плохие! Это они убили её, а вовсе не Тьма!

Под креслом метнулась тень.

Яська замер.

— Лови, лови его! — слышалось от двери.

Фальцет ползал на карачках под креслом, нервно ксыкал. Седовласый оглядывался по сторонам, натужно сопел. Медсестра наматывала на локоть розовый жгут.

Яська пополз вперёд.

Из-под кресла, как по команде, выскочил огромный кот. Сверкнул глазами, точно поезд во тьме, и злобно зашипел на Яську.

— Вон он, сзади! — скомандовал седовласый. — Да вон же, дубина!

Кот замер, уставился на Яську, что-то припоминая. Потом открыл усеянную клыками пасть и жутко зашипел. Яська машинально пополз назад. А пасть всё увеличивалась в размерах, будто кот был резиновый! Всё больше, больше и больше… Вот уже глаза оказались на макушке, а уши и вовсе на месте лопаток.

Внезапно Яська понял, что перед ним застыл вовсе не кот, а какая-то жуткая тварь из ночных кошмаров, в большей степени походящая не то на птицу, не то на летучую мышь, не то на что-то ещё, что и не обзовёшь никак на нормальном человеческом языке.

Из пасти существа сквозило гнилью и потусторонним холодом.

Яська дёрнулся назад, а тварь сгорбилась, так что стала похожа на куль чего-то мерзко пахнущего, и прошипела человеческим голосом:

— Ты забыл, где твоё место? Напомнить?..

Яська зажмурился. Он, конечно, понимал, что так от существа не отделаться, но всё равно ничего не мог с собой поделать. Организм снова перешёл во власть слепых инстинктов, так что с этим оставалось только смириться.

— А ну иди сюда, мерзкое животное! — разорялся совсем рядом фальцет. — Киса-киса-киса…

— За хвоста его, за хвоста! — подначивал вошедший в раж седовласый.

— У пациентки обильное кровотечение! — визжала медсестра. — Скорее сюда, я не знаю что делать!

Яська тотчас открыл глаза.

— Мама… — прошептал он враз севшим голосом. Подался вперёд. Еле успел замереть, потому что, куда не глянь, раскинулась бездна. Островок со спящей в кресле мамой и её мучителями медленно удалялся, теряясь за радужной оболочкой взмывающего вверх пузыря. Стены осыпались, как пепел. Потолок с хищными лампами поглотила сизая дымка. Кафель на полу вздулся, потрескался, порос ржавой коростой.

Яська вскочил на ноги, сделал пару шагов, глянул вниз. Ничего! Только спиральная облачность со вспышками далеких зарниц в центе. В звенящей тишине гнусаво промяукали. Яська вздрогнул. Медленно оторвал взор от волнующейся под ногами материи. Кот сидел на самом краю уплывающего прочь островка и умывался лапой. Он не сводил хищного взора с лица трясущегося Яськи. Потом всё же оторвался от своего занятия и прошипел:

— Она знает, что нужно сделать для того, чтобы ты занял своё место. Ты обязательно вернёшься, так как противоположности притягиваются.

Яська разинул рот. Тварь улыбнулась в ответ, подражая Чеширскому Коту из сказки про Алису. Яська мотнул головой, потёр веки кулаками — улыбка не пропала, а сделалась ещё шире. Шерсть на макушке кота вновь собралась в уродливую складку, образовав некое подобие на хаер. Глаза растянулись в тонюсенькие щёлки, лукаво заблестели. Кот, по всему, вышел на охоту.

Кресло с мамой и врачи — пропали.

Из тумана за спиной твари вышла маленькая девочка — совсем ещё кроха — в ночнушке и босиком.

Яська в ужасе замер — та самая, только ещё малышка!

Девочка присела на коленки и принялась почёсывать тварь за ухом. Она напевала какой-то весёлый мотивчик и не обращала внимания на происходящее вокруг. Кот удовлетворённо заскрипел, подмигнул шокированному Яське.

— Скальпель мне! — заорал в темноте седовласый. — Тампон, ну же!.. Есть какой-нибудь пакет?.. Да любой сгодится!

Яська упал на колени. Набрал в лёгкие побольше воздуха. Хотел было крикнуть, но так и не смог. Он по-прежнему не знал имени своей мёртвой сестрёнки. Имени, которого попросту никогда не было.

Яська заплакал.

— Кто-то идёт! — испуганно шикнули от двери.

Картинка с жуткой палатой вновь тускло забрезжила на горизонте сознания.

Яську осенило: если умершей девочке так и не дали имени, тогда получается, что… Это нужно сделать сейчас — дать имя! Ведь он родной брат этой замечательной девчушки! Кому как не ему брать на себя ответственность в столь ответственный момент!

— Росинка, гони его прочь! Он пришёл, чтобы сманить! — Яська не знал, почему именно Росинка — просто крикнул и всё. И лишь потом, спустя несколько секунд, пришла догадка: что ещё может быть столь красивым во тьме, как не роса на стеблях отдыхающих после зноя трав.

Росинка вздрогнула, обернула к Яське свою кудрявую головку. Разинула рот и машинально сунула в него большой палец.

Тварь у её ног зашипела, словно отвинченный газовый баллон, потом как-то сразу напыжилась и, такое ощущение, увеличилась в размерах.

Росинка рассеянно посмотрела на то, что застыло у её коленей… на то, к чему она только что прикасалась… Затем закатила глаза и жутко завизжала во весь голос.

— Господи! — раздался фальцет. — Она же ещё живая!

— Ненадолго, — отозвался седовласый, отчего крик и впрямь сделался тише. — Малышка потеряла слишком много крови. Её не спасти.

Росинка захлебнулась. Вытаращилась на растущую тварь, как на что-то иррациональное. Хотя как ещё это назвать?

— Росинка, отойди от края! — завопил что есть мочи Яська. — Я сейчас к тебе перепрыгну!

Девочка попыталась подняться на ноги, но тварь не позволила. Она положила свой облезлый хвост ей на плечи и выжидательно зашипела.

Яська шагнул назад, позабыв, что вокруг больше ничего не осталось. В последний момент, он всё же вспомнил, как во всех направлениях воцарилась бездна, но было уже слишком поздно. Он сорвался. В беспамятстве, от сковавшего душу страха, ухватился пальцами за развороченный кафель.

У двери с облегчением выдохнули:

— Кажись, пронесло… И кого только принесло в такой час?

Яська подтянулся, выгнул шею, попытался отыскать взором сестрёнку.

— Мешок! — скомандовал седовласый. — И забыли об этом!

Яська увидел Росинку. Она вновь щекотала пузо гадкого кота, вымахавшего до размеров телёнка. Обоих окружала матовая сфера, на вроде мыльного пузыря, только совсем мрачная и не переливающаяся всевозможными цветами, как та, что обволокла маму и врачей. Повсюду царила муть всеобщего безразличия. Это было оргстекло, что буквально вырезало из реального мира частичку света.