Алексей Котов - Черная книга (сборник)

Круазье удивился, но не подал виду.

– Выбрось эту чертову книгу.

– Прямо сейчас, что ли?

– Да.

Круазье смотрел на спину Отто и ждал, что тот сейчас встанет. Но Отто вдруг тяжко всхрапнул и пробормотал:

– Сам принес, сам и выбрасывай.

– Что-что?! – грозно переспросил Круазье.

– Не я ее притащил, не мне с ней и возиться, – вяло ответил Отто.

– Да ты что, дурак, мозги, что ли проспал?! – закричал Круазье.

Он вскочил и, схватив посох церковного пастыря, бросился на Отто. Первый удар пришелся по спине слуги, второй по ногам, третий – по голове.

– Вставай!!..

К ногам аббата Круазье с тихим стуком упала голова Отто. Она подкатилась к его посоху и уперевшись в нее носом, замерла.

Голова открыла глаза, усмехнулась и сказала:

– Сломал?.. Вот и иди теперь сам знаешь куда.

Аббат Круазье попятился, не сводя глаз с головы. Страх, о котором он уже давно забыл, вдруг вернулся с утроенной силой. Он механически взял со стола «черную книгу» и прижал ее у груди. Страх внутри вырос еще больше и превратился в панику.

Аббат Круазье медленно повернулся и шагнул к выходу из палатки. Сначала ему показалось, что выход слева и, обходя стол, аббат невольно опрокинул его, потом выход вдруг оказался справа и аббат уже споткнулся о ножку опрокинутого стола.

– Ну, что ты кружишься, как чумной? – окликнул его насмешливый голос Отто.

Аббат вдруг вспомнил о наружной охране. Возле его палатки всегда стояло не меньше четырех человек.

«Закричу!..» – подумал он.

Аббат открыл было рот, но не смог издать ни звука. Рот открывался медленно, словно Круазье пытался жевать что-то, а не говорить.

Ему все-таки удалось выйти наружу, но там никого не было. Лил дождь, хотя северная часть неба почти освободилась от туч и между ними тускло светила луна. Левее и внизу, блестящей дугой едва поблескивала река. Где-то запел петух, но его голос тут же оборвался на болезненном всхлипе.

«Утро скоро…» – подумал аббат Круазье.

Утром, точнее, к полудню следующего дня, болезнь отступила. Тело было словно невесомым, едва ли не по-детски слабым и Анри медленно, придерживаясь за стены, вышел во двор.

В центре горел костер. Возле него суетился Карл, рядом с ним стояла полная, высокая женщина с добродушным лицом. Карл подбросил дров в костер, отряхнул ладони, потерев их, и взялся рубить куски мяса на деревянной колоде. Он азартно щурился, и между его полными губами то и дело прорезалась щербатая улыбка.

Увидев Анри, Карл улыбнулся другу и кротко спросил:

– Жив, да?..

Анри кивнул.

– А я тут бараниной занимаюсь, – продолжил болтовню Карл. – Нас тут за дворян не считают… Правда, слуга из меня никудышный.

Женщина улыбнулась и что-то сказала. Карл ответил и показал на костер. Судя по всему, женщина с ним не согласилась и стала что-то доказывать ему.

Карл отмахнулся.

– Иди сюда, – позвал он Анри, – ты после сна отдохнешь, а я после работы.

Друзья уселись на длинное бревно.

– Девку твою видел… Арию. – Карл улыбнулся. – Мечется по двору как угорелая, снова лекарство для тебя ищет. Трайом о чем-то с Велесом говорит… ну, с этим… с длинным, – Карл кивнул на большой дом справа. – Может, и договорятся о чем-нибудь… Мне в рабстве все равно не жить. Лучше снова в воду.

Карл немного помолчал.

– А наши ушли… – он с тоской посмотрел в сторону реки. – Утром еще. Говорят, Круазье пропал.

– Как пропал? – удивился Анри.

– Никто не знает. Вечером был – утром уже не нашли. Болгары на ту сторону уже ездили на переговоры. Сказали, что видели, как слугу Круазье допрашивали… А тот уперся и одно твердит – спал и ничего не видел. Палатку осмотрели – следы аббата к реке ведут. Решили – значит утонул…

– Туда ему и дорога, – буркнул Анри.

– Оно может и так, – усмехнулся Карл. – Он ведь все, подлец, знал. Я, правда, не «черную книгу» имею в виду, а то, что Жаннета на его брата жаловалась. Мол, не могу так!.. А Круазье морду в сторону воротит: мол, я в женских грехах не разбираюсь. А Мишель что?.. Этот недоумок еще в детстве за козами бегал и малолетних девчонок из кустов дурными рожами с козьими рогами пугал.

– Наши куда ушли? – спросил Анри.

– К броду, иной дороги тут нет.

Подошла помощница Карла и что-то стала ему выговаривать.

– Потом, – отмахнулся Карл, – потом!..

– Что это она? – спросил Анри.

– Есть зовет. А я пока с Трайомом не поговорю, мне кусок в горло не полезет.

Анри искал глазами Арию и, наконец, наткнулся взглядом на ее тоненькую фигурку в самом дальнем конце двора. Женщина перестала ругаться с Карлом, проследила взгляд Анри и тоже улыбнулась.

Карл откинулся спиной на стену хаты и принялся рассматривать большой дом справа.

– Часа два уже говорят, – чуть не простонал он. – Говорят и говорят!.. Я понимаю, откупиться от болгар у нас денег нет, тогда о чем там говорить-то можно?!

Ария увидела Анри, улыбнулась ему и махнула рукой.

Анри попытался встать, но слабость дала о себе знать и рыцарь осел не бревно.

– Не ходи, – посоветовал другу Карл. – Они там еще с утра сено сгребают. А твоя Ария в нем что-то ищет. Траву какую-то… Значит, лечить тебя будет, – Карл немного помолчал. – Смотри, залечит она тебя!..

Труп аббата Круазье нашли возле брода в тихой заводи рядом с ним. Аббат плавал вверх опухшим лицом и прижимал к груди «черную книгу».

По приказу старого Адемара аббата похоронили неподалеку от реки, на ближайшем взгорке. Все попытки вырвать «черную книгу» из его рук так ничем и не кончились. Особенно старался Отто Берг. Он виновато посматривал на собравшихся на похороны рыцарей и был готов едва ли не оторвать руки своему бывшему хозяину.

Адемар прекратил его попытки. «Черную книгу» облили смесью скипидара и керосина и попытались поджечь. Но пропитанный влагой и ставший пухлым том, не то чтобы не горел, а еле-еле дымил. Руки аббата почернели и стали такими же черными, как и книга.

Адемар приказал перевернуть аббата вниз лицом. Двое сильных рыцарей неохотно спрыгнули в могилу, и не без труда справились с задачей.

Адемар прочел длинную молитву. Латынь, всегда торжественно звучащая в храме, на открытом воздухе вдруг словно потеряла свою притягательность. Рыцари нетерпеливо переминались с ноги на ногу и искоса посматривали друг на друга.

– Всего-то одна книжонка, а, сколько проблем, – шепнул один рыцарь другому.

– А вдруг не одна? – тихо ответил тот, другой.

Первый рыцарь удивлено посмотрел на друга. Тот перекрестился, поняв, что молитва старца Адемара подходит к концу. Последние слова молитвы – это обязательство было принято еще в Роне и относилось к любой молитве – рыцари произнесли хором: «Этого хочет Бог!»