Антон Иванов - Большая книга ужасов – 8

Вообще меня поразило, сколько, оказывается, людей хорошо относилось к Толяну. И сколько теперь считало его своим другом. Я даже невольно подумал: наверное, если человеку очень хочется, чтобы его полюбили люди, самый лучший способ – умереть. А лучше всего – во цвете лет. Честно говоря, я ведь и себя постоянно теперь ловил на том, что мне как-то не хватает Толяна. Во всяком случае, я почти не переставая думал о нем. А ведь, пока он был рядом, ничего подобного ни со мной, ни с Жанной не происходило. Наоборот, мы не знали, куда деваться от его навязчивой дружбы.

Отсидев как на иголках урок истории, я и Жанна официально отпросились на весь остаток дня. У Надежды даже не нашлось сил возражать. По-моему, все ее мысли сейчас были тоже поглощены Волобуем. А точнее, не грозят ли ей в связи с ним какие-нибудь неприятности.

Покинув родную школу, мы с Жанной поспешили к нам во двор. Вокруг детской площадки уже прыгал Макси-Кот.

– Холодновато сегодня, а? – были первые его слова, обращенные к нам.

– Сейчас я вам кое-что расскажу, мигом согреетесь, – пообещал я. Ведь ни Жанна, ни Кот пока ничего не знали о моей ночной встрече с призраком Волобуя.

– Еще что-то случилось? – испуганно произнесла Жанна. – Почему же ты раньше мне не сказал?

– Потому что это не совсем «случилось», – откликнулся я. – К тому же хотел сразу рассказать вам обоим. Ладно. Пошли к Пелагее. По дороге все и узнаете.

В общем, мы шли, а я рассказывал. Макси-Кот серьезно кивал головой. А дослушав до конца, изрек:

– Все сходится. Как я вчера и говорил.

– Федя, а тебе не приснилось? – старательно отворачиваясь от Серебряных прудов, спросила Жанна.

– Ровно настолько же, насколько тебе стекло на гравюре, – откликнулся я. Жанна промолчала.

– Да, Макс, – сообразил я. – Ты ведь еще ничего про стекло не знаешь.

– Почему не знаю, знаю, – возразил он. – На гравюре появилось новое стекло. Мне Жанна вчера говорила.

– Но тебе неизвестно самое главное, – продолжал я. – Это не тети Олина работа.

– Не тети Олина? – переспросил Макси-Кот. И без перехода добавил: – Ну, ваша Пелагея сильна.

Я лишь плечами пожал. По сравнению с ночным Толяном, царапавшимся синюшными пальцами в мое окно, простенькое новое стекло на гравюре казалось мне совершеннейшей ерундой. Сейчас я больше всего мечтал поскорее избавиться от призрака Волобуя. Сосуществовать с ним всю оставшуюся жизнь мне абсолютно не улыбалось. Тем более что с каждым новым появлением вид у Толяна делался все ужасней. И я боялся даже подумать, каким он предстанет мне в следующий раз.

Когда мы миновали неуютную рощу, Макси-Кот очень серьезно произнес:

– Надеюсь, Пелагея нам поможет.

– А почему нет? – посмотрела на него Жанна.

– Ну, вдруг, например, Толян как-нибудь ей насолил, – высказал предположение Макс. – Вот она и отомстила ему. В таком случае она ничего нам про него не скажет.

Спорить с этим было трудно. Оставалось лишь рассчитывать на лучшее.

Деревня произвела на Кота сильное впечатление. Конечно, при свете дня она выглядела куда привлекательнее, чем в сумерках, однако старый мой друг все равно сказал:

– Жутко. Пусто. Людей на улице не видать. Прямо деревня-призрак.

Услыхав это, я вдруг сообразил: за все разы, что мы ходили сюда, нам не встретился на улице ни один местный житель. Кроме Пелагеи, мы общались только с одной живой душой. Соседской Бабой Ягой. Впрочем, и ее мы видели не на улице, а сами явились к ней узнать про Пелагею. И, кстати, насчет того, что она была живой душой, у меня, признаться, возникли большие сомнения.

– Жанна, – повернулся я к ней, – а скажи-ка ты нам с Котом. Вот когда вы с матерью осенью сюда ходили за овощами и фруктами, местные жители на дороге вам попадались?

Она задумалась.

– Федя, дай вспомнить.

Жанна снова надолго умолкла. Наконец, когда мы уже почти достигли конца центральной улицы, медленно произнесла:

– Нет, ребята. На улице мы с мамой никого ни разу не встретили. Только в саду у той тетеньки видели ту самую тетеньку.

– И все? – уставился на нее Макси-Кот.

– Все, – подтвердила Жанна. – Но мы, знаете, как-то и внимания не обращали. Нам-то что было нужно? Пришли, купили, вернулись домой.

– Да-а, ребята. Места у вас, – с глубоким подтекстом проговорил Макси-Кот.

Мы свернули в переулок. На сей раз Пелагеина калитка открылась сразу и довольно легко. Попутно я, указав на столбы, объяснил Коту:

– Вот на них было по башке Волобуя. Макс буркнул:

– Понятно.

Мы проследовали к избе и поднялись на крыльцо. В дверь пришлось колотить достаточно долго. Первым отреагировал рыжий бандит Барсик. До нас из-за двери донеслось его радостное «мяу». Затем послышались шаги. Дверь отворилась. На пороге возникла Пелагея.

– О-о! – явно не ожидала нашего прихода она. – Неужели уже треснуло?

– Нет-нет, – поспешила внести ясность Жанна и для наглядности даже вытащила из сумки зеркало, вторая сторона которого по-прежнему оставалась совершенно целой.

– Все правильно, – кивнула Пелагея. – Время еще не подошло. С чем же пожаловали?

И она с подозрением покосилась на Макси-Кота. Тот как-то съежился под ее взглядом, а его нос, казалось, вдруг сделался еще длинней и острей.

– Со мной все в порядке, – поспешно проговорил он. – Понимаете, все, все абсолютно в порядке.

– Счастливый ты в таком случае парень, – хмыкнула Пелагея. – Редко по нашим временам встретишь таких.

– Он мой старый друг, – вмешался я. – Зовут Макси-Кот. То есть Максим по фамилии Кот.

– Мя-я–у-у, – высунулась из двери одноглазая и одноухая рожа Барсика.

Макс, едва глянув на это явление природы, сделал шаг назад. Барсик, наоборот, подошел к нему и, громко мурлыча, начал тереться об ноги.

– Кот Кота видит издалека, – усмехнулась Жанна.

– Ну, раз пришли, заходите, – пригласила нас в дом Пелагея.

В комнате мы продолжали стоять, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.

– По-моему, вы не просто меня проведать пришли, – первой нарушила молчание Пелагея.

– Да тут, понимаете ли, такое, – запинаясь, начал я. – У нас один одноклассник исчез.

– Совсем исчез, – уточнил Макси-Кот.

– Совсем, – подхватил я, – но мы тем не менее несколько раз его видели.

– Они, – указав на нас с Жанной, снова внес уточнение Макси-Кот. – Но не я. Я не видел. Потому что не местный.

– Та-ак, та-ак, – протянула Пелагея. – Давайте-ка лучше все по порядку.

«Все по порядку» шло вполне складно, пока мы не добрались до снеговика. Как это рассказать? В общем, мы запнулись.

– Ребята, – свела густые черные брови к переносице Пелагея. – Если вы мне не расскажете все подробности, я не смогу вам помочь.

«А действительно, чего мы мнемся, – вдруг подумал я. – Она ведь колдунья. Ей ничего не должно казаться невероятным». И, осмелев, я как на духу поведал ей обо всех явлениях нам Толяна.