Ирина Крыховецкая - Поломанные Константы

– Нет, – Заряна отворачивается к темному звездному небу, – дикая история, если верить твоим словам и моим спонтанным воспоминаниям. Но люблю я совершенно другого.

– Конечно, другого, – соглашается Сова. – Брат теперь наказан.

– Может, тебе показалось, Сова?

– Мне?! – Сова вскидывает брови. – Могут ли мне привидеться годы, эпохи, человеческие жизни и смерти? Привидеться так, чтобы часть моих галлюцинаций помнила ты?

– Нет, – отвечает Заряна и зябко ежится.

– Значит, это еще не конец, – приходит к выводу Сова, задумчиво делая глоток кофе.

Крики чаек за окном отвлекают обеих. Белые громадные птицы летят через Вселенную, вероятно, направляясь в соседнюю галактику.

– Космические чайки, – шепчет Заряна.

– Что-то их напугало, – отвечает Сова. – Они решили лететь к более далеким звездам.

– Защити меня, – вдруг просит Заряна. – Ведь мне скоро опять на Землю.

– Да, – эхом отзывается Сова и задумывается.

Ее взгляд словно застывает, она как бы всматривается в себя, в прошлые эпохи, а может, и в будущие, ища ответ или прикидывая, нужен ли он сейчас. А Заряна внимательно, с затаенной тоской смотрит вслед птицам, улетающим к другим, опасным, быть может, мирам.

– Там, в мирах чужих и странных, встретят нас иные сказки, – шепчет Сова.

– Откуда это?

– Земное, – отмахивается Сова. – Защитить тебя непросто, Заряна. Скорее всего, расскажи я тебе что-то сложное и по-настоящему чудесное – ты забудешь это, когда придешь на Землю.

– Но что-то же останется в моей памяти? – спрашивает Заряна. – Что-то, что в минуты опасности вспыхнет, как свеча надежды на спасение?! Как цветок?

– Свеча и цветок? – Сова улыбается. – Значит, это будет невероятный цветок…

– Светлые Боги! Темные Боги! Сколько их? – Сова задумчиво гладила Чарлет по голове, вглядываясь в темные просторы космоса. – Их немного, – ответила она сама себе, – а человечество одно, но сколько душ-то, сколько!

Она взяла кружку с недопитым кофе. Напиток послушно закипел в белом фарфоре, и Сова сделала глоток. Поднялась с кресла, выглянула с увитого сонными цветами балкона Заряны. Космос переливался всеми цветами радуги, и Сова удивилась про себя, как это люди смотрят в свои телескопы и видят лишь тьму и звезды? Как огромно мироздание, как красивы вспышки истины и переливы зарождений жизни! Как прекрасен далекий зов Отца, который люди принимают за поля, излучения, акустику, за науку физику! Сова обернулась к креслу, в котором задумчиво сидела Заряна, но кресло оказалось пустым. Заряна ушла. Вновь. На Землю.

И тогда Сова снова заглянула в бездонные и очень родные глаза Вселенной. Бог улыбался, что означало – в мире все идет своим чередом, согласно древним планам и замыслам. Снова прокричали космические чайки, и Сова тревожно сдвинула брови. Пора возвращаться домой, в мир, где ее ждут, где ее зовут и просят ее защиты. Но Земля… Настанет день, настанет час, но чуть позже, чуть позже…

Этот мир спал, спал необычным зачарованным сном. Странный мир, находящийся где-то на перекрестье миров, в самой глубине времен, в тугом узле пространств, спрятанный и заповеданный от всех глаз, запечатанный тайнами и словами, оплаченный любовью и предательством, слезами и тихими улыбками…

Расстегнув синий, как всплеск моря, плащ, Заряна спешила по широким коридорам здания-лабиринта, вероятно, бесконечного, а вероятно, самого маленького. Словно огромная лазоревая птица, за ней летел большой дракон, то и дело прижимая крылья и опуская голову под высоченным сводчатым потолком, расписанным странными сценами, морозными узорами и какими-то отрывочными событиями. Кто был этот художник, сумевший заглянуть в невероятно далекий и тайный мир на окраине всего-всего?

– Юкка! – закричала Заряна. – Смотри!

Дракон влетел в очень большой зал цвета небесного перламутра и мягко приземлился на пол.

– Здесь нельзя кричать, – тихо прошипел Юкка, – это священное место.

– Хорошо, – кивнула Заряна и, стянув белые кружевные перчатки, пошла к высоким полкам с древними талмудами, одни из которых переливались, другие были тусклыми, а некоторые и вовсе мерцали, то появляясь, то исчезая, словно намек, – смотри, сколько книг!

– Нам нужна одна, она совершенно белая, сделанная из кожи лепестков земных подснежников.

– Как это? Это же невозможно… – удивилась Заряна.

– Здесь все возможно, Зарни, ищи книгу, от нее пахнет далекими странствиями, волшебством и морозом.

– Но их здесь миллионы?! – Зарни недоуменно развела руки в стороны.

– Это неважно, – дракон прилег на пол, занимая треть зала, – если это действительно нам нужно, то книга сама отыщет нас.

Заряна с недоверием обвела взглядом исполинский библиотечный зал, отмечая то там, то тут высокие лесенки, которыми мог пользоваться лишь тот, кто является человеком.

– Юкка, но не позовет же она нас по именам, эта книга, – прошептала Заряна и тяжело вздохнула. Раздался хлопок, и с какой-то высокой полки под ноги Заряне упал белый перламутровый том. Заряна подхватила книгу, и ее голова закружилась от острого ощущения бесконечных путей и дорог, какой-то мистической тоски, запаха подснежника и талого снега, в зале заблагоухало морозным утром весеннего пробуждения.

– Она! – обрадовался Юкка, его голова появилась над плечом Заряны. – Открывай, открывай!

– Как, так просто, книгу Судьбы взять и открыть?

– Да, а зачем мы тогда пришли в эти невероятные дали?

Заряна не дыша открыла книгу и ахнула: ее страницы были чисты….

– Листай! – настойчиво произнес дракон. – Это книга судьбы, Исток, наверное, сокрыт от глаз!

Заряна села на колени и положила книгу на перламутровый пол, листая страницу за страницей, она все больше и больше отчаивалась найти текст, то сзади, то в середине, вперемешку открывая страницы, она натыкалась лишь на пустые листы.

– Листай! Кто же тебе покажет середину или конец? – удивлялся дракон. – Только то, что надо тебе здесь и сейчас!

И Заряна снова начала листать книгу сначала, бережно, страницу за страницей. Почти половина книги, а ничего так и нет, когда вдруг взгляд остановился на чем-то. Заряна вгляделась в белую страницу, и на ее поверхности проступила золотая стрела, а затем витиеватые буквы, которые кружились, прыгали, словно пытались уместиться на странице.

– Они ищут твой язык, – подсказал дракон.

Наконец радужная азбука успокоилась, текст замер на белоснежном листе, выведенный абсолютно идеальным почерком.

– Читай! – повелительно и торжественно прошептал дракон.

И Заряна начала:

«….Никто не скажет, был ли это рассвет, или, наоборот, закат начинался, никто никогда не будет в этом уверен. Потому что это было представление. А как всякое представление, рассчитанное на то, чтобы уважаемый, или не очень, зритель гадал – как это? что это? почему это? – это был и закат и рассвет одновременно. В мире, где правила сила Монтры и ее желаний, никто из живущих не мог точно сказать, что за небесное представление начнется с утра. И так на многих планетах ее скромного созвездия, пролегающего в меридиане пустоты, где-то в самом затерянном закоулке вечности, меж безымянных миров. И тем не менее многие и многие существа невообразимого количества вселенных тихо молились силе и великодушию Белой Монтры, дабы она попросила за них Создателя, чей Лик еще не рожден, но Образ давно уже Проявлен и Правит, чтобы она защитила от Химеры и Хаоса, а еще лучше – забрала жить в свои невероятные потрясающие миры. Миры Валенте…»