Сакс Ромер - Зеленые глаза Баст

— Гаттон, я полагаю, что все дело представляет из себя продуманный заговор, истинная цель которого не убийство сэра Маркуса, а очернение мисс Мерлин!

Гаттон смотрел на меня, откровенно недоумевая.

— Я начинаю думать так же, — признался он. — Клянусь, это дело задумал и осуществил мужчина. Но в него вовлечена женщина, чей голос, по рассказам свидетелей, звучал всякий раз, когда давались таинственные указания. Сама запутанность схемы говорит о том, что сюда приложил руку гениальный преступник. По-моему, когда мы докопаемся до истины — если мы до нее докопаемся — то безусловно увидим, что все было спланировано человеком незаурядного, пусть и извращенного, ума.

— Гаттон, меня ставит в тупик, — сказал я, — сама связь между тем, что произошло в гараже, и тем, что случилось в обставленной мебелью комнате Ред-Хауса, хотя мы пока не знаем, что там произошло.

— Нам известно, — отозвался Гаттон, — что ужин был накрыт на двоих, и одним из гостей совершенно точно являлся покойный сэр Маркус. То, что он ожидал мисс Мерлин, можно предположить, исходя по крайней мере из наличия в комнате ее фотографии, — вы же видели, что там эта фотография была единственной.

— Тем не менее, — твердо сказал я, — не сомневаюсь, что никто другой так не поразится, узнав о портрете, как она сама.

— Я уже подчеркивал, что сейчас все больше склоняюсь к вашей точке зрения, — заверил меня Гаттон. — Но вы же не станете отрицать, что даже моя убежденность не может в данную минуту соперничать с уликами, которые говорят обратное. Что касается связи между находками в гараже и несостоявшимся ужином (а он, безусловно, не состоялся), то ей я и займусь.

— Вы не считаете, — спросил я, — что мы уделяем слишком пристальное внимание тому факту, что с дверей были сняты некие механизмы? Их мог убрать последний жилец, а звонок в полицейский участок, вероятно, преследовал цель привлечь свидетеля — весьма надежного, — чтобы позже тот подтвердил наличие ящика в гараже в ночь убийства.

— Пока я не понимаю, чем будет полезно такое свидетельство, — задумчиво произнес Гаттон, — однако вы можете оказаться правы. Впрочем, я лучше предположу, что вы ошибаетесь и вчера Болтона вызвали сюда для того, чтобы открыть и закрыть двери. Предлагаю еще раз пройти в комнату с накрытым столом.

Мы покинули гараж, не обнаружив ничего нового, прошли по дорожке в тени высоких деревьев и опять вдохнули болотный запах гниющей листвы. В Ред-Хаусе мы первым делом направились в невероятный оазис среди пустыни голых комнат, и там мой спутник все досконально осмотрел, даже простучал стены и проверил петли на двери. Наконец мы проследовали через прихожую в южное крыло дома, наиболее близкое к гаражу.

Я не представляю, что инспектор ожидал найти в гулких пустых комнатах, но его внимание в первую очередь было приковано к обшивке стен и рейкам для картин. Что бы он там ни искал, он потерпел неудачу, и теперь мы стояли в заброшенном жилище и смотрели на спутанный кустарник за окном. Отсюда нам был виден гараж; я уныло глядел на него, гадая, что за злую тайну он хранит, и поражался насмешке судьбы, сделавшей меня свидетелем этой скорбной драмы.

— Конечно, Гаттон, до сих пор мы придерживались убеждения, что сэр Маркус встретил смерть именно в этом доме, — сказал я. — Но не стоит забывать, что его тело могли перенести сюда после убийства.

— Между его отъездом из театра «Нью-авеню» и приблизительным моментом смерти прошло очень мало времени, — ответил инспектор. — Вряд ли он успел бы заехать куда-то еще.

— Но, возможно, тела не было в ящике, когда мы с Болтоном пришли в гараж вчера.

— Я и не думаю, что оно там было, — сказал Гаттон. — Я полагаю, что в тот момент сэр Маркус находился в Ред-Хаусе.

Я с любопытством уставился на него.

— Вы думаете, что когда мы с констеблем открыли гараж, он был в доме?

— Да. По моему мнению, он находился в комнате с накрытым на двоих столом.

— Боже мой! — воскликнул я, ибо сама мысль, что человек, теперь уже мертвый, был в доме в ту минуту, когда мы с Болтоном стояли меньше чем в сорока ярдах от него, показалась мне чудовищной. Ведь в таком случае, если забыть, что мы не догадывались о его присутствии, в наших силах было предотвратить его смерть, воспрепятствовав ходу изощренного механизма убийства, запущенного в Ред-Хаусе.

— Кто-то побывал здесь вчера ночью после вашего с Болтоном ухода, — внезапно заявил Гаттон, когда мы повернулись к двери. — Все, что могло выдать убийцу, убрали. Если посмотреть на дело непредвзято, становится совершенно ясно, что того, у кого хватило ума спланировать такое преступление, вряд можно обвинить в глупейшем недосмотре: он не мог случайно забыть фотографию на каминной полке.

Я слышал, что инспектор говорит с настоящей убежденностью, и с моих плеч будто свалилась гора. Мне давно было понятно, что случайностью здесь и не пахло, но я боялся, что с точки зрения закона, с которой смотрел на дело мой спутник — а взгляд закона всегда особый — все могло представляться в ином свете.

— Умный и хитрый негодяй, спланировавший преступление, как вы и сказали, Гаттон, тут дал маху, — сказал я. — Убийство задумано необычайно изобретательно, но попытка свалить вину на другого отличается весьма посредственным исполнением. Это не обманет и ребенка.

— Вы правы, не обманет. Одно лишь то, что мы обнаружили портрет здесь, убедило меня в невиновности мисс Мерлин больше, чем любые уверения в чистоте ее совести.

Он загадочно улыбнулся и добавил:

— Видите ли, если близкие друзья не подозревают о вашей склонности к преступной деятельности, это не значит, что вы не преступник. Поэтому я ничуть не удивляюсь, когда у осужденного вора или убийцы находятся рекомендации, способные сделать честь самому архиепископу. Но когда мне попадается искусственно созданная улика, я чую ее за милю. Настоящие улики так о себе не кричат.

Мы вышли на крыльцо и направились по усыпанной листьями дорожке к главным воротам. Там, рядом с дежурным констеблем, стоял мужчина в штатском, несомненно ожидавший инспектора.

— Да? — без обиняков обратился Гаттон к незнакомцу.

— Она у нас, сэр, — кратко отрапортовал тот.

— Это он о Мари? — спросил я.

Гаттон кивнул.

— Полагаю, мистер Аддисон, мне следует немедленно отправиться на Боу-стрит*, куда она уже доставлена для допроса. Вы едете со мной, или у вас другие дела?

Я нерешительно ответил:

— У меня нет особого желания смотреть в глаза этой женщине, но я буду премного обязан, если вы сообщите мне о результатах ее допроса.

— Я обязательно расскажу вам все, — сказал Гаттон, — а вы немало обяжете меня, если чуть позже снабдите нас сведениями о кошачьих статуэтках. Ведь вы упоминали, что кое-что о них знаете.