Александр Гавриленко - Тринадцатая книга

— Откуда? — Стас указал на мясо.

— От зулуда, — односложно ответил попутчик, и было непонятно, шутит он или говорит правду.

Стас посмотрел на него с подозрением. Этот абориген ответил точно так, как отвечают в нашем мире на вопросы приставучего ребенка — от верблюда!

— А кто такой зулуд? — спросил подозрительный Стас. И Лешик снизошел до ответа:

— Небольшой зверек. С длинными тонкими рогами, пятакообразным рылом и копытами на ногах.

— По описанию этот зверек очень похож на нашу свинью. Вот только у нашей свиньи рогов нет. По этому поводу даже есть поговорка: «Не дай бог свинье рога…»

— Да тише ты! — кинулся затыкать рот Стаса своей громадной ручищей Лешик. — Ты меня своими разговорами под корень положишь…

— А что я такого сказал?

— Никогда, слышишь, никогда не говори слово… — чуть слышно прошептал на ухо Стасу конец фразы Лешик. — Оно у нас запрещено. Мы же тебе с Красолевной об этом говорили.

— Понятно, — также шепотом ответил Стас. Немного помолчав, спросил вновь. — А про какие корни ты говорил?

Лешик в это время отрезал ножом кусок мяса.

— Дашь ли ты мне перекусить?! — прорычал он Стасу. Тот аж пригнулся от мощного звукового сигнала своего спутника и, улыбнувшись, последовал его примеру.

Поев, Лешик, аппетит которого был — дай бог каждому, громко отрыгнул, вытер руки о песок и, наконец, благодушно ответил на вопрос Стаса:

— У Свирона есть сад, там растут разные деревья. На них созревают чудесные плоды, шелестят листья, прекрасно поют птицы. Сад этот большой. Очень большой. И с каждым днем он становится все больше и больше.

— Так что в этом плохого? — удивленно пожал плечами Стас. — Наверное, Свирону нравится красота — пусть тешится.

— Да причем здесь красота?! Свирону ничего не нравится, кроме власти. И чего ему сейчас не хватает, так это власти абсолютной.

— А для чего тогда он вырастил этот сад?

— Если человек в чем-либо провинился перед Свироном, его не убивают просто так. Его сначала связывают, а затем кладут в неглубокую яму, засыпают небольшим слоем земли и сажают деревце. А деревья эти не простые — мутанты. Корешки такого деревца, чувствуя человеческую плоть, тянутся к нему. Как жало, кончики корней пробивают кожу и съедают свою жертву, причем, целиком. Даже косточек не оставят. Говорят, Свирон любит гулять по своему саду. Каждое дерево имеет у него свое имя. Вернее, имя жертвы, захороненной под ним. Ну и Свирон иногда беседует со своими бывшими врагами — издевается. Так что, если попадешь в этот сад, помни о том, что я тебе рассказал.

— Ужасы тут у вас одни, — тихо сказал Стас.

— Ужасов везде хватает, — возразил Лешик, — в том числе и в вашем мире. Просто вы к ним привыкли, как к самому обыкновенному.

— Может быть, — согласился парень, вставая. — Ну, большое тебе человеческое спаси… Ну, да, я думаю, ты понял, что я хотел тебе сказать. А нам пора прощаться. Мне нужно перебраться на остров. Тебе — топать к своей Красолевне. Ну, а напоследок, не дашь ли мне совет, как лучше перебраться на остров?

— Почему же нет? Не только подскажу, но и помогу, — к концу пути Лешик подобрел.

Стас наблюдал, как он вытянул из-за пояса какую-то деревянную дудочку, поднес к губам и подул в нее. Звук был долгим, протяжным, тоскливым. Оторвавшись от дудки, Лешик прислушался к извлеченным им звукам. И снова поднес дудку ко рту. И снова прислушался. На этот раз дольше первого. И вдруг на его лице заиграла добродушная улыбка:

— Летит.

— Кто? — дернулся Стас, посматривая по сторонам.

— Моргут. Смотри… — Лешик указал на запад.

На фоне заходящего солнца появилась точка. Постепенно она увеличивалась в размерах, в конце концов, превратившись в громадную птицу, внешним видом очень похожую на орла, только намного крупнее.

— Птица? — удивился Стас.

— Да. Моргут. Его зовут Солло.

— Но мне говорили, что Свирон всех или почти всех птиц заточил в своем саду?

— Всех, да не всех. Моргуты — гордые птицы, не подчинились ему. Их немного, и живут они на высоких скалах, которые, как пики, пронзили сушу. Это не так и далеко отсюда. Вокруг этих скал растут непроходимые леса. Я даже и не знаю, что там водится…

— А как же ты смог приручить эту, как ты говоришь, гордую птицу? — Стас с опаской посмотрел, как со свистом присел неподалеку от них Солло.

— А его никто не приручал. Он мне не слуга. Мы с ним друзья. Познакомились в лесу во время охоты на одного и того же зулуда. Сначала подрались, ну, а затем подружились. У меня от этого знакомства даже память осталась, — Лешик закатал рукав рубахи, открыв глубокие шрамы на бицепсах. Это были следы когтей громадной птицы. Солло, меж тем, издав не понятные Стасу горловые звуки, приблизился к ним. Лешик руками и клекотом что-то объяснял ему. Птица внимательно выслушала и посмотрела на Стаса, сверкнув глазами из-под мохнатых бровей. А тот обеспокоено пробежал взглядом по могучим крыльям, устрашающему клюву, мощным когтям и, повернувшись к Лешику, спросил:

— А как птица меня понесет? Я надеюсь, не в клюве?

— В когтях, — совершенно серьезно ответил Лешик.

— В когтях?! Да она же меня раздерет ими, — еще не веря, всерьез или в шутку говорит Лешик, возмутился Стас.

— Не раздерет, — уверенно ответил тот. — У меня для таких случаев кое-что есть, — и достал из своего, кажется, безразмерного мешка небольшой кожаный коврик с длинными шлеями. — Вот этим приспособлением я частенько пользуюсь во время охоты. И охота эта у нас с моим другом всегда удачная. Одним словом, ложись животом на коврик, Солло когтями схватит за шлеи, и через некоторое время ты окажешься на нужном тебе острове. Ну, теперь-то ты понял? Давай, не медли. Лети, куда тебе нужно. Время идет.

— Я вам очень благодарен. Тебе и Красолевне. Вы мне очень помогли, — Стас пожал Лешику руку. — Желаю вам счастья. Надеюсь, мы еще встретимся.

Парень лег, как советовал ему Лешик, на коврик, и буквально через секунду Солло поднял его над землей. Стас увидел, как уменьшился в размерах Лешик, махавший где-то глубоко внизу ему рукой. Парень попробовал было ему ответить, но испугавшись, что свалится, отказался от этой идеи. А через некоторое время Стас обнаружил, что он летит над водой.

Было уже темно, когда полет завершился. Солло осторожно приземлился на песчаный берег. В первые мгновения Стас продолжал лежать. Во время полета его сильно укачало, и сейчас он просто не мог без посторонней помощи встать на ноги. Наконец, немного отойдя от совсем не комфортного путешествия, он встал на четвереньки. Болел позвоночник. Солло что-то ему проклекотал (а Стас совершенно забыл о птице, которая его терпеливо ждала все это время) и, вытянув из-под ног парня коврик, взлетел. Стас это понял только по взмахам крыльев. Увидеть он не мог — ночь была беспросветно темною.