Александр Гавриленко - Тринадцатая книга

Стас шел бесконечно долго. Он устал. Ему хотелось спать, но все же не это его беспокоило. Чем дальше он отходил от дома Лиса, тем сильнее у него болела голова. Первое время, почувствовав боль, он списывал ее на усталость. Но боль становилась импульсивнее, сильнее. Она была ему знакома, но Стас боялся признаться себе в том, что к нему вернулась болезнь…

На востоке разгорелась заря. Красным рваным швом она озарила небо. Стало чуть-чуть светлее, но предметы вокруг выглядели по-прежнему расплывчатыми. Стас остановился. Он чувствовал, что если сделает еще хоть один шаг — голова его лопнет от пульсирующей боли. Парень рухнул на жесткую болотную траву, прямо у корней старого, изогнутого в позу святого Витта, дерева. И лежал, глядя в постепенно сереющее небо, на первые лучи солнца. А затем, незаметно для себя, уснул под шелест листвы.

Проснулся парень неожиданно для себя и не от того, что выспался — его разбудили: чья-то нога наступила ему на левую руку. Раздался крик. Но кричал не Стас. Он в этот момент сел и сонными глазами уставился на довольно привлекательную женщину неопределенного возраста.

— Ты… Э-э-э, вы кто? — уставился парень на незнакомку.

— А ты кто такой? Что ты делаешь на моей земле? — справившись с испугом, налетела женщина на Стаса.

— Я не знал, что это ваша земля, — начал оправдываться Стас, вновь почувствовав пульсирующую боль в затылке.

— А меня это меньше всего трогает! — продолжала возмущаться незнакомка. — Раз ходил по моей земле, топтал ее — плати налог.

— Какой еще налог? — у Стаса от боли, кажется, сводило мозги. — Чем платить?

— Как чем?! Конечно, золотом!

— У меня нет никакого золота.

— У тебя нет золота?! Да что же ты тогда мне голову дуришь? Э-э-эй, парень? Ты чего? — незнакомка подскочила к Стасу, который, попытавшись встать, от боли потерял равновесие и упал, ударившись головой о дерево, и потерял сознание.

Парень очнулся от того, что кто-то жестко массировал ему затылок. В первое мгновение он не мог ничего понять. Стас лежал вниз животом на земляном полу. В его правую щеку впился какой-то мелкий мусор. Все тело ныло от долгого лежания в неудобной позе. А тут еще чьи-то руки пытались переломить его позвонки.

Стас попытался повернуться, но его тут же остановил повелительный голос:

— Лежи смирно!

В ответ Стас застонал.

— Ну, что за мужики пошли?! Сплошные хлюпики. Куда уж вам до нас, неотразимых и красивых женщин, — на этот раз голос был насмешливым, с оттенком некой гордости за себя, а пальцы меж тем продолжали гулять по затылку.

Стас перестал сопротивляться, затих. И через мгновение почувствовал, как приятное тепло стало разливаться от затылка по всему телу. Сейчас ему казалось, что он колышется на волнах океана благоденствия. Все плохое уходило из него куда-то вглубь этого грязного земляного пола. А самое главное, он перестал чувствовать тупую головную боль, скрутившую его накануне. Неожиданно он почувствовал, что руки незнакомки оставили его в покое. Ему было хорошо, и Стас еще долго лежал бы, наслаждаясь покоем, но все тот же повелительный голос приказал:

— А ну, вставай!

Нехотя Стас оторвался от пола и повернулся на спину. Он находился в деревянном доме, довольно приличном, но все же почему-то с земляным полом.

— Ты не гляди, что пол в моем доме земляной, — словно читая его мысли, сказала, посмотрев на Стаса, хозяйка. — Пола в этом доме нет для того, чтобы всегда чувствовать пульс земли. Именно земля мне помогает лечить болезни таких хлюпиков, как ты.

— Я не хлюпик! — Стас был сердит, но чувство благодарности не давало вырваться наружу его возмущению. — Меня зовут Стас. А вас как?

— Красолевна!

— Как?

— Ты что, еще и глухой? Я же тебе сказала — Красолевна! — уже сердясь, ответила хозяйка дома. — Я в нашем лесу самая красивая.

— А что же, вы живете совсем одна?

— Э, какой глазастый. Да просто нет в нашем мире мужчины, чтобы оценить по достоинству всю глубину моей нежной женской натуры. Ну, а теперь подымайся. Я сейчас тебя накормлю, а ты мне за это расскажешь, куда и зачем идешь. Я страсть до всего любопытная. Видимо, мое лесное одиночество накладывает свой отпечаток, — на какой-то миг Красолевне взгрустнулось. Но тут же, словно проснувшись, она приказала повелительным голосом. — Иди, вымой руки и садись за стол!

Стас, поднявшись на ноги, быстро исполнил приказание хозяйки и через несколько мгновений уже сидел за столом, на котором самым главным блюдом был тушеный кролик. Именно на него и «напал» Стас, отдавая предпочтение нежному мясу перед всеми другими яствами.

— Леша принес, — Красолевна улыбнулась Стасову аппетиту, который вдруг почувствовал, что он безгранично голоден. Видя, что тот не понимает и, жуя мясо, смотрит на нее бестолково, добавила. — Леша — это мой сосед, живет у края болота. Он время от времени навещает меня. Нравлюсь я ему еще с первого класса нашей лесной школы, — кокетничала Красолевна.

— И часто он к вам заходит? — спросил настороженно Стас, не понаслышке зная ярость влюбленных, ревнивых мужчин.

— А ты что, испугался? — засмеялась хозяйка, видимо, прокручивая в голове какой-то незамысловатый сценарий. Да ты не бойся, Леша у нас смирненький.

Парень удовлетворился этим объяснением, и потянулся было за очередным куском мяса, но в этот миг скрипнула дверь. Стас, сидевший к ней спиной, повернул голову — на пороге стоял здоровенный, совершенно лысый мужик в широченных синих шароварах и такой же широкой, красной в горошек, рубахе. Его глаза зло смотрели на Стаса.

— Вот, значит, с кем ты забавляешься в мое отсутствие?! — гигант повернулся в сторону Красолевны. — Я, как дурак, ей подарки таскаю, а она ими разных проходимцев подкармливает…

— А тебя, собственно, никто и не просит этого делать. Чего ты лезешь в мою жизнь? — накинулась на Лешу бойкая хозяйка. — И почему это ты без стука вошел в мой дом?

— Когда я тебе нужен, ты на это внимания не обращаешь. А теперь, видите ли, стук ей понадобился. Обманщица!

— Это кто обманщица? Кого я обманываю? Тебя что ли?

— Да меня, меня, дурака.

— Вот именно, что дурака. И как я этого раньше не замечала?!

Эта перепалка все больше напоминала ссору двух супругов, проживших вместе уже немало лет. Стас пытался вставить свое слово, но в сваре этих людей места ему не было. Тогда парень все так же молча поднялся и подошел к двери. Спорящие не обращали на него внимания. У порога парень обернулся и, не надеясь быть услышанным, сказал:

— Спасибо за все!

И о, чудо! Красолевна и ее друг, прервав ссору, уставились на него испуганными глазами.

— Я что-то не то сказал? — чувствуя неловкость, спросил парень, а парочка все так же смотрела на него в тихом ужасе. Наконец Красолевна, прервав молчание, толкнула локтем своего друга: