Карина Сарсенова - Хранители пути

— Что это было? — прохрипел, уставившись на нее, насмерть перепуганный Евгений.

— Лучше бы этого не было… — пробормотал куда-то в сторону утирающийся платком Александр Евстигнеевич.

— Мне кажется, я догадываюсь, что… — рассыпчатым шепотом отозвалась отмершая Анжелика. Прислонившись к стене, она затряслась в колючем нервном ознобе.

Белый свет невообразимой для человека, невозможной к восприятию ослепительной чистоты был повсюду. Да, именно не разливался, не проявлялся — он БЫЛ. Так, как может быть только то, что является основой всех основ, началом всех начал. Свет, только свет, безо всяких намеков на очертания и контуры, на предметы и их определения… На первый взгляд однородно белый, в своих глубинах он обнаруживал поразительное богатство цветовых нюансов. И чем глубже погружался в него тонкий взгляд возможного исследователя, тем более яркой палитрой раскрывалось белое сияние…

И в одном, вроде бы случайном, месте краски приобретали особенную, неслучайную многогранную яркость и плавно превращались в расплывчатое цветовое пятно, в контурах которого продолжали переливаться, меняться, перетекать друг в друга… А затем внезапно взорвались фонтаном разноцветных искр и крошечных радуг. Парящий в их сонме Амадео, застывший в молитвенной позе, продолжал сидеть в своем любимом кресле — словно никогда и не покидал пределов вмещающего его кабинета.

— Ну вот, опять ты притащил кресло, — доброжелательный, наполненный глубинной теплотой бас слышался из белого сияния отовсюду одновременно. — И зачем, спрашивается?

— Ох… — прокряхтел Амадео, неловко, будто у него затекли ноги, сползая с кресла и оставляя его висеть в разноцветном пятне. — Простите, шеф, недосмотрел.

— Да нет, — заметно повеселев, отозвался голос. — Просто тебе нравится размещать на нем свою… кхм… филейную часть. Или я не прав?

— Да, так и есть, — понурив голову в притворном смущении, подтвердил прибывший. — На нем удобнее…

— Будь внимателен, мальчик мой, — наставительно и очень серьезно произнес голос. — Ты же знаешь, что телепортация материальных предметов в тонкую сферу вносит существенные изменения в физическую структуру мира, которому они принадлежат. Или ты сделал это специально?

— Да, босс, насколько это вам известно! Пора кое-что менять, — вскинув голову, ответил Амадео и расплылся в ослепительной, как и окружающее его сияние, широкой улыбке.

Белое сияние пришло в едва уловимое движение, завибрировало и сгустилось в фигуру высокого мужчины в капюшоне с широкими и длинными крыльями за спиной.

— Приветствую тебя, архангел! — тут же склонился в низком поклоне Амадео, продолжая радостно улыбаться.

— Люблю, когда ты улыбаешься! — заметил мужчина, скинув капюшон и открывая взору гостя идеально красивое лицо с крупными, ярко запоминающимися чертами. Такое лицо и особенно его умиротворенное выражение могло принадлежать только человеку без возраста, национальности и определенной ментальности. Человек с таким лицом мог быть кем угодно и где угодно. — Твоя улыбка рождается из основы твоего сердца. И привносит свет повсюду, где бы ты ни был. Ну, так что ты задумал на этот раз?

— Спасибо за теплые слова, Иеремиил. Они сейчас необходимы. Ситуация, знаешь ли, напряженная, — нахмурившись, ответил Амадео. — Я следую инструкциям, но иногда кажется, что переиграть Самаэля не удастся…

— Ситуация напряженная всегда! — возразил тот, кого назвали Иеремиилом. — С момента сотворения мира. Хотя мир и не был никогда сотворен. Но человеку нужна точка отсчета. Ничего не поделаешь — рамки ограниченного сознания.

— Я-то знаю, что мир как суть был всегда, меняется лишь его форма, — с готовностью согласился Амадео. — Но при чем тут вечные истины? У нас проблема… — Амадео принялся расхаживать по сияющему пространству, недовольно подергивая маленькими белыми крыльями, нелепо торчащими в верхней части его массивной спины.

— А они всегда при всем, младший ангел, — ласково улыбнулся Иеремиил. — Борьба света и тьмы заложена в самую суть бытия, в смысл каждой жизни. Сражаясь, душа познает саму себя и растет. Ты же наизусть знаешь базовую аксиому Бытия.

— Ты хочешь сказать, что проблема есть и одновременно ее нет? — риторически вопросил Амадео, задумчиво меряя шагами беспредельность сияющего света.

— Я хочу сказать, что проблема есть, и она реальна настолько, что ее неразрешение может стать катастрофой для той формы мира, где ты работаешь. Но проблемы нет, потому что ее можно решить. В самом факте решения кроется отсутствие проблемы как таковой. И в возможности ее нерешения кроется ее реальность.

— Я телепортировал кресло, чтобы вызвать определенные изменения в структуре мира, в отдельной его части, — остановившись перед архангелом, сообщил Амадео. — Насколько правильно я поступил, раскрыв воплощенным созданиям часть карт?

— Ты поступил совершенно обоснованно. Знаешь, — Иеремиил принялся разминаться, слегка приподнимая и опуская крылья, — советую тебе всегда принимать решения, улыбаясь. Твое сердце будет при этом раскрываться и связь с Нами будет у тебя четче и яснее. Сомнения покинут тебя! И однажды ты поднимешься на ступеньку выше в иерархии ангелов и больше не будешь торчать в материальном мире! Если не хочешь улыбаться внешне — улыбайся внутренне! — приняв улыбку Амадео, Иеремиил ослепительно улыбнулся в ответ, и сноп разноцветных радуг рассыпался по белоснежному пространству.

— А я люблю свою работу, — подняв глаза в сияющую белизну, задумчиво вымолвил Амадео. — Мои люди увидели часть своего будущего, — продолжил он, сложив мускулистые руки на груди и соединив смешные крылья за спиной, как ладони. — Теперь они могут опереться на знание и использовать его по назначению.

— Да! — всколыхнув белыми, как свежий снег, длинными волосами, кивнул головой Иеремиил. — Главная задача для них — определить это назначение. Без ясного видения своей цели достичь ее не представляется возможным.

— Я буду им помогать! — с горячностью воскликнул Амадео и темпераментно взмахнул миниатюрными крыльями.

— Не сомневаюсь! — обняв ученика, засмеялся архангел. — Ты сделаешь все, что нужно для каждого из них! А я сделаю все для тебя! Но если мы проиграем… — он задумчиво потер подбородок. — Ныне Самаэль необычайно силен…

— О, да! — горестно покачав головой, согласился Амадео. — Он уже заполучил к себе столько творческих душ!

— Вот и я о том же! — отступив от Амадео на шаг, Иеремиил внимательно посмотрел на своего подопечного. — Если мы проиграем… Если хотя бы один из тех, кто увидел свое будущее, не сумеет его изменить в лучшую сторону, тогда… Тогда не то, что одному миру, а целой ВСЕЛЕННОЙ настанет конец…