Юлия Бойцева - Книга 1. Путь друзей

– Одевайся. Расскажешь по дороге.

Вот так и пролетела половина дня, которая крутилась в голове, не отпуская, почти всю дорогу, что мы шли к морю. Мы были вдвоем– я и Семен. Макианэль нас не дождался, а Дали и Ларин должны присоединиться позже. Я рассказала Семинэлю про Марию, и он решил, что она права: нам нужно обязательно попасть на совет магов.

– Сем, у меня есть вопрос, – вспомнила я. Мы уже долго молча шли по тропинке через реденький лес, слушая пение птиц и шелест листьев.

– Задавай.

– Если я и Мария просто-напросто меняемся местами, почему работает заклинание трансформации?

– А! – улыбнулся он. – Это не чистое заклинание трансформации, а сборная солянка: истинный облик, трансформация и удержание в теле. Первый раз, когда я тебя перевоплотил, использовал только заклинание истинного облика. Оно слабенькое, поэтому его усилил, как мог.

– Ммм, какой же ты смекалистый, – лукаво улыбнулась я.

Семен засмеялся и, схватив меня за руку, потянул к себе, поцеловал в макушку.

– Мне хорошо с тобой, – призналась нам обоим. – И спокойно.

– А мне с тобой, Оливия, – ответил маг, обняв одной рукой за плечи.

– Но почему? – спросила я, подняв голову и посмотрев на него.

– Почему нам хорошо вместе? – улыбнулся он.

– Да, почему? Вот смотри: есть дружба, есть привязанность, есть влечение, есть страсть, есть влюбленность, да и любовь, в конце концов. Но я не понимаю, что именно связывает нас?

Семинэль посерьезнел, и я прекрасно понимаю почему. Мой вопрос странен. Но еще страннее то, что происходит между нами. Было столько возможностей начать близкие отношения, а мы держали друг друга на расстоянии. И вдруг теперь что-то изменилось. Что?

– Честно говоря, я не знаю, – ответил он. – Но меня к тебе тянет, и скрывать это не имеет смысла, по крайней мере, от тебя.

Я остановилась, Семинэль тоже, убрав руку.

– И все бы хорошо, если бы происходящее было бы правильным, – выдавила я из себя.

– Чего ты хочешь, Оливия? – серьезно спросил он.

– Ясности. Мне страшно, и ты даже не представляешь как, и на то есть причины. Да, Семинэль, третий пункт отката заклинания важен.

– В чем он заключается?

– Я не скажу.

Он прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

– Раз говоришь, что это важно, значит, речь идет о взаимоотношениях между тобой и мужчинами. Не так ли?

– Проницательно, – кивнула я. – Скажи мне, Семинэль, что связывает тебя и Аллин?

Я никогда прежде не видела такую игру эмоций на лице мага: там было и удивление, и страх, и растерянность. Он закрыл глаза и успокоился, очень быстро, а потом посмотрел на меня. И стало понятно, что ниточка между нами оборвалась. Мое сердце ушло в пятки, в горле образовался ком. Природа вокруг потеряла очарование, несмотря на жару, стало зябко. Я разрушила волшебство, которое только-только появилось.

Ревность, словно веревка, закрутилась вокруг меня. Не хотелось, чтобы он говорил, пусть лучше слушает, а ревность нужно убивать, я не имею на нее право. По крайней мере, пока что.

– Семинэль, ты же помнишь, что было перед отъездом? Вы просто держались за руки и о чем-то разговаривали, но ты никогда не смотрел на меня так, как смотрел на Аллинэль. Лишь поэтому я и хочу внести ясность в наши отношения. Несмотря на всю бурю чувств, что сейчас играет во мне, я могу с собой справиться, но если мы дальше пойдем по накатанной, будет больно тебя потерять.

– Но почему ты решила что потеряешь, Оливия? – удивился он.

Ну вот, глаза на мокром месте. Даже не чувствовала в каком пребывала напряжении все это время. Неловко, а ничего не поделаешь. Я улыбнулась, хотя слова ответа на его вопрос, пугали:

– Потому что ты не веришь в любовь, а без нее мой шанс стать человеком становится совсем маленьким.

Между его бровей появилась складка.

– Я верю в отношения, они могут быть крепче любви.

– Твоя вера лишает тебя счастья, которого ты заслужил. Пройдет время, и ты поймешь, что отношения могут меняться, а настоящая любовь– никогда. Она будет ждать тебя, и ты обязательно вернешься.

Он смотрел на меня, и показалось, что ему очень больно. Но и мне не легче.

– Любовь тоже меняется. Она может трансформироваться в ненависть или просто исчезнуть, – заключил он.

– Ты меня не слышишь, – прошептала я. – Любовь обрастает разными свойствами, например привязанностью, но она никогда не меняется. Она либо есть, либо ее нет. А ненависть– последствие чего-то плохого, а не трансформация.

Мы молча смотрели друг на друга. Шли минуты, минуты тишины и раздумий.

– Ты нужна мне, Оливия, – признался он.

– И ты мне нужен, Семинэль, – улыбнулась ему. – Но нас друг у друга никто и не отнимает. Я рядом, и буду рядом еще очень долго. Но кто мы друг для друга сейчас и кем станем потом? Я в растерянности. Ты не веришь в любовь, которая для меня– смысл жизни.

– А если мое мнение изменится, и я поверю в любовь, ты будешь со мной?

– Боюсь, когда это произойдет, я буду тебе уже не нужна.

– Мне кажется, ты не права, Оливия, – серьезно ответил он. – Может быть, дело в Макианэле?

Мои брови взлетели вверх, я рассмеялась и крепко его обняла.

– Я обожаю тебя, Оливия. И, возможно, это эгоистично, но очень боюсь тебя потерять. Да, это не любовь, для меня это нечто большее. И эти чувства никогда не умрут, чтобы не случилось.

– Даже если я совершу что-то страшное? – пошутила я, зарываясь носом в его тунику на груди. Когда мне еще такое позволят?!

– Даже так. Да, я не имею права удерживать тебя и ревновать, и не буду вмешиваться в твою жизнь, но, извини, от меня ты не отделаешься. И помни, что я могу в тебя вдруг влюбиться, как и любой вокруг. И все же жаль, что ты так решила. Но преклоняюсь перед твоей смелостью и прямолинейностью…

Один считает, что это плохо, другому– нравится. Я тихонько рассмеялась:

– Зловеще, однако. Но мне льстит. И, поверь, ты от меня тоже не отделаешься. Придется твоей пока еще мифической Спутнице с этим смириться.

– Я сообщу таковой, если появится, как ты утверждаешь.

Шутки шутками, а у меня будто тяжелый груз сняли с плеч. Будто не так давно я оступилась и сошла с нужной тропы, а сейчас на нее вернулась.

– Идем купаться, а то такими темпами море я так и не увижу, – пробормотала я, прислушиваясь к стуку его сердца.

– Хорошо. Но прежде, чем поставить запятую и идти дальше, позволь совершить безрассудный поступок.

Я улыбнулась и, подняв голову, посмотрела на него.

– Ты же знаешь, что безрассудство я очень люблю.

И Семинэль меня поцеловал, напористо, страстно и недолго. А отпрянув, посмотрел странным взглядом, смысла которого я не уловила. Нет, все же ясности между нами нет и не будет, пока мы оба не поймем чего же все-таки хотим. Но стало легче…