Александр Гавриленко - Тринадцатая книга

По прибытии Толом о чем-то долго разговаривал в шатре с Лисом, а его воины в это время устанавливали частокол у подножия холма.

И так каждый день стал приносить свои сюрпризы в виде новых военных отрядов, в большинстве своем небольших: от двадцати до пятидесяти воинов. А в один из дней, ближе к обеду, к вооруженному лагерю подлетели два десятка сиронов. С ними было также три человека: Василий, Алекса и бывший гребец с корабля ламуров. Все они под охраной сизокрылых воинов, которыми командовал Лон, тут же скрылись в шатре Лиса. Через несколько минут туда же пригласили Валентина Валентиновича и Малевича, прервав их обед в собственном шатре, чем вызвали недовольство следователя.

— Что за спешка? — бурчал под нос Малевич.

Валентин Валентинович в ответ молчал. Войдя в шатер, они сразу обратили внимание на высоких стройных людей в плащах (сироны под плащами прятали свои крылья). Следователь продолжал разглядывать незнакомцев, а взгляд Валентина Валентиновича упал на столик, за которым сидел Лис. Там лежала до боли знакомая Книга в футляре, закрытом на два миниатюрных замка. В том, что это нужная им Книга, сомнений быть не могло.

— Вы нашли ее! — вскрикнул целитель и в два шага оказался около столика.

— Да, книга, — спокойно ответил Лис и тут же добавил. — И не только… Я думаю, вам будет интересно увидеть здесь своих знакомых.

Валентин Валентинович оторвал взгляд от Книги и увидел стоявшего в стороне под охраной злобного Василия.

— Так значит, тебя все-таки нашли? Зачем ты это сделал?

— Ты был дураком, им и остался, если не понимаешь, зачем мне эта книга, — процедил сквозь зубы Василий и отвернулся.

— И ты здесь, Алекса?! — Валентин Валентинович, наконец, разглядел около Василия внука Ульяны. — И не стыдно тебе! Ох, и достанется тебе от бабки…

Покраснев, парень опустил голову.

— А вот со мной Валентин Валентинович явно здороваться не хочет… Целитель с удивлением посмотрел на человека, сказавшего эти слова. Он его не узнавал — перед ним стоял заросший оборванец, но вот голос его был очень знакомым.

— Мы знакомы? — спросил целитель.

— Да еще сколько лет, дядя Валя!

— Серега, ты? — вскрикнул Валентин Валентинович и кинулся обнимать друга.

— Я, я. Кто же еще… Да потише ты, Валентин Валентинович. Перед людьми ведь неудобно.

И вправду, на них, кроме Малевича, все смотрели с любопытством. И вдруг, когда целитель, бросив обнимать друга, отошел от него на шаг назад, на Сергея с разбегу бросился неизвестно, откуда взявшийся Тимур. Сергей, присев на корточки, ласково потеребил пса за ухо, а тот в ответ лизнул его в лицо. И только следователь не принимал участия во всеобщей радости, он стоял и молча рассматривал Книгу, лежавшую на столе.

— Куда же ты пропал? Знаешь, как мы все переволновались?! — все хлопал по плечам друга целитель.

— Это длинная история, Валентин Валентинович… Доверился я тогда хемсам, а они продали меня в рабство — гребцом на корабль ламуров.

Валентин Валентинович повернулся к Лису, и радостно улыбаясь, сказал:

— Мы нашли нашего друга. Отыскалась и Книга. Можно возвращаться назад?!

Тот отрицательно покачал головой.

— Это почему же? — вышел на первый план Малевич. — Книга ведь у нас. Да и Сергей нашелся. Теперь наш путь домой.

— Есть причина, по которой вы не пойдете домой. Есть у нас еще здесь дела.

— И какие это у нас остались дела?

— Прочитайте записку, — Лис протянул целителю какой-то клочок бумаги.

— Что там такое? — Малевич тоже наклонился над запиской. С другого бока прильнул Сергей.

— А то, что ваши друзья из-за своей неосмотрительности и любопытства попали в беду.

— Как же они могли выпустить этого Дрона? — спрашивал сам себя, прочитав записку, Валентин Валентинович.

Малевич в ответ только вздохнул:

— Молодежь! Ничего доверить нельзя.

И только Сергей спросил у Лиса:

— Что нам теперь делать?

— Сейчас пригласим на совет всех командиров отрядов, пришедших к нам на помощь, — сказал Лис и отдал приказание созвать вождей и заодно увести пленных, Василия и Алексу. За последнего Сергей замолвил слово:

— Его можно не держать под замком — парень осознал свою ошибку. Во время плавания на корабле ламуров он правильно себя вел.

— Ну, смотри. Тебе видней, — согласился Лис, но все же отдал тайный приказ своим людям присматривать за парнем, не выпускать из поля зрения.

На совет в шатре Лиса собралось около двадцати человек. Кроме самого Лиса и наших путешественников, тут сидели Толом и Линь (под его командованием было около ста вооруженных трезубцами и закованных в тончайшую стальную чешую воинов, которые подошли для участия в походе буквально перед самым отплытием кораблей). Здесь так же были: черный Зур с пятью десятками обнаженных чернокожих бойцов, три капитана, командовавшие отрядами самого Лиса (Лок, Кол и Дум), могучий Срез, приведший под Холм двадцать своих здоровых, как медведи, сыновей, один из вождей сиронов Лон, и еще воины, у которых не было своих людей, но сами они представляли значительную силу.

Покинутый всеми Алекса бесцельно блуждал по лагерю. Сидевшие у своих шатров воины посматривали на него настороженно, даже враждебно. Парень старался не провоцировать их и обходил стороной. Вокруг ни одного знакомого человека, с кем можно было бы перекинуться словом. И сумрачная погода (над Холмом плыли тяжелые тучи) способствовала мрачному настроению Алексы. И вдруг — знакомый голос:

— Алекса?!

Он повернул голову. На пороге каменного домика стояла Калина. Это была девушка из племени морвов, с которой он познакомился в их селении и тогда, кажется, между ними пробежала искорка взаимной симпатии. Но как девушка оказалась здесь, в военном лагере? Или ее соплеменники тоже пришли воевать?..

— Здравствуй! — сказала Калина, когда парень подошел к ней и нежно взял за руку.

— Здравствуй! — ответил он, смотря ей в глаза. — Не ожидал тебя тут увидеть.

«А я ждала этой встречи с момента нашего расставания», — хотела ответить Калина, но сказала лишь:

— Так получилось.

— А где же твои родные? Или они тебя одну отпустили в дальнюю дорогу? — спросил Алекса, увидев в глазах девушки слезы.

— Мои отец и дедушка погибли, как герои, во время боя с человеко-леопардами. Теперь у меня осталась одна лишь мать. Я не могла оставаться дома после гибели моих родных и упросила своих вождей отпустить меня с твоими земляками. Вожди уважили мою просьбу, и вот — я здесь.

— Понятно, — односложно ответил Алекса, понимая, что словами сочувствия вряд ли чем поможешь близкому человеку.

— А ты как? — спросила Калина, вытерев слезы в уголках глаз. — Я слышала, что вы что-то украли у Валентина Валентиновича и его друзей, и поэтому они вас разыскивали?!