Виктор Гламаздин - Одна против зомби

А еще надо возобновить старые связи в среде сталкеров. Это ребята, которые готовятся к жизни после Армагеддона. У них тоже есть свои клубы — так называемые клубы по выживании.

Одни клубы специализируются на эпохе после ядерной войны и, с умилением слушая радостное щебетание счетчиков радиации, проповедуют эстетику Припяти — серый бетон заброшенных объектов, таинственные бункеры, полные мутантов, и зарастающие травой и кустарником пустыри промзон, где таятся всяческие аномалии.

Другие клубы сталкеров готовятся восстанавливать цивилизацию после столкновения Земли с астероидом.

Здесь и романтика ночных лесных костров в горах Алтая, и тяжелый быт землянок, и грохот молотов в самопальных кузницах, вонь от первых нефтеперегонных установок…

Ну а членов третьей категории клубов я вообще знаю всех наперечет — это те, кто будет отбиваться от зомби на городских крышах.

Тут все просто. Надевай непромокаемую и не поддающуюся зубам тварей робу. И иди к супермаркету. Там с голоду не умрешь. Возьми туда с собой холодное оружие, огнестрел и не меряно патронов к нему, ибо зомби будут идти к тебе в гости миллионами. Им, судя по голливудской ботве, всегда чипсов охота покушать с пивком.

Из логова оружейных баронов я направилась к расположенному в двух шагах вокзалу, где свалила в камеру хранения тяжеленную сумку с патронами. В принципе в «Кольчужнике» имелись боеприпасы с моему «калашу», но запас карман не тянет.

Пройдя пару километров от вокзала и присматривая за окрестностями на предмет наличия-отсутствия хвоста (уж больно пристально на меня смотрели менты на вокзале), я связалась с Толиком.

Поднеся мобильник к уху, я застрочила, как пулемет:

— Толик, прости засранку. Была не права, исправлюсь. Уже исправилась. Ты знаешь, какая я теперь хорошая? О-о, ты даже не представляешь!

— И не хочу ничего представлять, — сказал Толик и отключился.

— О, мой га-а-д! — простонала я. — За что мне все это?! За что-о-о-о?!

Но я быстро взяла себя в руки и, ехидно ухмыльнувшись, покачала головой и прошипела:

— Не-е-ет, братан, сегодня тебе от меня не отвертется!

Я снова позвонила Толику и с укоризной в голосе произнесла:

— Злопамятный ты, старина. А это неправильно. Мужчина должен быть великодушен к дамам. Все мы можем ошибаться…

Толик снова отключился.

— Вот ведь засранец! — выругалась я — Даже не выслушал до конца, мурло бибиревское.

Но от меня, как вы уже наверняка поняли, сестрицы, не так-то просто отвертеться.

И я снова позвонила Толику.

— Ну? — недовольно произнес он.

— Не отключайся! — завопила я.

— Тогда кончай эти ля-ля тополя.

— И вовсе не «ля-ля, тополя»! Я по делу.

— Да иди ты…

— Не ругайся на даму!

— А ты забыла, как…

— Не вспоминай!

— И чего ж хочет «дама»? — похоже, Толика ошеломил мой напор.

— Надо с братвой из «Кольчужника» перетереть секретную тему, — произнесла я тоном шпиона-нелегала, обложенного наружкой неприятельской контрразведки.

Толик расхохотался — нагло, грубо и бесцеремонно.

— Хватит ржать! — почти не обиделась я. — Это вопрос жизни и смерти множества людей. На кону — судьба мира!

Краем глаза я заметила, что метрах в пятистах от меня гаснут огни уличных фонарей и рекламные вывески, и удивилась: «Странно, солнце заходит, а они освещение вырубают».

— А конкретно? — спросил Толик.

— Возможно, скоро начнется крутая бойня и понадобится умение рубить мечом и палить из пушек.

— Ты сошла с…

— Не сошла!

— Тогда, вероятно, слишком много…

— Не пила!

— Значит, просто при…

— Не прикалываюсь!

— У меня нет времени на…

— Знаю!

— А с чего ты взяла…

— Мои британские коллеги доказали!

— Мля…

— Ну паза-а-а-ласта!

— Давай недельки через три эту тему перетрем. Сейчас некогда.

Я понимала, что Толик соскучится по мне уже через неделю, а на вторую станет просить прощения и приглашать в крутой кабак или съездить в загранку.

Но у меня не было этой лишней недели, сестрицы. Силы Зла в любой момент могли нанести удар по беззащитному человечеству!

И я решилась на самый подлый и гнусный обман в своей жизни:

— Толик, возможно, я в положении.

— Это как? — насторожился Толик.

— Ну, типа, возможно у нас с тобой появится… Ну ты понимаешь.

— Ни фига я не понимаю! Черт с тобой, Ника! Давай забьем стрелку на завтра. Жду тебя в обед в своем офисе.

— Спасибо, Толик! Я тебя тоже очень люблю!

— Ну-ну.

Закончив беседу на столь позитивной ноте, я положила мобильник в карман и бодро зашагала по улице, ничуть не смущаясь тем, что вдоль нее продолжали гаснуть фонари, а во дворах сгущалась тьма.

Мимо меня шагала толпа чиновников. Они вышли из какого-то учреждения, название которого на табличке у подъезда я не смогла в потемках рассмотреть.

Несмотря на то, что у этих бюрократов были совершенно равнодушные лица и пустые глаза, у меня на чисто интуитивной основе возникло подозрение, будто ребята с огромным сожалением покидают кабинетные пенаты.

«Они уже почти зомби, — подумала я. — Работа дала им все — самоуважение, деньги, дружбу коллег. А дальше — больше: в погоне за прибылью работодатели обяжут их хавать «Новую эру». И что тогда? А тогда наступит эра зомби, которые станут ломать руки таким хрупким девушкам, как я».

Вообще-то, сестрицы, не такая я уж теперь и хрупкая. Такое ощущение, что с детства судьба готовила меня к битвам с зомби. Я умею распознать признаки мертвечины у еще бегающего и прыгающего народа. Владею рукопашкой. Фехтую даже на вилках. Могу отремонтировать холодное оружие и огнестрел. Палю из всего, что может стрелять.

Чую, пригодится мне такая подготовка. Ведь что может произойти? А может произойти следующее. Все быстро смирятся и с черными глазами, и с заиканием, и запахом. Несколько месяцев пошумят СМИ, а потом зомби станут восприниматься как нечто обыденное. И придет день, когда беззаботное человечество поплатится за такое легкомыслие.

Я представила себе, как в один прекрасный день эти бредущие мимо меня канцелярские крысы высыплют, как полчище тараканов, из своего учреждения и разбегутся по близлежащим улицам, лопая на ходу женщин и детей, кошек, птиц и даже насквозь проспиртованных дворовых алкашей.

«Ну что, Ника, — обратилась я к себе, — хошь, не хошь, а придется тебе, дорогуша моя, самой взяться за надзор за живыми мертвецами. Надеюсь, Толик и братва из «Кольчужника» помогут».

Так что, гнусные зомби, не советую вам особо резвится. Я буду следить за вами. Дайте мне только повод, и я объявлю вам войну — беспощадную и жестокую.

На эту войну мы поднимем лучших представителей нации — лучших воинов, лучших стратегов, лучших тактиков, лучших оружейников, лучших врачей.