Алексей Тарасенко - Бедный Енох

— Несколько тысяч лет назад — начал свое повествование архангел, и его слова в моем воображении представлялись картинками, будто в кино — господь создал все, и, прежде всего — ангелов, которые ему были нужны для служения.

Со временем один из них, Люцифер, захотел быть как бог и увел за собой треть ангелов, согласившихся быть в его подчинении. Люцифер вначале хотел отвоевать для себя у бога лишь часть неба, но потом, возомнив, будто может все — решил что этого ему будет не достаточно.

Долго терпеть этого господь не стал, и, сам понимаешь, вскоре на небесах вспыхнула война ангелов господних, против сатаны и его приспешников!

Поначалу сатана одерживал победу за победой, тесня плохо организованное воинство небесное, но, со временем, из ангелов господних выдвинулся один, который, будучи хитрым, стал руководить небесным воинством, что в конце концов и привело небесное воинство к победе.

Сатана был сброшен с неба, он уронил свой стяг, лишив себя воинского достоинства, и он сам, и его приспешники, те, что смогли выжить — упали на землю, где и были оставлены в покое до поры до времени.

Небесные ангелы и тот, кто ими руководил торжествовали победу, радуясь, и, подспудно ожидая от господа наград и возвышения.

Бог же, глядя на своих воинов, понял, что им нужно не это, не награды и почести — а другое, а именно врачевание их душ, ожесточившихся и очерствевших в ходе долгой и трудной войны, но ангелы этого не поняли, и тогда, ангел, который руководил действиями небесного воинства в войне, обидевшись на бога, предложил своим товарищам взять, как он говорил, им причитающееся по праву самим.

Этот ангел подговорил своих друзей сойти с неба на землю, и, воплотившись, уже среди людей сыскать себе славу и почет.

— Сказано — сделано. Ангелы, конечно же, не все, сошли на землю, где стали жить-поживать, жениться на земных женщинах, создавать семьи.

Когда же они нашли брошенный сатаной во время последней битвы стяг, то, прочитав на нем мысли и планы Люцифера, они, чтобы досадить богу, решили построить на земле то, что некогда собирался построить сатана!

И даже более того! Построив город сатаны, они, мало того, что стали наполнять его тем содержимым, которым собирался его наполнить Люцифер, но и более того — создали там врата, через которые даже смертный человек мог попасть прямо на небо, и, самое ужасное — они построили темницу для самого господа, собираясь как-нибудь поймать его, заключить и пытать, с тем, чтобы выведать у него все тайны мироздания!

— Хм! — я кашлянул и булькнул кровью — интересно, но что-то из этого мне вроде как уже виделось…

— Тогда господь решил навести на землю потоп, чтобы уничтожить ангелов-отступников и их племя, их детей, рожденных от земных женщин, и вот, узнав об этом от… меня, те ангелы-отступники весьма испугались, так что стали умолять ангела, уведшего их с неба, что бы он, хитроумный, вымолил у бога для них прощения!

— Зашибенно! — забулькал я опять, но на мою просьбу дать мне со стола салфетку Гавриил не отреагировал — и что же было потом?

— Потом этот самый ангел смог-таки через меня добиться у господа аудиенции на горе Ермон (от чего ее и назвали — «святой», Ермон! Потому что туда спускался сам бог!) и даже более того — уже почти вымолил у господа прощения для себя и других, как вдруг — господь согласился помиловать всех, лишь бы только выведать, понятно зачем, кто был зачинщиком всех этих безобразий!

Что же сказать? Наш друг испугался, аж в пятки душа ушла, и тогда к нему явился я.

— Мне понимаешь ли, было ну совершенно не выгодно, чтобы вся эта орава в двести душ вернулась на небо и, не дай бог, тогда меня могли бы вновь разжаловать из архангелов в ангелы. Я же архангелом был назначен почему? Потому, что наметился явный дефицит кандидатур! А тут… ангелы вернулись бы, меня вновь могли потеснить. А я этого не хотел.

И я предложил тогда этому ангелу сделку — он обманывает своих товарищей, сказав им, будто бог их не прощает, и взамен получает от меня подарок — возможность перерождаться в людях из поколения в поколение до скончания времен! Это ему было по нраву — к слову сказать, он был одним из немногих ангелов-отступников, кто совершенно не хотел возвращаться на небо. Ему же и на земле было хорошо!

— Мой друг согласился…

— Друг? — переспросил я.

— Да, ведь я во время небесной войны был всегда при нем, стоял рядом с ним, служа трубачом и отдавая трубой приказы…

— Так вот. Он согласился на эту сделку, но с одним лишь условием, (которое я поставил ему, чтобы он после не смог мне навредить) — я поставил условием, что он, умирая и вновь рождаясь, не будет помнить того, что некогда он был ангелом! Понимаешь?

— Ох! — простонал я — гениально! Но я-то здесь причем?

— Всему свое время! Конечно, этот супчик и тут пошел на подлог, решив и меня объегорить. Он написал, знаешь ли, так называемую «Книгу пророка Еноха», и положил на нее заклятие, чтобы потом, не помня кто он, при прикосновении к этой книге вспоминать, кем был на небесах, да вот тут случилась у него осечка. Его друг, ангел, налагавший заклятия, заклятие на книгу положил, да не то, потому как к тому времени уже не доверял нашему отставному генералу небесных войск! Так что живя на земле, наш герой все время был влеком к этой книге, он искал ее, находил, терял, но, тем не менее, прикасаясь к ней — так и не мог вспомнить, кем был некогда!

— Угадай, кстати, почему книга называлась именно книгой Еноха?

— Понятия не имею, — ответил я, уже, кажется, начиная побаиваться развязки этой истории и кое о чем догадываясь…

— Ну вот… — свет, исходящий от архангела стал приобретать мертвенно-холодный оттенок — этот «товарищ» согласился все сделать так, как мы и договорились. На последнюю, заключительную встречу с господом на Ермоне он не пришел, навлекая тем самым на себя и других гнев господа, через меня он передал богу, будто виноват во всем Азазель, а потом — пошел к ожидавшим его товарищам и сообщил, что бог на них гневается и отвергает их на веки вечные! Бывшие ангелы, услышав об этом, были настолько огорчены, что стали рыдать и даже после согласились на мое предложение — выпить из чаши забвения вино, от чего, до времени скончания времен, забыли, что были когда-то ангелами. Мой же хитрый друг, как мы и договаривались, сделал то же самое.

— Итак, прошло время. Тысячи лет… ушедшие с неба ангелы, облеченные в людские тела умерли, и их души стали блуждать по земле, не находя покоя, все силясь вспомнить что-то важное, что они когда-то знали. Азазель, единственный кто не пил из чаши забвения, став духом, и обидевшись на нашего героя пошел служить сатане, и, считая себя козлом отпущения в этой ситуации стал заведовать жертвой козла отпущения, а наш герой — рождался и умирал себе спокойненько, искал свою книгу, а потом все повторялось опять.