Евгений Кусков - Вымирание

Придя в себя, Татьяна услышала тихое потрескивание остывающего двигателя. Она открыла глаза и увидела ясное голубое небо за грязным окном перед собой. Коснувшись лица, женщина почувствовала кровь.

Она попыталась приподняться — и только в этот момент поняла, на чём лежит.

Местами мягкое, местами твёрдое, ещё тёплое…

Люди, десятки людей. Пассажиры автобуса, на котором она ехала.

Застонав, Татьяна начала вставать, но очень быстро осознала, что сделать это, не опираясь на тела, не получится.

Не допуская резких движений, женщина осторожно огляделась.

Автобус стоял, накренившись направо под углом не менее сорока пяти градусов. Количество пассажиров было столь велико, что Татьяна фактически лежала на сплошной массе людей, находясь от окна всего в метре. Она похолодела, представив, что было бы, если бы ЛиАЗ завалился на другой бок…

«Нужно вылезать отсюда», — подумала она.

Татьяна не представляла, что с ними всеми произошло в один миг и ДО аварии (которая, к тому же, не настолько страшная, чтобы погубить даже половину пассажиров). У неё возникла жуткая уверенность, что она является единственным живым человеком в автобусе.

Женщина вздрогнула и посмотрела на ближайшего человека, мужчину примерно её возраста. Его глаза были закрыты, голова откинута назад, руки распластаны по соседним телам. Никакого движения, он определённо не дышал, но Татьяна не могла отделаться от мысли, что надо как можно скорее выбираться.

Она говорила себе, что причина, скорее всего, в риске утечки бензина или ещё какой-нибудь обычной после аварии причине. Говорила — и заставляла себя не смотреть на мертвецов.

«Господи, как отсюда вылезти?!» — женщина закричала бы, если бы не сковывающий её страх.

Обе двери в правом борту автобуса, заваленные телами, были недоступны. Ещё одна имелась со стороны водителя, но в кабину вообще не попасть — не пропустит стекло в перегородке, выбить которое, отталкиваясь от трупов, Татьяна всё равно не решилась бы. Следовательно, и лобовые отпадают. Заднее? Нет, там дерево и… кровь. Много. Не получится.

Взгляд женщины упал на надпись прямо перед ней: «Запасный выход». И левее буквами помельче: «Выдерни шнур, выдави стекло».

Несомненная удача! Татьяна находилась рядом с окном, через которое предусматривалось аварийное покидание автобуса.

Вот и кольцо, за которое нужно дёрнуть. Только до него ещё надо достать.

Женщина подвинулась к ближайшему сиденью, стоящему против движения, и вцепилась в поручень. Попробовала подтянуться, но мышцы протестующе заныли. Сжав зубы, она пересилила боль, схватилась за кольцо и потянула его на себя. Это потребовало больших усилий, чем Татьяна рассчитывала, но в итоге уплотнитель поддался.

Когда она, наконец, отбросила длинный резиновый жгут в сторону, до её ушей донёсся звук. Один из тех, которые слышишь столько раз, что не придаёшь им значения.

В обычных обстоятельствах.

Работающий на пределе дизель. Локомотивный? Похоже на то.

Снова приподнявшись, Татьяна одним рывком вытолкнула более ничем не удерживаемое стекло из проёма. Соскользнув по борту, оно упало на землю, не разбившись.

«Теперь самое трудное».

Сложность заключалась не столько в преодолении расстояния до выхода, сколько в опоре, которая для этого понадобится. Всё естество женщины противилось, но выбора не было.

Ухватившись за тот же поручень, она привстала и взялась за край оконного проёма. Чтобы вылезти этого было недостаточно. Поэтому Татьяна, проклиная каблуки на своих демисезонных сапогах, осторожно наступила на одно из тел, перенеся вес на подошву.

Стараясь не думать о податливости плоти, на которой стояла, женщина высунулась наружу и осмотрелась.

ЛиАЗ лежал в кювете чуть в стороне от моста, на который так и не смог взобраться и под которым проходила железная дорога. Рёв мощного дизеля усилился — поезд приближался.

И больше никаких звуков. Ни единого движения. Безмолвные пятиэтажные дома, несколько автомобилей, уткнувшихся в кусты…

«Неужели и водители мертвы? Да что здесь вообще происх…» — мысли женщины оборвались, когда её правая нога соскользнула с чьего-то бока и провалилась в пространство между телами.

Вскрикнув, Татьяна упала обратно в салон автобуса. Левая нога опоры не теряла, поэтому женщина замерла в нелепой позе, потянув мышцы на внутренней стороне бёдер. С бешено колотящимся сердцем она начала выкарабкиваться, ненароком снова посмотрев на того же человека, что и раньше.

Его лицо изменилось.

Оно стало заметно более угловатым, а из пор на коже проступили капельки серого цвета.

Оглядевшись, Татьяна убедилась, что с остальными пассажирами происходят те же метаморфозы. Она с удвоенным усилием принялась извлекать ногу, провалившуюся в груду тел почти полностью. Уже увереннее упершись левым сапогом в грудь какого-то мужчины, она схватилась за оконный проём.

После долгих двадцати секунд борьбы женщина, наконец, освободилась из западни и встала на боковину сиденья.

Послышался шорох ткани. Затем скрип обуви по линолеуму на полу автобуса.

Не в силах сопротивляться, Татьяна посмотрела вниз.

Прямо в открытые глаза того самого мужчины, на груди которого стояла.

В чёрных зрачках на фоне испещрённых серыми капиллярами белков читалась враждебность — так же легко, как в злобном оскале ощетинившейся собаки.

Не издав ни звука, несмотря на захлестнувший её ужас, женщина одним рывком, от которого затрещали сухожилия, забросила левую ногу на оконный проём, затем оттолкнулась правой от боковины сиденья и полностью покинула салон. Поскольку автобус стоял с сильным креном, Татьяна не удержалась на его борту и скатилась вниз, рухнув на землю рядом с ржавым днищем. Тело пронзила боль, но женщина не дала себе и десяти секунд отдыха.

Потому что из салона ЛиАЗа донёсся леденящий кровь рык.

На четвереньках Татьяна выползла из кювета на дорогу и только потом оглянулась, услышав звуки возни.

В смятой о дерево задней части автобуса возникло движение. Из искорёженного оконного проёма показалась рука — её обладатель яростно загребал землю в тщетной попытке вытащить тело наружу. Женщина обратила внимание, что вместо красной крови из ран теперь сочилась серая.

Шум в салоне ЛиАЗа усилился. Одно из лобовых стёкол затрещало от сильного удара изнутри.

Водитель…

Татьяна вскочила и бросилась бежать, хромая. Кровь из раны на голове, смешанная с потом, скользила по лицу. Смахнув её, женщина свернула сначала к мосту, а потом, поняв, что подъём на него ей сил точно не прибавит, решила его обогнуть и выйти к железнодорожным путям. Судя по звуку, поезд был уже близко. Если всё подгадать правильно и перебраться на другую сторону перед ним, то он, пускай временно, отделит её от людей из автобуса. Во что бы они ни превратились.