Валерий Моисеев - Супермаркет

Небрежно швырнув один батончик в толпу соратников, старик ссыпал оставшиеся в некое подобие сумки, висевшей у него через плечо. После этого он протянул руку к Борису и требовательно прорычал, что-то невнятное.

— Зверушка, еще хочет шоколадку! — иронично прокомментировал это Серега.

Но, как оказалось, старик приглашал разведчиков следовать за собой. Толпа дикарей раздалась в стороны и образовала нечто вроде живого коридора.

— Ну, будем надеяться, что теперь, когда мы находимся под их надежной защитой, они хотя бы не нападут на нас, — недовольно проворчал Серега, вышагивая рядом с Борисом.

— Да, вроде, по законам гостепреимства, не положено, — иронично хмыкнул тот. — Но не расслабляемся и держим ушки на макушке. Потому как, после того, как нас отправят из гостей восвояси, мы будем считаться для них законной добычей.

— Уважаемый! — обратился дядя Митяй к старику с пистолетом. — Куда мы идем?

Тот хмуро глянул на него и отрывисто рявкнул, что-то невразумительное.

— Понятно! — пробормотал дядя Митяй, но на этом не угомонился.

Буквально через пару шагов он предпринял еще одну попытку наладить общение с туземным населением.

— Я — Митя! — он хлопнул себя по груди. — А ты кто?

Ткнув в старика пальцем, он вопросительно поднял брови.

— Хурт! — хрипло исторг тот не то короткий возглас, не то ругательство.

Для большей убедительности, он ткнул в себя большим пальцем.

— Ну, вот и познакомились! — довольно рассмеялся дядя Митяй.

Как вскоре выяснилось, Хурт вел чужаков в свое стойбище. Но что они там увидели, несказанно удивило их, если не сказать, повергло в шок.

Прямо посреди поляны стоял огромный покосившийся железнодорожный вагон. Он буквально врос в почву, провалившись по самые оси массивных колес. Все его металлические части были изъедены ржавчиной. Сам вагон был надежно укрыт зеленью растений. Многочисленные лианы вились по его крыше и бортам. То тут тот там, прямо из сгнивших, покрытых мхом, почерневших досок торчали султаны диковинных папоротников. Посреди всего этого буйства зелени были разбросаны яркие пятна цветов.

— Откуда же здесь взялся этот железнодорожный вагон? — почти возмущенно воскликнул дядя Митяй.

Хурт непонимающе глянул на него и нетерпеливо поманил гостей вслед за собой.

Вокруг вагона, который был центральным строением деревни дикарей, были расположено около двух десятков однотипных хижин. Эти немудреные строения являли собой грубые конические шалаши, сложенные из веток и пальмовых листьев, на манер индейских вигвамов.

Навстречу прибывшим из хижин вышли женщины и дети. Если мужчины племени не были красавцами, то их прекрасные половины были просто ужасны. На них нельзя было смотреть без содрогания. Казалось, что это было не стойбище, а натуральный цирк уродов. Все мыслимые аномалии развития человеческого тела и лица, были собраны в кучу, и тщательно перемешаны в самых разнообразных пропорциях.

Аналогично дело обстояло и с детьми. Собственно это были даже не дети, а какие-то маленькие старички и старушки со сморщенными личиками, непомерно раздутыми животами и жутко искривленными конечностями.

Вся эта толпа уродов обступила мужчин, бурно выражая радость по поводу их благополучного возвращения. На чужаков они смотрели настороженно, но без всякого страха.

Основная масса воинов разошлась по хижинам вместе со своими жуткими домочадцами. Возле разведчиков остался лишь Хурт, да еще несколько воинов из числа его приближенных.

Старик выдал несколько гортанных фраз и подвел гостей к входу в железнодорожный вагон. Прежде чем перешагнуть низкий порог, люди опасливо заглянули вовнутрь. В лицо им тут же пахнуло застарелой копотью и дымом. К своему несказанному удивлению они обнаружили, что это немудреное помещение, более всего напоминающее дощатый хлев, освещается факелами, прикрепленными к стенам.

— Вот так раз! — удивленно пробормотал Борис. — Наши троглодиты умеют делать факелы? Может быть, они вовсе и не дикари?

— Не смеши людей! — хмыкнул Серега. — Ты их примитивные рожи видел? Они же совсем недалеко от зверья ушли!

— Вы лучше вон туда посмотрите! — нетерпеливо перебил их Эдик. — Это же настоящий алтарь!

Действительно в центре вагона, возле дальней стены, из оружейных ящиков, составленных друг на друга, было сооружено некое подобие примитивного алтаря. На его вершине, на подставке стояла черная человеческая голова.

Когда глаза разведчиков привыкли к тусклому освещению факелов, они поняли что перед ними скульптура. Что-то неуловимо знакомое было в этой косой челке, вытаращенных глазах и крысиной щеточке усов.

— А эту сволочь-то, как сюда занесло? — задохнулся от возмущения дядя Митяй.

— Вы, что знакомы? — недоуменно глянул на него Борис.

— Ну, да! Это же Гитлер! Адик Шикельгрубер — собственной персоной! — хохотнул Серега. — Как же я его сразу не узнал! Мой дедушка ему задницу надрал еще в сорок пятом году прошлого века!

— Твою мать! Братцы, не вы только гляньте! — присвистнул Эдик и восхищенно ткнул пальцев в стену за бронзовой головой. — Они здесь, что совсем с ума посходили? Какой-то заповедник гоблинов, блин!

Борис всмотрелся внимательнее и удивленно хмыкнул:

— Ничего себе! Все страньше, и страньше! Прямо как в Стране чудес!

Там на стене висели закопченные лохмотья нацистского знамени. Некогда красное полотно с белым кругом и черной свастикой посередине в настоящий момент представляло собой большую, изодранную в клочья грязную тряпку.

Хурт горделиво оглядел гостей, после чего приблизился к алтарю. Опустившись на колени, он со всей дури приложился лбом о дощатый пол вагона. Удар его чугунной головы эхом отозвался в вагоне. Повторив эту процедуру несколько раз, Хурт обернулся к разведчикам и что-то пробурчал требовательным голосом.

— Я так понимаю, что наши клоуны поклоняются этой копченной, нацистской башке? — предположил дядя Митяй.

— Ага, и нам предлагается высокая честь присоединиться к ним, — хрюкнул от удовольствия Серега. — Неприятно расстраивать наших хозяев, но, видимо, придется!

Парень перекинул автомат со спины на грудь с явным намерением разобраться с Гитлером раз и навсегда.

— Прекрати, блажить! — прикрикнул на него Борис. — Этот нацистский козел уже давным-давно мертв! Так какой смысл тратить на него патроны? Пошли отсюда!

После этого четверо разведчиков, несмотря на протестующее лопотание Хурта, вышли вон из нацистского капища.

С тех пор как были обнаружены дикари, прошло несколько недель. За это время многое изменилось.

Михалыч здраво рассудил, что с помощью троглодитов, освоение и акклиматизация враждебной территории должна пойти намного быстрее. Он не стал изобретать велосипед, а использовал извечную тактику бледнолицых и беспардонно подкупил дикарей.