Евгений Кусков - Вымирание

Крови его сына.

И трусливо уносящийся прочь «Москвич».

Проценко настолько сильно сжал руль, что оплётка впилась в его пальцы.

— Вот что… парень, — сквозь зубы произнёс он. — Я не хочу ничего тебе доказывать. И мне даже наплевать на мою машину. Мне не нужны ни деньги, ни тем более ГАИ. Просто бери дружка, садись в свою «девятку» и уезжай. И нет проблем.

— Совсем оборзел, что ли? — взревел его оппонент. — Гони бабки на ремонт! Раз купил «япошку», то и для нас рублики найдутся.

Для убедительности он одним ударом сломал зеркало на водительской двери «Тойоты».

Анатолий другой реакции и не ожидал. Плохо или хорошо, но он пытался уладить конфликт, сам не зная, хотел ли этого в действительности. Теперь же точка невозврата оказалась пройденной.

Двигатель «Короллы» он не глушил, первая передача заблаговременно подоткнута, сцепление выжато — осечки быть не могло.

Её и не случилось.

«Тойота», коротко взвизгнув шинами, рванулась вперёд — прямо на стоящего перед ней второго парня. Анатолий прокатил его на капоте всего несколько метров, после чего резко затормозил, сбросив на землю. Зная, что сейчас последует, он, не теряя времени, открыл дверь и уже почти вышел из машины. Немного не успел.

Водитель «девятки» подбежал к нему и нанёс удар в лицо. Сильный — если бы Проценко не попытался увернуться, то лишился бы пары зубов, а так отделался разорванной кожей на скуле. Не оставляя противнику времени на второй замах, он атаковал сам.

Анатолий метил не в лицо, а в солнечное сплетение. Парень охнул и опустился на колени, словно в приступе неожиданного прозрения вымаливая прощение.

— Ах ты, сука! — раздалось за спиной. Проценко мгновенно повернулся и, перехватив руку второго оппонента, заломил её. Монтировка выпала из ослабевших пальцев и звонко ударилась об асфальт.

— Ребята вы не хилые, да вот умения маловато, — хмыкнул Анатолий, уткнув противника лицом в помятый капот «Тойоты». — Верно я говорю, сопляк?

— Ты попал, мужик! Мы тебя запомнили! И твои номера тоже! — прокряхтел парень.

— Да ну? И что же вы сделаете? — усмехнулся Проценко.

— Увидишь! Держу пари, у тебя симпатичная дочурка. Может, и жена сгодится, если не очень жирная!

Улыбка мужчины исчезла. Он развернул противника лицом к себе, чем тот и воспользовался, всё-таки приложив свой кулак о челюсть Анатолия.

До этой секунды Проценко хотел лишь припугнуть юнцов, небезосновательно полагая, что они спасуют перед тем, кто может дать отпор.

Теперь же игры закончились.

Парень, заметив, как изменилось выражение лица мужчины, принялся отчаянно размахивать руками и ногами, намереваясь не подпустить его к себе. Анатолий подловил момент и нанёс противнику сокрушительный удар. Тот осел на капот «Короллы» и схватился за лицо. Между пальцев показалась кровь.

— Я в армии не дурака валял, сопляк, — сказал Проценко и снова атаковал.

Водитель «девятки», наконец, пришёл в себя и начал подниматься. Вместо того чтобы помочь приятелю, голову которого Анатолий методично прикладывал о капот «Тойоты», он побежал к своей машине.

С каждым ударом металл прогибался всё сильнее. Парень уже лишился сознания, однако мужчина не мог остановиться. Он продолжал и продолжал, превращая лицо противника в кровавое месиво.

Часть сознания Проценко здраво оценивала ситуацию. Он будто видел себя со стороны, отлично понимая, ЧТО совершает… и не пытался вмешаться.

С удивлением Анатолий осознал, что с момента катастрофы, унёсшей жизни его жены и сына, он не срывался. Ни разу. Наоборот, вёл себя СЛИШКОМ спокойно. Но ярость копилась в нём всё это время и рано или поздно она обязана была найти выход.

Мужчина перестал ударять головой парня о «Тойоту», лишь когда услышал взревевший двигатель «девятки».

Глядя, как обмякшее тело сползает с окровавленного капота, Проценко судорожно сглотнул.

«Проклятье, я убил его!» — вспыхнуло в мозгу.

Он присел и пощупал пульс. Сердце парня еле билось.

«Даже если он выживет, то останется изуродованным. За такое меня посадят! Проклятье! Что же делать?!»

Ответ пришёл быстро.

Мужчина бросился к «Тойоте» и прыгнул за руль. Сдав назад, он, посомневавшись пару секунд, объехал брошенное прямо на дороге тело и помчался вдогонку за «девяткой», стремительно удаляющейся от места расправы.

«Королла» получила только внешние повреждения и настигала ВАЗ, несмотря на все старания его водителя, раскручивающего двигатель до звона.

Анатолий, сжимая руль неприятно липкими от крови руками, лихорадочно размышлял. То, что казалось справедливым возмездием, оборачивалось против него. Случившееся не тянуло и на самооборону. Какая к чёрту самооборона, если он искалечил одного парня и погнался за его ретировавшимся приятелем? Никто не встанет на его сторону — и будет прав. Зачем же он продолжает погоню? Чего хочет?

Он знал, чего. От себя не скроешь. В тюрьму Проценко не собирался, а водитель «девятки» его наверняка запомнил. Арифметика пугающе проста.

На продолжительном прямом участке, убедившись, что других автомобилей поблизости нет, Анатолий приготовился столкнуть ВАЗ с дороги. «Тойота» приблизилась к покачивающемуся на неровностях хэтчбеку.

«Девятка» начала плавно смещаться к осевой линии.

Проценко подумал, что парень пытается не пустить его, однако машина пересекла встречную полосу и запрыгала по ухабистой обочине, не снижая скорости.

Мужчина с изумлением наблюдал, как ВАЗ-2109 съехал в кювет и почти сразу перевернулся. Автомобиль кувыркался снова и снова, разбрасывая во все стороны осколки разбитых стёкол, содержимое салона и клочья вырванной с корнями пожухлой травы.

«Королла» резко затормозила. Анатолий выскочил из салона и побежал к замершей в поле «девятке».

Машине превратилась в груду искорёженного металла. Весь кузов покрывали глубокие вмятины; крыша вместе со стойками свернулась вбок и вдавилась в салон; одно из колёс оторвалось и укатилось далеко вперёд. Проценко заглянул в узкую щель, оставшуюся от оконного проёма, и увидел, что водитель был пристёгнут. В данной ситуации это его спасти не могло.

«Какого чёрта этот идиот бросил управление? Неужели понял, что не оторвется, и смирился с судьбой? Чушь же! А что тогда? Сердечный приступ? В его-то годы! Нет, случилось что-то другое, только что?»

С трудом отведя взгляд от того, во что превратилась голова парня, Анатолий вернулся к «Тойоте». Он присел на капот с левой, не запачканной кровью стороны, и закурил.

«А разве примерно не так эта безумная погоня и должна была закончиться? Какая разница, почему он это сделал. Главное — ты его вынудил. Значит, ты его убил. Точка».

Наверное, стоило попытаться скрыться с места происшествия. Может, и получилось бы. Но Проценко не сдвинулся с места. Он просто сидел и смотрел на изуродованную «девятку», ожидая следующей машины, которая поедет этой дорогой.